Коллектив авторов - Сказания Всадников

…Собеседник попался какой-то странный. Отвечал односложно и очень расплывчато, некоторые вопросы и вовсе игнорировал. Слишком часто писал «я хочу сдохнуть» и настойчиво рвался в Скайп. Кирилл вздохнул и в конце концов уступил. Сам виноват. Не надо было сегодня приходить на форум, будто одного Семёныча мало…

По ту сторону экрана нарисовался парень в бейсболке. Почти все лицо скрыто банданой, виднелись одни глаза. Конспиратор, блин… Сбоку на стене мелькнул постер с портретом какого-то рэпера. За спиной у парня — открытое нараспашку окно. А вот это уже хуже. Жара, конечно, тут не поспоришь. Но слишком уж провокационные декорации…

— Может, представишься? — сделал Кирилл еще одну попытку, пытаясь наладить хоть какой-то диалог.

— Коля, — парень пожал плечами. — Не, Санёк. Или Стас. Вам как больше нравится?

— Главное — чтоб тебе нравилось.

— А мне — никак. Надоело всё, правда. Думал, хоть тут что интересное будет. Не, ботва одна. Ладно, пошел я.

Парень поднялся, сделал шаг назад, и Кирилл не выдержал:

— Ты на каком этаже живешь?

— На пятом, — голос прозвучал так, будто собеседник только что открыл для себя какую-то истину. — Спасибо, братан.

Уже не обернувшись ни разу, не реагируя ни на слова, ни на окрики психолога, парень дошел до окна, перекинул ноги через подоконник и молча соскользнул вниз.

— …Я тебе отвечаю, ржака будет! — стягивая на ходу бандану и кепку, парень шагнул с балкона в комнату этажом ниже, где сидел его друг. — Ты б видел его глаза, Серый! Такой пранк выложу, закачаешься! «Новый пранк от Санчеса, суицид онлайн, ржака, смотреть до конца!»

— Я с тебя фигею, — покачал головой Серёга. — Долго ты ещё этим трюком удивлять всех будешь?

— Пока пипл ржёт — почему нет? Ты ж не против?

Тот неопределенно пожал плечами. По правде говоря, он уже не видел ничего хорошего в том, что у друга в квартире пришлось убрать аварийный балкон. Санек ему теперь покоя не давал со своими приколами: давай я спрыгну, давай разведем кого-нибудь… Местные все уже были в курсе, теперь вот до интернета добрались. Ладно, пусть резвится — безобидно ж вроде…

Кирилл повертел в руках бутылку с прозрачной жидкостью — оставалось меньше половины. Нормально. На столе валялся раскрошенный хлеб, неряшливо засыхали лужицы сока с семенами из разрезанных помидоров, окурки горкой высились в пепельнице. Очередной столбик серого пепла упал на стол, угодив прямо в одну из лужиц. Кирилл поморщился: ох и свинарник… Голова оставалась трезвой, в отличие от всего остального тела, и это удручало. Хотелось как раз наоборот.

Из раскрытой банки кильки на него с укором глянул рыбий глаз. «Ну что, психолух? Это прям бинго, страйк, роял-флэш…»

— Заткнись.

Неловкие пальцы обхватили бутылочное горлышко, открутили крышку. Стопка наполнилась почти до краев. Из пачки выскользнула очередная сигарета, хотя от привкуса табака во рту уже мутило.

— Не чокаясь, — сообщил Кирилл кильке. Водка обожгла горло, хлебный мякиш слегка исправил ситуацию.

Кирилл вновь мельком глянул в ноутбук. На экране ничего не изменилось, ветер развевал занавески в пустой комнате. «Рано или поздно туда кто-то придёт. Будут искать. Вскроют соцсети, переписку… А тут — незавершенный сеанс в Скайпе, просто подарок…» Почему-то появилось острое равнодушие к собственной судьбе. Ну, найдут. Будут таскать, допытываться, вертеть с пристрастием… К черту всё.

…Их преподаватель, Олег Викторович, любил беседы о высоких материях, на отвлеченные темы. Одной из любимых были двери.

— Первое правило: вы должны помнить, что двери открыты всегда. В обе стороны. Человеческая психика — штука тонкая и непредсказуемая. И я сейчас не про пациента говорю. А про вашу психику. Да-да, Соловьев, вот хотя бы про вашу! Вы сейчас тут все сидите и представляете себя героями. И мнится вам, что по щелчку будете решать чужие проблемы, начитавшись умных книжек и прослушав пару лекций профессора. А вот ни черта подобного. Малейшая кочка или ямка на пути лихо скинет вас с этого шикарного пьедестала с надписью «психолог». Понятное дело, сейчас вы снисходительно улыбаетесь: что там несет этот старый дурак? Но я хочу, чтобы вы запомнили про двери. Не нужно играть в героев. Дверь открыта. На себя — это если пришли к вам. От себя — когда самому нужно выйти.

Недокуренная сигарета расплющилась о рыбью голову, зашипела недовольно, захлебнувшись в томате. Кирилл поднялся из-за стола, нетвердым шагом добрался до ноутбука и наконец свернул сеанс. Нажал на кнопку «Завершение работы».

Подошел к распахнутому окну.

И закрыл его с сочным хлопком.

Не глядя повернул фиксатор.

Второе правило, Олег Викторович: когда выходишь в дверь — проверяй, закрыты ли окна.

Я живу в Петербурге, в городе, в который хочется вернуться, несмотря на дожди, ветер и серость. Для меня город — источник вдохновения, но поняла я это не так давно. Как профессиональному филогу мне близко выражение «это мой авторский взгляд», им я пытаюсь оправдать все: от выбора персонажа, до отсутствующей запятой.

Нудные препарирования чужих текстов, близких мне и не очень, сделали свое дело — я стала писать сама, и оказалось, что складывать слова в буквы много приятнее. Буквы под моими пальцами живут своей жизнью, и нередко пишется совсем не то, что задумывалось. Но, тем не менее, каждый текст всегда немного обо мне. Мои герои думают о море и счастье, заедают проблемы шоколадом, верят в чудо и живут мечтой, совсем как я.

Обрывки текстов и стихов крутятся в моей голове постоянно, но до первого Запуска они так и оставались незаписанными фрагментами. Запуск, подземный корабль, который принес меня на берег Шторма. Теперь я там, где всегда хотела быть — рядом с бушующей стихией. Об этом можно сказать только так: «И теперь я никогда не буду один».

Ворота с неприятным металлическим скрежетом захлопнулись за моей спиной. Наконец-то! «Сво-бо-да», — медленно произношу, пробуя на вкус это слово. До настоящей свободы ещё далеко, но теперь она стала чуточку ближе. Глубокий медленный вдох — воздух даже пахнет иначе. Хотя, казалось бы, я ведь даже не отошёл от толстых каменных стен, в которых томился долгих двадцать пять лет.

Признаться, это слишком жестоко, запирать человека на четверть века, подумайте — на треть жизни, а после вышвыривать в жестокий и враждебный мир. Я зачем-то окинул взглядом полупустую парковку. Знал же, что никто не придёт встретить, а всё равно неприятно кольнуло осознанием полного одиночества. Жаль, что пришлось разорвать все связи с женой, но я знаю, что поступил правильно. Она как—то прислала открытку, где она с мужем и дочерью, а значит — все хорошо.