Коллектив авторов - Посиделки на Дмитровке. Выпуск 8

— Спасибо, Вера Федоровна, я не купила, думала, вы рассердитесь…

Зиночка побежала к своим подопечным. Игорек уже держал головку и все время улыбался, когда она брала его на руки. Узнавал ее. Зиночка была счастлива. В ее жизни было много хороших людей, которые ей помогали. Когда Зиночка училась в шестом классе, папа поехал на Шпицберген за большими деньгами и погиб в шахте, мама сразу заболела и умерла. Школьные учителя вместе с соседкой тетей Пашей устроили ее в детский дом, который был во дворе школы, в Вишняковском переулке. Учителя позаботились о том, чтобы за ней осталась комната в квартире с тетей Пашей. Семен Семенович, директор детдома, был настоящим отцом своим сиротам, мальчишки звали его батя, а девчонки — папаня, и Зиночка так его называла. Окончив школу, она пошла в медучилище, хотела быстрее быть самостоятельной.

Утром тетя Паша ставила чайник, поила ее чаем с молоком, обедала в училище пирожками, а ужинать ходила в детдом, на этом настоял Семен Семенович, у него столовались и студенты, бывшие «его» дети. Несмотря на тройки, Зиночке платили стипендию, государство доплачивало за сиротство и на квартплату были льготы. Остававшихся копеек едва хватало, поэтому, когда она стала работать в «Доме ребенка» да столоваться на разносолах тети Клавы, почувствовала себя богачкой. И вообще почувствовала, что обрела семью.

Первого сентября Зиночка получила студенческий билет и решила пойти в «Известия». Она часто думала о Малиновском. Какой он? Молодой или старый? Девушка несколько раз звонила в газету, но там то было занято, то никто не подходил. Пошла без звонка, стихийно. Вахтер стал расспрашивать посетительницу, куда да зачем она идет, велел позвонить по внутреннему телефону. В телефон Зиночка сказала, что она из детского дома, и ее пустили, однако Малиновского на месте не оказалось.

— Он в горячей точке, я за него, говори, что хотела, — молодой сотрудник предложил ей сесть, представился — Алексей.

Зиночка сначала сбивалась, но когда показала статью в «Огоньке» и один журналист углубился в текст, заинтересовавшись, просто и понятно изложила свою просьбу.

— Я из Дома ребенка, в эту субботу у нас крестины, одна девочка и три мальчика. Мальчиков крестные должны держать на руках, а у нас из мужчин всего один слесарь, надо еще двоих. Мне директриса сказала, чтобы я хоть из-под земли достала мужчин, я вот и подумала…

— А почему Малиновский? — спросил тот, что читал статью, — у него же военные темы.

— У нас мальчик есть с такой фамилией, Игорек Малиновский.

Зиночка не стала говорить, что сама дала ему фамилию и отчество.

— Оказывается, у нашего Малиновского есть сын! А отчество, часом, не Максимович?

— Это просто совпадение, — девушка зарделась.

Алексей поинтересовался:

— Мероприятие на целый день? Где, когда? Я иду, у меня сюжет сложился, возьму интервью у директора и… как тебя зовут?

— Зинаида.

— У тебя, Зинаида, тоже возьму, договорились? Статью мне оставь, оттолкнусь от нее.

— Журнал можете взять насовсем, я несколько штук купила. Приходите в эту субботу, к десяти часам в церковь «Всех скорбящих Радость», на Ордынке. Обязательно, чтобы крест был нательный.

— Мы придем с Серегой, у него есть крест.

— А Малиновский не приедет? — спросила Зиночка и снова покраснела.

— Нет, а потом на нем нет креста, — все, кто был рядом, засмеялись двусмысленно.

Девушка встала, обратилась к Алексею:

— А молитву «Символ веры» вы знаете?

— Серега знает, не сомневайся, — пообещал Алексей.

Зиночке очень хотелось узнать, сколько Малиновскому лет, но спросила другое:

— А Малиновский не сын ли маршала?

— Сын лейтенанта Шмидта, — окружающие захохотали. — Родился в деревне Малиновой, там одна половина Малиновских, а другая — Малининых. Устраивает?

— Это лучше, чем сын лейтенанта Шмидта, — ответила Зиночка и вышла из кабинета. Она поняла, что показалась журналистам смешной со своей просьбой. Но Малиновский, похоже, не старый, такой же, как эти корреспонденты.

В субботу Алексей и Сергей явились вовремя, слесарь пришел трезвый и серьезный. Игорька держал на руках Сергей, а себя Зиночка записала крестной матерью двоих детишек.

Крещение прошло благостно. Строгий батюшка возрадовался, когда Сергей и Зиночка дружно затянули с ним вместе «Символ веры».

— Значит, мы кум с кумой, так? — спросил Сергей, когда они выходили из церкви.

Зиночка улыбнулась и взяла Игорька на руки.

— Что я должен делать теперь?

— Любить. Ведь у него никого нет на свете, кроме нас. Мы ему самые близкие, заменяем отца и мать, — сказала и запнулась, понимая, что отца и мать никто не может заменить.

Они шли по Большой Ордынке гурьбой, молодые и красивые с четырьмя детьми на руках, будто все были родственниками.

В «Доме» их ждали, стол накрыли в столовой. Клавдия Павловна испекла огромный торт. Вера Федоровна знала, что у нее будут брать интервью, приоделась и сделала прическу. Директриса волновалась и с пафосом знакомила журналистов со своим детищем, водила по Дому и саду. Потом пригласила журналистов в свой кабинет. Вопросы в основном задавал Алексей.

— Вера Федоровна, я давно занимаюсь беспризорными детьми, поездил по стране, правда, в Дом ребё=енка попал впервые. Меня взволновала статья в «Огоньке» и ваша борьба с «госпитальной болезнью». Выходит, проблема беспризорности лежит в первых годах жизни человека, и ваше звено наиглавнейшее?

— Я так и думаю, — убежденно подтвердила директриса.

— А скажите, почему у вас такой достаток, так красиво, мебель современная, ремонт хороший, пахнет пирогами, а не кислой капустой, как везде. Нет у вас сиротского духа, я, честно говоря, поражён.

— Да, у нас лучший Дом ребенка в Москве. Лучшая повариха из ресторана «Берлин».

— Вы особые дотации получаете? Признайтесь, — Алексей выключил магнитофон, давая понять, что ответ может быть не для статьи.

— Знаете, молодые люди, в нашем Доме никто не ворует, поэтому так живем… слежу, — добавила шепотом: — Давайте пройдем в столовую, там продолжим.

— Да, у нас в России, видно, неискоренимо: дураки, плохие дороги и воровство поголовное. Скажи, где ты работаешь, и я скажу, что воруешь, — подытожил Алексей, Вера Федоровна согласилась и убежденно разрешила:

— Пишите, ребята, правду, вашу газету вся страна читает. Может, где-то аукнется да откликнется?

Статья вышла в конце сентября, произвела фурор, ее обсуждали в методических кабинетах, в редакциях газет, на кухнях. В своей статье Алексей подробно рассказал о результатах исследования немецких ученых, которое длилось 70 лет. Все наблюдаемые дети-сироты, проведшие в госпитале первый год жизни, даже если попадали в благополучную семью, не смогли окончить высшее учебное заведение; сироты с младенчества могли освоить только рабочие специальности. Затем корреспондент убедительно рассказал о Доме ребенка на Пятницкой, о борьбе всего персонала с «госпитальной болезнью» и о директоре Вере Федоровне, которая, ко всем ее достоинствам, еще и не ворует, этим давая пример своим сотрудницам.