Борис Юхананов - Моментальные записки сентиментального солдатика, или Роман о праведном юноше

— Только чувствами! И больше я никак не воспринимаю литературу. Вот как моя приятельница — любит Диккенса. Как ей скучно — она берет Диккенса. А я Диккенса терпеть не могу. Женщину не понять… А потом вот меня, например, мой муж… Муж мне говорит, что «ты не права все равно», что «слишком все чувствами воспринимаешь». Вот почему так женщина устроена? И твоя жена также, наверно… Первое впечатление — у нас все чувство!

— Ольга Владимировна, а как по-вашему, в чём смысл нашего существования?

— Я щас настолько вот здесь, в плане, сижу, что мне не до этого. Никита, вчера Зоя купила сапоги — ты можешь себе представить! «Индия» написано. И всё! Уже не те сапоги. Психология женщины… Она потому что постоянно прыгает туда-сюда. Думала югославские — оказались индийские. И все — уже ни о чем другом думать не может… И зачем только Индия выпускает сапоги?.. Люди ведь там с голоду мрут, дети… Меня еще что пугает в книгах сейчас… Я как посмотрю — такие толстые всё… а в журналах как возьмешь, так сразу четыре-пять фамилий за раз. Ой! А у нас есть один читатель. Дочь посылает. Она набирает подряд десять книг и несет ему. А тот читает, читает — время убивает. Вот не пойму таких.

08.05.81.

Летающий Дракончик… Использовать как прием: летающий диалог (плавающий) , портрет, зарисовку пейзажа… Роман-аквариум (перемещение рыбок) …

— Семембаев, тоже не спишь?

— Некогда письма писать, Гусейн. Приходится ночью…

— Завтра у нас тревога, да? Я в этой санчасти совсем забыл о тревогах…

Как в мозгу — ешь рыбу, думаешь о настроении и одновременно вспоминаешь о рыбных днях — четвергах в Волгограде… И вдруг приходит сон, скажем, ни с того ни с сего, давний… Вот такую штуку использовать… но по делу!..

Последнее время мучает мысль (и мешает) : опасно записывать все время за своей жизнью — хиреет фантазия — все время на себе — самообман — кубики.

«Здравствуй, Юра!

С приветом к тебе, Люба. Сегодня решила дать ответ. Письмо от тебя получила. Ты пишешь мне, что читаешь хорошую книгу. Я тоже в свободное время читаю. Теперь читаю книгу Жоржа Амаду „Габриэла“. Очень хорошая книга. Да, мне очень нравятся книги, в которых описана любовь. Их я читаю с удовольствием. Книгу, о которой ты мне писал, постараюсь прочесть. Она, наверное, есть в нашей библиотеке или в какой-то городской. Я постараюсь ее где-то найти.

Ты мне дал вопросы, на которые я должна ответить. Вопросы очень страшные, и я даже конкретного ответа дать не могу. Ты же знаешь. Какая девушка не хочет иметь хорошего мужа? Да я думаю, каждая. Но в наше время, я думаю, что таких мужов имеют единицы. Теперь такие парни, что они не могут быть хорошими мужами. Что можно сказать о том, чтоб парень или муж не курил, если я знаю даже в своей группе девушек, которые курят. Ну а что сказать тогда о парне, когда он курит? Также что можно сказать про парня, который любит алкоголь, если и девушки это употребляют. Я думаю, что даже представить невозможно себе мужа — идеала.

Ну что — у меня все.

Пиши о себе, о том, как ты собираешься домой. Что думаешь делать дома? Хочешь ли ты где-нибудь идти учиться или работать? Ну а мое будущее ты сам можешь представить — это школа.

15.04.81.

Люба»

11 мая…

Курю, прислонившись к заплаканному дереву, трава — зелень и солома, но густая мягкая опушка… Сосна, смола… Заготавливаем картофель на посадку в колхозе… Дальние петухи… Теплый ветер… Май — десять недобрых дней.

Злыдни-азербайджанцы — синяки мои пожелтели…

— Все, кончай перекур… пошли. А! Давай, встали!

Майка прилипла к смоле… Смятая пачка «Явы» в траве. Ласковый массаж леса.

— Ночью ты работаешь, нет никого… степь. В горах пахали — легенду рассказали: на лошади один ехал, увидел девочку и мальчика — белых-белых… Он испугался и ускакал. Шайтаны. Я там месяц работал — каждую ночь их искал, так и не увидел.

Юра Годовиков:

— Мне приснилось: мы стоим на плацу, и Зайцев с Беляковым пьяного Шушко тащат. А Сигбатулин идет ему честь отдавать, нагнулся над ним и докладывает… А тот храпит… К чему это, Никит?

— К дембелю, Юрок.

Писать не могу — сонливость… тоска.

— Бля, как быстро деревья распускаются.

— Не деревья — листочки.

— Ну щас я тебе буду говорить: на зеленых березках распускаются листочки.

Пришел — ох-хе-хе… Строиться. (Далее в блокнотике заштрихована надпись на старославянском «Повесть о образе Божьем…».)

— Не дай Бог еще на гражданке с кем встречусь! Чурки хуевы! Блядь — боишься нести парадку туда. Ебанут… Халилов, бля, — макакин смех, гиены. Гиены кругом, Никита. Смешно…

Он вошел в ленкомнату взбешенный, багровый, сел на стул, а тот сломался под ним. Бросил парадку на пол и тотчас стал ее отряхать…

— Голубев мне рассказывал, как он у него просил звания старшины, вообще охуеешь… Хлеще Сафаралы, блядь! Как баба уссывается… «Ахх-ха-хяхяхя…» Я его буду помнить по этой подляне по последней, которую он замочил, нах! Главное, как делает! Ко мне подходит — «может, это Долгов?..» Подходит к Долгову — «может, это Козлов?..» К Хошимову подходит — это они вдвоем… А потом под дурачка решил сыграть — мол, башка не фурыжила. Ебануть бы его по этой башке… Все, Никита, бля. Так вот оденусь, на хуй, и не увидимся мы с тобой больше ни хуя…

Собрался примеривать. Одевается в парадку, шнурует ботинки… Вышел на крыльцо.

— Эх-х, поссать с крылечка… не верится даже… Чего-то звезд на небе мало. Не дай Бог дождь назавтра будет…

У соседней казармы дневальный подметает асфальт… всасывающий звук — шорох. Сопение. Колюха чистит ботинки.

— Выйти завтра за КПП, три раза плюнуть, развернуться и уйти… Боюсь ботинки относить в спальное помещение, еще ебнут, пиздец — в тапочках домой!..

Э. Кант — формула смешного — НЕЧТО — НИЧТО: «Внезапное превращение ожидаемого в ничто».

Читаю Эйзенштейна «Искусство мизансцены». «Катерина Измайлова» — планировка. (Диагональная композиция, занавески, кровать…)

15.05.81.

— Не-е, большие листья они все-таки не такие, как сейчас… У этих какой-то цвет нежный…

Ослепительно… Солнце пульсирует в березовой зеленой ряби. Утренняя роса… трава блестит. Попробовал — точно: клейкие листочки — каждый поблескивает. Береза ждет. Расслабленное покачивание веток.

Два часа. Вчера ночью Юрок Долгов, Резо Мончук, будучи в паркнаряде, видели летающую тарелку…

— Вот это горизонт! В кабине сижу… Вышла из-за горизонта!.. Заглушил машину… Красиво так!.. Из-за горизонта стал подниматься шар, шар стал расползаться, посередине — точка, образовался крест (окно) , в центре — точка, пошла расходиться, потом точка пошла медленно-медленно опускаться, три луча от нее. По времени — минуты три…