Майт Метсанурк - На реке Юмере

Люди рядом с Велло усердно крестились, опускались на колени и, касаясь лбом каменного пола, отбивали поклоны.

Усталый и одурманенный, в смятении мыслей и чувств, Велло вышел из церкви, отыскал в толпе Оття и слуг и с напускным равнодушием сказал:

— Сходим-ка еще разок на ярмарку.

Велло вспомнил вчерашний вечер, бренчание на гуслях и дикую пляску, и сравнил с тем, что слышал и видел в церкви сегодня. В церкви гораздо краси­вее! Там почти так же красиво, как в летние вечера у качелей, когда девушки водят хороводы. Или как в священной роще после захода солнца, когда на жертвенном камне горит огонь и вместе с дымом к вершинам берез плывет песня.

Почти до самого вечера они бродили по запруженной людьми площади на городской окраине и по улицам. Затем Велло распорядился купить соли, чтобы сразу же ехать домой. Но Отть посоветовал остаться до утра. Когда они, обсуждая это, напра­вились в сопровождении двух слуг в лавку за солью, Велло вдруг крикнул: "Вон он!" — и кинулся в толпу.

В толпе промелькнуло лицо младшего брата Рахи. Распихивая людей и расчищая себе путь, Велло ри­нулся за ним. Вскоре он снова заметил, но уже позади себя, рыжие волосы, свисающие из-под мох­натой шапки. Обуреваемый жаждой мести, Велло взревел, словно дикий зверь. Он стал плечом рас­талкивать людей в разные стороны, руками про­кладывать себе дорогу и кричать изо всех сил, чтоб задержали этого преступника. Но его не понимали, ругали за грубость, угрожали, гнались за ним.

Рыжеголовый, согнувшись и стараясь сделаться маленьким, незаметным, проворно шнырял налево и направо. Он явно улепетывал, тоже прокладывая себе дорогу силой; заметив это, люди бросились догонять его, посчитав за вора или убийцу.

Сперва противники кружили в толпе, но когда Рыжеголовый почувствовал, что его пытаются схва­тить за одежду, он побежал в конец площади, быстро вскочил в сани, столкнул с них какого-то человека, подобрал вожжи и молодецки свистнул. Но тут подоспел Велло, с размаху прыгнул в сани и обеими руками вцепился в одежду беглеца.

Лошадь понесла по ровной дороге к лесу.

Велло повалил противника, прижал его к саням и сел на него верхом. Руки Рыжеголового держали вожжи, он барахтался одними ногами; втянув голову в плечи, чтобы уберечь горло, он попытался зарыться в солому. Этого-то Велло и ждал: схва­тив врага за шею, он, подобно хищнику, про­рычал:

— Где брат?

Рыжеголовый не ответил, бросил вожжи и стал локтями колотить Велло в грудь.

— Где Рахи?.. Где Лемби? — кричал Велло, сжи­мая пальцами горло противника.

— Не знаю, — прохрипел Рыжеголовый.

Он внезапно свернулся клубком, и Велло скатился с него, однако горла не выпустил. Теперь он очу­тился за спиной Рыжеголового, и тот бил его задом по животу, пытаясь руками оторвать от горла онемевшие пальцы Велло. Это ему удалось, и в один и тот же миг оба сели. Усталые от бега и драки, они тяжело дышали, кряхтели, но тем не менее нано­сили друг другу удары кулаком в грудь, под подбо­родок, по голове, в бок. Лошадь медленно брела по дороге. В лесу было уже довольно темно.

Рыжеголовый и Велло находились чересчур близко один от другого, чтобы кто-то из них мог сильно ударить; поэтому они пихали, толкали и ду­басили друг друга, все время оберегая горло.

Велло обдумывал, как быть — с какой стороны схватить врага, как добиться перелома в затянув­шейся борьбе, как закончить ее. Он видел рукоятку кинжала Рыжеголового, знал, что такой же нож заткнут за пояс и у него самого, но не в силах был вытащить его.

— Где Рахи? — спросил он, прекратив наносить удары.

— Не знаю, — ответил младший Рыжеголовый, и руки его бессильно упали.

Решив, что наступило перемирие, Рыжеголовый устало вздохнул. Однако Велло не поверил его словам и стал выжидать подходящего момента для новой атаки.

— Где твой брат? — спросил он еще раз, чтобы успеть собраться с силами.

— Не знаю, — упрямо ответил Рыжеголовый.

— Ах, не знаешь! — рассвирепел Велло и, схватив его за руку, опрокинул, навалился на него грудью, головой уперся ему под подбородок и стал давить что было мочи; Рыжеголовый захрипел, и Велло понял, что добрался до его горла. Рукой он прижал голову врага к саням, не давая ему повернуть ее.

— Где Рахи? — снова закричал Велло.

— В Риге. Отправился в Ригу... Вместе с Лем­би, — прохрипел Рыжеголовый. — Отпусти!

Последние его слова едва можно было разобрать. Руки Рыжеголового уже не наносили ударов и ноги его уже не барахтались.

Велло отодвинулся, сел и попытался столкнуть противника с саней. Но руки его ослабли, и пальцы никак не могли ухватить одежду.

"А что, если убить его?" — спросил себя Велло. Но при виде этого полутрупа его затошнило. Он остановил лошадь, слез с саней и за полу одежды стащил Рыжеголового прямо на снег; немного по­стоял, затем склонился к окровавленному лицу лежащего и еще раз спросил:

— Где Лемби?

— В Риге... — еле слышно пробормотал брат Рахи.

Велло, едва держась на ногах от слабости, взо­брался на сани и повернул назад.

На ярмарочной площади еще продолжали обсуж­дать случившееся; человек, чью лошадь угнал Рыже­головый, бросился навстречу Велло, всплеснул от радости руками и, показывая на лицо старейшины, начал что-то говорить на незнакомом языке.

Велло провел рукой по лицу — оно было мокрым от крови. Только сейчас он ощутил солоноватый привкус во рту и боль на губах и в глазу.

Отть со слугами оказались тут же. С их помощью Велло вышел из толпы — ноги едва держали его, сердце колотилось, с подбородка капала кровь. Но он не обращал на это внимания, лишь одна мысль занимала его: "Значит, в Риге... Оба... Рига да­леко ... Рига — вражеское гнездо... Но все-таки с Ригой — мир".

Они дошли до того места, где были привязаны кони, и Отть обтер снегом лицо старейшины, прило­жил снежный комочек к его распухшему глазу, к носу и губам, из которых сочилась кровь, укориз­ненно при этом приговаривая:

— К чему связываться с этаким выродком!.. Раз­бойники они, разбойниками и останутся!.. Разве от них назад что-нибудь получишь! Что у волка в зубах, то и за зубами.

Отть предложил старейшине провести здесь ночь, отдохнуть и собраться с силами. Но Велло приказал тотчас же укладываться и трогаться в путь.

— На ночь-то глядя... Леса большие... — ворчал Отть. — Мало разве злых людей!

Уже стемнело, когда они выехали из города; Отть, усевшийся со старейшиной в первые сани, угрюмо молчал; лишь время от времени советовал ему обти­рать лицо снегом.

— Скоро отправимся в Ригу, — наконец произ­нес Велло, который не в силах был больше таить это про себя.

— Зачем нам в Ригу? В это осиное гнездо!.. Да нет, какое там осиное гнездо... Это же медвежья берлога!.. Иное дело, если бы мы шли бить мед­ведя, — рассердился Отть.