Маша Трауб - Суп, второе и компот

Наверное, у каждого человека есть подобные ощущения. Моя знакомая Настя не переносит запах грибов – любых, даже невинных шампиньонов. Ее начинает тошнить. Она не ест грибы никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах. При этом она даже вспомнить не может, откуда у нее такая непереносимость. Настин муж, напротив, любит суп из белых грибов, фаршированные шампиньоны, жареные лисички. Он – заядлый грибник – каждый год приносит домой грибы корзинами. Просит, чтобы Настя их пожарила, засушила, замариновала. Она сто раз объясняла, что физически не может, но муж не сдается. Бедная Настя уходит в туалет и не выходит оттуда, пока муж не соглашается отвезти корзины маме, которая все в грибах понимает и любит их так же, как сын.

Свекровь тоже не оставляет попыток Настю переубедить. На все праздники передает ей банки – маринованные грибочки. Для закуски, выставить на стол – самое оно. Но Настя даже банку открыть не может. Свекровь же, приезжая в гости с очередной порцией банок, настаивает: «Вот, с отварной картошечкой попробуй. Подберезовички смотри какие – один к одному. А вот я белых насушила, суп свари. Пальчики оближешь».

Я тоже не ем грибы ни в каком виде. И точно помню почему: отравилась на Севере. Лисичками. Или не самими грибами, а маслом, на котором они жарились. Да это и не важно.

Мы тогда впервые отправились в лес за ягодами и грибами. Мама хотела влиться в коллектив соседей и потащила меня за собой, чтобы я влилась в детский коллектив – все были с детьми. Мне выдали какое-то приспособление, похожее на здоровенный ковш, только с длинными зубьями-прорезями. Оказалось, что ковшом надо собирать бруснику. Ягоды ссыпаются в ковш, а листья или хотя бы их основная часть остаются в прорезях.

Рядом протекала река. Мальчишки подговорили всю компанию идти рыбачить. А ягоды, мол, потом вместе по-быстрому соберем.

– Водичка теплая, заходи! – позвал сосед Колька, которому было доверено за мной присматривать. Ему исполнилось лет четырнадцать, и он очень гордился вылезшими на подбородке тремя волосинами. Считал себя очень взрослым и хвастался, что уже пил спирт.

Я сняла резиновые сапоги и зашла в реку по щиколотку. Холодной водой меня было не испугать. В горных реках вода тоже ледяная.

Я постояла несколько минут, равнодушно фыркнула и вышла из воды. Но было действительно жарко, так что я сняла куртку, которую мне выдала соседка – нечто похожее на плащ-палатку. Размеров на шесть больше, да к тому же вонючую. Куртка источала запахи, которые я даже опознать не могла. Из знакомых был только табачный дым.

– Замри! – закричал Колька.

Я замерла на месте, думая, что Колька хочет меня спасти от чего-то опасного. Но тут же почувствовала болючий укус в руку и немедленно – увесистый хлопок. Не успев охнуть, я поняла, что меня опять кто-то укусил – в шею. Затрещина не заставила себя ждать.

– Что происходит-то?! – заорала я.

На мне сидели уже штук пять здоровенных слепней – я таких огромных никогда не видела. Даже не подозревала, что слепни могут быть размером с цыпленка. А Колька вовсе не отгонял от меня слепней, а, напротив, дожидался, когда они на меня усядутся, пристроятся и укусят, и лупил лишь после этого.

– Ты сдурел, что ли?! – крикнула я Кольке, когда он замахнулся в очередной раз.

– Постой так еще минутку, – попросил Колька.

Девочки, стоявшие группкой неподалеку, хихикали.

Я согнала с себя слепней и нацепила куртку, застегнувшись до самого подбородка. Отвернула рукава, чтобы спрятать запястья. Колька же ползал по земле и нежно, двумя пальцами, собирал оглушенных ударами слепней в пустую консервную банку. После этого взял удочку и стал насаживать слепней на крючок.

– А что, ваша рыба на червяков не ловится? – буркнула я.

– Где тут червей взять? На мух ловим. Но на слепней лучше идет, – объяснил Колька.

И действительно, буквально через минуту он дернул удочку и вытащил рыбу. Не очень крупную. Выковырял у нее глаз, насадил на крючок и снова закинул.

– Зачем тебе тогда слепни, если ты на глаза ловишь? – спросила я. Меня не впечатлило выковыривание ножом рыбьих глаз. Скорее было обидно, что меня покусали почем зря. Да и Колька оказался не прекрасным рыцарем, который решил спасти меня от слепней, а браконьером.

– Экономить надо. Когда я еще такую приманку найду? – хмыкнул Колька.

– Ага, такую дуру, – хихикнули девочки.

Потом мы ползали и собирали ягоды. Если честно, я плохо все помню. Ягоды плыли перед глазами. Ковшом я больно поцарапала руки.

Мы вышли на поляну, где расположились взрослые, кажется, часа через три. Колька торжественно вывалил пойманную рыбу. Его все хвалили. Девочки поставили корзинки, полные ягод. Моя корзина была заполнена едва на четверть.

– Господи, что с тобой? – ахнула мама.

Я пожала плечами. Мне было не то чтобы плохо. Я не могла точно описать, что испытываю:

– Что-то в глаз попало, я не вижу. И жарко очень.

– А ну сними куртку. – Ко мне подошла тетя Марина, Колькина мать.

– Не сниму, – замотала я головой, помня, чем все может обернуться.

Тетя Марина содрала с меня куртку, хотя я активно сопротивлялась.

Наверное, я действительно очень плохо выглядела.

– Пьяная нанайская женщина, – прокомментировала тетя Марина.

– Что делать? Ее же в больницу надо! – сказала мама, но не так уверенно, как обычно. Кажется, она тоже была в шоке от моего вида.

– Колька, сволочь, я тебе что велела делать? – заорала тетя Марина, – домой вернемся, я тебе бошку оторву, зараза ты этакая.

– А что Коля сделал? – уточнила вежливо мама.

– Приманку. Я слепней ловила для рыбы. Но можно было и на рыбий глаз ловить, – промямлила я и, кажется, потеряла сознание.

Куда-то меня несли, впихивали в рот ложку, требуя, чтобы я что-то проглотила. Я пыталась глотать, но не очень удавалось. Мне было жарко, я задыхалась. И в какой-то момент решила, что нахожусь у бабушки. Сплю под деревом черешни во дворе, а мне на шею улеглась наша кошка Муська. Поэтому я задыхаюсь. Из-за Муськи. Я ее пыталась согнать, но безуспешно.

Очнулась на деревянной лежанке, покрытой старым матрацем. От меня воняло так, что я, едва вдохнув, закашлялась. Источник запаха находился на мне – я была укрыта старыми одеялами и куртками. Впрочем, когда я все это с себя скинула, противный запах не ушел – пахло чем-то жареным, едким и горьким.

– Маааам, – крикнула я.

– О, очухалась? Ну и слава богу. – Ко мне подошел пожилой мужчина. – Я ж говорил, что очухаешься. От укусов этих тварей только спирт помогает. Полбутыля на тебя извел. Но мне не жалко. Ты ж дите еще. Жалко, что наружно только, а была б взрослой – внутрь хряпнула и поправилась бы сразу. Сколько я таких отпоил. Сейчас ужинать будем. Грибочки пожарил. Сам лисички собирал.