Виктория Витус - И еще была любовь [litres самиздат]

Сейчас этот трюк не проходил, и я решила – тогда не стану принимать эту историю всерьез. Но ничего не получалось: ласковые глаза преследовали повсюду – и ночью и днем, независимо от моего сознания. Замороженная душа не слушалась и не хотела отпускать свою любовь. Появившаяся в сердце льдинка чуть-чуть оттаивала рядом с тобой, но теперь по ночам у меня оставалась только подушка с родным запахом. Я сдерживала любовь изо всех сил, не давая ей командовать мною. Иногда получалось – чаще нет…

Боль – я пестовала её в своей груди, нянчилась с ней, как с маленьким ребенком – какой же сладкой была эта боль! Каждый миг думать о тебе – и запрещать себе думать. Запрещала себе думать о тебе – и думала каждую минуточку. Запрещала себе ждать – и ждала постоянно, и днем, и ночью.

Не было меня – был ты.

Но ты мешал мне жить, работать и спать спокойно – это надо немедленно прекращать. Ты приходил поздним вечером – я выгоняла. А потом, стоя у зимнего окна, долго смотрела вслед, как на твоем пути, на мосту, кружат вихри поземки – они бросают в лицо охапки снега, лезут за воротник, задирают полы шинели. И мороз, и одиноко скрипит на ветру фонарь, освещая все вокруг тусклым желтым светом. И хочется плакать – от жалости к себе и от жалости к тебе, от жалости к твоей жене…

Мы больше никогда не говорили о ней – на этом лежало табу, но наши встречи стали еще острее …

***

Расставшись с мужем, я сохранила хорошие отношения с его родителями – в нашем разводе они были на моей стороне.

Тем летом маленький Роман с бабушкой и дедушкой отдыхал за Волгой. Уютный домик на турбазе «Бакалда» свекор снимал на все лето. Мы с Борисом проведывали их каждую неделю.

На пароходике, везущем нас через Волгу, полно народу – едут отдыхающие на турбазы, едут дачники и жители деревенек, лежащих за рекой – лето вступило в свои права.

Загорелый ребятенок выглядит чудесно: здоров, сверкает белозубой улыбкой, показывает пойманную рыбу и маленькую лягушку, живущую под домом, взахлеб рассказывает, какого большого ежа они видели вчера. Окунувшись в праздную атмосферу лета, отдыха и безделья, вволю накупавшись вместе с Ромкой, оставляем привезенные продукты с гостинцами и собираемся домой.

Но провожать нас не надо – у нас еще есть тут дела.

В одном из домиков, немного ближе к реке, отдыхает Валера с женой. Да, да – тот самый, который встречался «с делегацией из Гонолулу» – помните? Они с Борисом коллеги – работают в одном НИИ. Только Валера медик, а мой Борис – инженер.

Нас уже ждут: стол накрыт, свежая осетрина и черная икра в пол-литровой банке входят в обязательный набор угощений. Коронный напиток наших мужчин – чистый медицинский спирт, разбавленный специальными приправами, пьется легко. В теплой компании неспешно течет время, но вот за Волгой садится солнце, наступает вечер и нам пора домой. Напоследок Валерка – не утерпел-таки – спрашивает про моего «бывшего»:

– Где теперь Игорь?

– На Крайнем Севере. После развода, уволенный с формулировкой «за развал семьи», плюнул на все и уехал в Салехард: – «Пусть, мол, мне еще хуже будет»! Но ты ведь знаешь – всякий попавший в мир комсомольских работников уже никогда не пропадет, мастерство не пропьешь. Теперь он там уже председатель исполкома. Недавно даже звал меня к себе.

– А ты?

– Что ты, Валера! Я и здесь-то с ним не стала жить, так неужели отправлюсь в край вечной мерзлоты? Достаточно, что он видится с детьми, иногда присылает подарки, – и, усмехнувшись, добавила:

– Раньше очень хотелось «поплясать на его могилке», но время прошло, я успокоилась и не жду большого участия в нашей жизни – у нас… просто… общие… дети…

***

Вот надоело мне работать – надоело, и все! Середина лета, в отделе почти никого, да и годовой отчет надо писать. Что бы такое придумать?..

Как кстати замучил кашель – курить, конечно, надо меньше. Пошла к врачу – молодой парень, послушав меня, порекомендовал показаться в стационаре – возможно, воспаление легких у вас – мол, барышня, надо сделать рентген. В больницу не пошла – лежу дома, опять вызвала врача.

Борис прыгает надо мною с чаем, аспирином, медом и прочими нужными болящим вещами. Картинно причитает, поднимая руки к небу:

– Господи, ты сам видишь это безобразие, или тебе показать? Ведь сколько раз говорилось: – Лерочка, бросай курить!

Приходит врач. Так – теперь для меня самый ответственный момент. Закрыв глаза, тяжело дышу, что для курящего человека раз плюнуть, периодически надрывно кашляю, тихонько постанывая. Врач меряет температуру. Борис, будучи не в курсе моей авантюры, принимает все за чистую монету:

– Я дал ей аспирин! – тоже мне, доктор нашелся, можно подумать аспирин меня вылечит!

– Ну да – температура упала, – подтверждает врач, – хотя общее состояние мне не нравится.

Выписав кучу таблеток и направление в больницу, он уходит – мой номер удался.

Следом за доктором бежит в аптеку и Борис. А я никак не могу выйти из роли тяжело больной и продолжаю потихоньку стонать. Мысли текут ровно – одна за другой. И тут наступает неожиданный момент – звонок в дверь сначала воспринимаю спокойно:

– Боря, ты почему звонишь, где ключи? – встаю с постели, открываю дверь и теряю дар речи – на пороге стоит Алексей, а за его спиной растерянный Борис – с ключами и таблетками аспирина…

Мысль, идущая первой, испугалась раньше меня – мигом повернула вспять, на всем ходу столкнулась лбом со следующей за ней, и я подумала… Нет, думать в тот момент еще не могла ничего – ума почему-то сразу стало в обрез – стояла перед ними молча.

Борис смотрел на гостя, ничего не понимая, но вопросов не задавал. Пока не задавал. Алексей же не сводил глаз с меня.

Подкосились ноги – что кому из них говорить? – но ведь во все времена лучшей защитой было нападение:

– «Ну, с богом» – пронеслось в голове, я поглубже вздохнула, и – как в омут головой:

– Да Боря, это – Леша! – мой тон не предвещал ничего хорошего для них обеих.

– Алексей, а это – Борис – даже можете познакомиться – иногда у одной женщины бывает двое мужчин! – раздражение вырвалось наружу, я забыла про свою болезнь.

– И, пожалуйста, ребята, без претензий – у каждого из вас дома есть жена, так почему у меня не может быть вас двоих – имею полное, понимаете – пол-но-е пра-во! – от меня уже летели искры…

То-то было бесу радости – он веселился на всю катушку, хлопал в ладоши и подзуживал:

– Ату! Так их, заслужили, причем – оба! – вот гадость этот бес, все же дал Лешке побывать в моей шкуре…

Борис, удивленно подняв брови, слушал новость молча. Потом, ничего не говоря, стал собираться, что-то уронил на кухне, бросил в мойку ложку, открыл дверь и вышел. Все его вопросы остались незаданными…