Пип Уильямс - Потерянные слова

Лиззи задумалась.

— Я не рабыня, Эссимей, но сама себя я считаю невольницей.

Ее рука потянулась к крестику, и я знала, что она подбирает слова, чтобы сказать что-то важное. Когда она наконец убрала руку от распятия, она улыбалась.

— Ты всегда говорила, что слово может менять свое значение в зависимости от того, кто его использует. Так что bondmaid может означать нечто большее, чем говорят эти листочки. Я была твоей bondmaid с тех пор, как ты была маленькой, Эссимей, и я радуюсь этому каждый день.

Когда мы закрыли дверь Скриптория, на улице уже темнело, и мы вместе пошли на улицу Обсерватории. Мы поужинали хлебом с маслом у меня на кухне, и, когда мои глаза стали уже закрываться, я попросила Лиззи остаться со мной ночевать.

— Тебе будет удобно на моей старой кровати. Но можно мне спать вместе с тобой?

Когда мы поднялись наверх, Лиззи забралась под одеяло и обняла меня. Я рассказала ей о Берти, о его страхе и о своем.

— Мне кажется, я теперь могу представить, каково им там, — прошептала я в темноте.

Я ничего не сказала про Гарета. Мы не говорили о его письме. О битве при Лоосе ходили слухи по всему Оксфорду.

Я проснулась одна, но под грохот, доносившийся с кухни. На плите стояла каша, и, когда Лиззи увидела меня, она положила ее в миску, добавила сливки, мед и щепотку корицы. Я поняла, что она уже успела сходить на рынок.

Мы ели молча. Когда наши тарелки опустели, Лиззи сделала тосты и заварила чай. В отличие от меня, она свободно чувствовала себя на кухне. Мне вспомнились наши каникулы в Шропшире.

— Рада, что ты улыбаешься, — сказала она.

— Рада, что ты здесь.

Скрипнула калитка.

— Утренняя почта, — сказала я. — Он сегодня рано.

Я ждала шорох писем, проталкиваемых через щель в парадной двери, но его не было. Лиззи вышла в коридор посмотреть, есть ли кто-нибудь снаружи. Я пошла за ней.

— Что он делает? — спросила я.

— Он держит…

Лиззи зажала рот рукой и стала качать головой. Послышался еле слышный стук в дверь. Она сделала шаг вперед.

— Стоп! — вырвался мой хрип. — Это для меня.

Но я не смогла двинуться с места.

В дверь снова постучали. Слезы лились по щекам Лиззи, когда она обернулась ко мне. Она протянула мне руку, и я взяла ее.

Мужчина был старым, слишком старым для войны, поэтому ему поручили разносить печаль. Я держала в руках телеграмму и смотрела, как он уходит обратно по улице Обсерватории, ссутулившись под тяжестью сумки.

Лиззи осталась со мной. Она накормила и искупала меня, потом держала за руку, когда мы шли вниз по улице и вокруг квартала до церкви Святого Варнавы. Она молилась, а я не смогла.

Через две недели я захотела вернуться в Редклиффский госпиталь. Ангуса отправили в реабилитационный центр поближе к дому, а Берти перевезли в госпиталь в Нетли. Там были еще три парня, которые потеряли речь от пережитого на фронте. Я сидела с ними, пока сестра не отправила меня домой.

Через месяц после телеграммы пришла посылка. Лиззи принесла ее в гостиную.

— Здесь записка, — сказала она, вынимая ее из-под веревки, которой был перевязан коричневый сверток.

Дорогая миссис Оуэн!

Пожалуйста, примите от меня в дар два экземпляра книги «Женские слова и их значения». Прошу прощения, что не могу напечатать больше и что переплет изданий не соответствует стандарту оригинала. Как вы знаете, бумаги сейчас не хватает. Я взял на себя смелость оставить третий экземпляр в библиотеке Оксфордского университета. Если он вам когда-нибудь понадобится, вы найдете его на полке рядом с брошюрами Словаря.

С глубокими соболезнованиями,

Лиззи подложила угля в камин и селя рядом со мной. Я развязала веревку, и бумага скользнула вниз.

— Вот и хорошо, — сказала она.

— Что хорошо?

— Что есть еще экземпляры.

Она взяла один и стала переворачивать листы, считая их себе под нос. На пятнадцатой странице она остановилась и нашла свое имя.

— Лиззи Лестер, — прочитала она.

— Ты помнишь свое слово?

— Измотанный .

Она провела по слову пальцем и, глядя на меня, зачитала наизусть: «Я встаю до рассвета, чтобы натопить большой дом и приготовить еду для всей семьи, прежде чем они откроют глаза, и я не ложусь спать, пока они не уснут. Уже с середины дня я чувствую себя ни на что не годной и измотанной, как загнанная лошадь».

— Браво, Лиззи. Слово в слово. Как ты это запомнила?

— Я попросила Гарета прочитать мне три раза, пока не выучила наизусть. Он показал мне каждое слово с моим именем. Я запомнила их значения и номера страниц.

— Почему ты думаешь, что хорошо иметь дополнительные экземпляры?

— Потому что они получат свежий воздух, — ответила Лиззи. — Ты можешь отдать один экземпляр мистеру Брэдли, а другой отнести в Бодлианскую библиотеку. Они хранят все, что имеет ценность, ты сама говорила. Каждую книгу, каждую рукопись, каждое письмо от лорда Такого профессору Сякому.

— Думаешь, этот словарь имеет ценность?

Впервые за последние несколько недель я улыбалась.

— Думаю, да.

Лиззи встала, положила «Женские слова и их значения» мне на колени, погладила меня по щеке и вернулась на кухню.

В Бодлианскую библиотеку Лиззи пошла вместе со мной.

С тех пор как мне позволили стать читателем библиотеки, мистер Николсон стал лояльнее относиться к присутствию в ней женщин, но я не была уверена насчет его преемника. Мистер Мэден посмотрел на титульный лист.

— Боюсь, что нет, миссис Оуэн.

Он снял очки и протер их носовым платком, как будто мое имя и фамилия испачкали их стекла.

— Почему нет?

Мистер Мэден вернул очки на переносицу и перелистнул несколько страниц.

— Словарь интересный, но он не имеет научной важности.

— А что может сделать его научно важным?

— Для начала он должен быть составлен ученым. Помимо этого, он должен быть посвящен важной теме.

Было десять часов утра. Мимо нас проходили ученые в коротких и длинных мантиях, хотя мужчин стало меньше, а женщин — больше, по сравнению с тем днем, когда я впервые стояла у этого стола. Я повернулась к Лиззи. Она сидела на той же скамье, где сидела я, пока доктор Мюррей отстаивал мои права на пользование библиотекой. Расправив плечи, я снова посмотрела на мистера Мэдена.

— Он посвящен важной теме, сэр. Этот словарь восполняет пробел в знаниях, что и является целью науки.

Ему пришлось немного запрокинуть голову, чтобы посмотреть мне в глаза. Я услышала, как Лиззи заерзала позади меня, и заметила, как он переводил свой взгляд то на нее, то на меня.

Я решила стоять там, пока он не примет «Женские слова и их значения». Если бы у меня была цепь, я бы с удовольствием приковала себя к решетке рядом с его столом.