Вячеслав Репин - Хам и хамелеоны. Том 1

— За это платят?

— Хочешь попробовать?

— Что именно нужно делать? — Иван постарался не выдать своего удивления.

— Анализировать.

— Кандидатов?

— Их качества и способности. А также возможные перспективы. Ты только что продемонстрировал, что неплохо справляешься с этим. Твой главный козырь — свежий взгляд. Неудивительно, что некоторые особенности людей тебе виднее. Да и недаром ты столько лет за границей просидел, это чувствуется.

— За доверие спасибо, — сказал Иван. — Но я не совсем понимаю…

— Метод можно отработать любой, какой понравится. Важен результат. Мне кажется, что у тебя должно получиться. Потом, постепенно, перейдем к более сложным задачам. Мне кажется, что моделировать можно не только поступки Петрова-Сидорова, но и ситуации.

Разговор приобретал совершенно неожиданный оборот. Иван раздумывал.

— Представь, что тебе предлагают написать что-то художественное, рассказ, предположим, в котором ты должен задействовать реальных лиц. Свежий взгляд — самое главное. Я буду помогать. Если что-то непонятным или необычным покажется — обсудим, разберемся. Ну, что ты думаешь? — настаивал Глебов.

— Для кого именно вы подбираете кадры? Для частных, для государственных учреждений? — поинтересовался Иван.

— Как правило, для частных. Бывает, что и на государственные должности ищут людей и обращаются к нам, но редко.

— При вынесении серьезных оценок доверяют непрофессиональному мнению вроде моего? — усомнился Иван.

— Не только. Всё проверяется. Мы знаем специфику. Знаем, что кому нужно. Другое дело, что самим анализом заниматься некому — кадров нет. Пока ты в Лондоне отсиживался, здесь многое изменилось, Ваня, — не без сожаления отметил Дмитрий Федорович. — Устои пошатнулись, власть авторитет утратила… А уж когда деньги появились бешеные, люди стыд потеряли и готовы теперь безо всякого стеснения других обворовывать, чтобы только под себя грести. Многие на это готовы… А вот чтобы работать не за страх, а за совесть — таких раз-два и обчелся.

— Если вы сотрудничаете с административными учреждениями, значит и с правительственными тоже? Правильно я понимаю?

— Да, всё правильно. Но таких заказов мало… Любое правительство — это очень больший колхоз, как ты, наверное, понимаешь. Особенно наше. И все хотят быть председателями. Вот мы и процеживаем. Чтобы шваль какая-нибудь не просочилась.

— Почему такая контора находится здесь, в Питере? Удобнее было бы держать ее в Москве… — спросил Иван.

— В Москве есть аналогичный центр. Мы — его филиал.

Иван молчал и раздумывал.

— Подумай. Возьми с собой пару фотографий и попробуй дома поработать. Вот эти, например.

Глебов отобрал несколько снимков, которые они не успели просмотреть, и вложил их в конверт.

— К каждой фотографии прилагается биографическая справка и аналитическая записка, сделанная другим сотрудником, — проинформировал Глебов, доставая из выдвижного ящика стопку бумаг и отыскивая нужное; листы он положил в тот же конверт. — А вдруг увлечешься? Не придется устраиваться куда попало. Насчет оплаты… Платим мы не так чтобы очень. Но люди не жалуются. Честно говоря, даже не думал, когда Коля позвонил…

— Что конкретно нужно делать со снимками? — спросил Иван.

— Взгляни на них непредвзято и попробуй изложить свои впечатления. На страничку. Что ты думаешь о прилагаемой характеристике и вообще об этом человеке, фото которого лежит перед тобой. Главное, не усложняй. Полагайся на интуицию. Никакой самоцензуры. Как чувствуешь, так и пиши. Не бойся неожиданных выводов. Они самые интересные…

То, что могло бы быть, но чего так и не было, является частью того, что есть… Этот тезис, сформулированный Иваном еще в разговоре с Глебовым, лежал в основе первых сделанных для Глебова записей…

Не прошло и недели, как Иван сидел в том же кресле и не без удовольствия наблюдал за реакцией Дмитрия Федоровича, просматривающего принесенные наброски — «письменные голограммы», так Иван окрестил этот новый для себя жанр. Лицо Глебова выражало что-то среднее между удовлетворением и удивлением.

Дмитрий Федорович тем временем читал вслух:

«Властолюбие, малодушие, тяжелый характер. Прекрасно знает об этом, старается не „светить“ недостатки. Характер показывает с теми, кто ниже его по социальному положению либо слабее. Например дома, в семье. Не исключено, что третирует жену. Такие пары обычно ограничиваются одним ребенком, чаще всего это дочь. Связи на стороне у „кандидата“ можно предположить многочисленные, так как интимные отношения с женой — дело прошлого, а темперамент не позволяет обходиться воздержанием. О разводе не помышляет. Терпеть не может перемен. Не исключены гомосексуальные наклонности, неосознанные или реализованные. Если эти наклонности себя еще не проявили, то объясняется это страхом выделиться из толпы, не быть как все, — удел людей серых и бесхарактерных…»

Глебов задумчиво глянул на Ивана и продолжил чтение:

«Дурной запах изо рта, потливость как следствие несварения и плохой переносимости стрессовых ситуаций. Обувь всегда черная. Небольшой размер стопы, не больше 41.Это также свидетельствует о практичном складе характера, о предрасположенности к техническим знаниям, не к гуманитарным.

„Метафизический“ склад личности: скрытный, осторожничающий материалист, хотя и выдает себя за идеалиста. Неслучайно на словах, если припереть к стенке — агностик. Хотя, как и большинство, плохо понимает значение этого слова. К чтению, спорту, природе интереса не испытывает. Предпочитает ресторан, кино, баню, компанию друзей. Охотно вступает в дискуссии на отвлеченные темы. Потому что это возвышает его в собственных глазах. Предпочитает говорить, а не слушать других. Какие бы дипломы такой человек ни получил, нехватка образованности — бич всей его жизни. Нужно подчеркнуть неизбежность постепенного перерождения названных недостатков в тщательно скрываемый, хотя вряд ли до конца осознаваемый комплекс неполноценности. Рано или поздно это не может не вылиться в оппортунистическое (плод личной лояльности) отношение к вышестоящим лицам, к проблеме власти вообще. Равнодушие к чужим трудностям, стремление к самообогащению, но при этом ограниченные запросы — типичные и распространенные изъяны такой личности.

Вывод: для работы, связанной с ответственностью, „кандидат“ не пригоден. Но в рамках какого-нибудь простого прибыльного дела, уже кем-то другим поставленного на рельсы, может быть очень полезен. Главное условие: при заключении трудового договора компенсация, предлагаемая „кандидату“ за исполнительность, должна быть строго адекватна его материальным запросам, не больше и не меньше. В противном случае КПД его будет низким…»