Пётр Самотарж - Одиночество зверя
- Название:Одиночество зверя
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Пётр Самотарж - Одиночество зверя краткое содержание
Президента Российской Федерации Игоря Петровича Саранцева охрана будит ночью в Горках-9 известием, что приехала его дочь Светлана и желает немедленно с ним увидеться. Из личного разговора выясняется, что она только что случайно сбила на своей машине человека и примчалась к отцу в поисках защиты от возможных юридических последствий. Саранцеву ещё предстоит узнать о ближайших планах бывшего президента — действующего премьер-министра Покровского — и встретиться со своим прошлым, но он ничего не знает о существовании дочери погибшего, Наташи Званцевой, и наступивший день они проводят совсем по-разному…
Одиночество зверя - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Согласно социологическим исследованиям, большинство опрошенных недовольны состоянием жилищно-коммунального хозяйства, здравоохранения, своими доходами, ценами, коррупцией и многим другим.
— Естественно, недовольны. Не радоваться же им! Только то же самое большинство полагает, что при Покровском перечисленные тобой проблемы потихоньку решались, хотя и до полного успеха пока далеко.
— Значит, Покровскому лучше остаться и довести свою политику до логического завершения?
— Среди политиков у него один из самых высоких уровней доверия. Согласно твоим же социологическим исследованиям.
— Значит, он должен остаться?
— Значит, он может остаться, если сочтёт нужным.
— А он сочтёт?
— Следи за новостями.
— Опять ты за государственную тайну хватаешься!
— Тайна в данном случае ни при чём. Он не давал мне слова ни остаться, ни уйти.
— И до каких же пор вы будете держать страну в напряжении?
— Мы не держим страну в напряжении.
— Очень даже держите. Одна из основных тем всей прессы: кто из вас пойдёт на президентские выборы. Ты ведь не хуже меня знаешь. Или вы намерены схлестнуться в небывалой схватке? Если он тебя победит, в России начнётся новая эра: впервые в истории действующий глава государства потеряет свою должность в результате демократических выборов, проведённых на основе действующей Конституции. Ты войдёшь в историю!
— А если на выборы пойдёт только кто-нибудь один из нас?
— Тогда не случится ничего нового.
— А если пойдём оба, но победа останется за мной?
— Формально — ничего нового. Действующий президент переизбрался на второй срок — такое мы уже видели. Ты поразишь общественное мнение только в том случае, если отправишь в отставку Покровского и начнёшь проводить собственную политику.
— Я четвёртый год провожу собственную политику.
— Возможно, но никто не верит.
— Не надо верить, достаточно просто посмотреть и сравнить. Скажи, пожалуйста, разве экономический курс не сменился в сторону большей свободы предпринимательства? Разве не ослаблено давление государственных структур на бизнес?
— Наверное, в чём-то ослаблено. Но, честно говоря, у всех в голове одна мысль: Покровский ставит твоими руками эксперимент. Если некоторая либерализация законодательства даст положительный результат, он вернётся и просто воспользуется плодами твоих трудов. Если нет — он, опять же, вернётся и всё исправит. На него не ляжет ответственность за допущенные ошибки, а тебя ему не жалко.
— Это не эксперимент, это моя политика. Моя! Каким образом, по-вашему, в России премьер-министр может диктовать свои условия президенту? Всё, что известно о нашей Конституции в мире, её гиперпрезидентский характер. Хотя, между прочим, в своё время её проект был одобрен Венецианской комиссией, то есть Конституция на международном уровне официально признана демократической.
— Конституция, может быть, и президентская, но корректировать законодательную базу ты всё равно мог только при поддержке парламента.
— Разумеется, как же иначе? У меня нет законодательных полномочий.
— А в парламенте безраздельно царствует Единая Россия.
— В каком смысле «безраздельно царствует»? У неё абсолютное большинство, но несогласные могут направить в Конституционный суд любой закон, как и указ президента. Абсолютное большинство в парламенте у одной партии — вовсе не российское изобретение, и никакого противоречия принципам демократии и законности оно собой не представляет.
— Кто же спорит? Я просто хочу сказать, что все твои либерализаторские инициативы получили поддержку единороссов.
— Получили. Значит, они ущербны или ошибочны?
— Значит, Покровский тоже не возражал.
— Почему?
— Потому что во всей России никто, кроме тебя, никогда не поверит, будто единороссы могут проводить политику поперёк планов Покровского.
— И каковы же доказательства?
— Какие доказательства?
— Кто-нибудь доказал, что Единая Россия работает исключительно на Покровского и самостоятельной политической силой не является?
— Разве кто-нибудь из её лидеров хотя бы раз осудил хоть одно действие или слово генерала?
— А разве генерал когда-нибудь осудил публично хоть один политический шаг Единой России как партии?
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что они в равной степени не считают нужным демонстрировать публике процесс совместной выработки решений, но наше абсолютистское общество трактует их отношения как подчинение партии Покровскому, а не наоборот. Тебе не приходило в голову, что генерал действует по указке единороссов?
— Не приходило.
— Почему же?
— Потому что мы живём в России.
— То есть, в дикой диктаторской стране с угнетённым народом и развращённой бездарной элитой?
— Всё не так одномерно.
— Всё совсем не одномерно. Как, по-твоему, нужно стране для решения многих финансовых проблем, в числе прочего, и увеличение пенсионного возраста?
— Думаю, нужно.
— Почему же его не поднимают?
— Боятся социальных волнений.
— То есть, кровожадная коррумпированная власть, избалованная вседозволенностью, боится своего раболепного народа?
— Отечественная история очень доходчиво учит: всякому терпению приходит конец. Собственно, единороссы прямым текстом говорят о своём страхе цветной революции в России.
— И какие же ужасные меры подавления протестов у нас вступили в силу?
— Закон о борьбе с экстремизмом, например. Или ты не видишь в нём ничего предосудительного?
— Я бы хотел в ближайшем будущем увидеть его отмену.
— Не боишься революции?
— Считаю лучшим способом борьбы с экстремизмом сокращение злоупотреблений со стороны государства, улучшение качества законодательной базы и повышение эффективности экономической политики, которые все вместе способствуют повышению качества жизни подавляющего большинства населения.
— Это самый трудный способ. Гораздо проще выхватывать из толпы наиболее активных и способных повести за собой других, — чуть улыбнулась Корсунская, и Саранцеву почудилась в её глазах издёвка.
— Ты, всё же, должна признать — мирных протестующих, как правило, никто не хватает.
— Как правило. А сколько исключений из правил?
— Я не могу заменить собой разом суды всех инстанций по всей стране.
— С учётом особенностей нашей правоприменительной практики, ты давно должен был бы внятно и вслух подвергнуть этот закон критике.
— Что значит «подвергнуть критике»? Я президент и обязан соблюдать все законы — нравятся они мне или нет.
— Подвергнуть критике — не значит отказаться его выполнять. Понятие экстремизма до предела расплывчато, по желанию под него можно подтянуть любое проявление гражданского протеста. Если какой-то местный суд уже признал экстремистским лозунг «Долой самодержавие», куда же дальше?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: