Коллектив авторов - Посиделки на Дмитровке. Выпуск 8

Во время Первой мировой войны, которая началась 28 июля 1914 года и закончилась 11 ноября 1918 года, погибло 10 миллионов человек и 20 миллионов получили ранения. В войну были втянуты 38 государств из 59 существующих в то время. Мобилизовано 110 миллионов человек. Война коснулась полутора миллиардов человек, то есть более трех четвертей населения земного шара. Союзные державы рассматривали Российскую империю как страну больших людских ресурсов. Среди наших союзников была Франция. В 1915 году Франция обратилась к российскому правительству отправить на Западный фронт от 300 до 400 тысяч солдат в обмен на французские винтовки, в которых остро нуждалась русская армия. Проведя переговоры, достигли компромиссного решения: отправлено было 45 тысяч солдат, которые сражались на французской земле. Отношение к русским военным трудно было назвать союзническим: небрежное отношение к раненым, наши бригады выставлялись на самое острие французской атаки, о раненых не заботились и при этом несли огромные потери. Российские солдаты, находясь на чужой территории, не желали больше воевать, потому что не понимали, ради чего они сражаются. В армии рос протест, переросший в мятеж. Наиболее активных участников мятежа отправили во французские тюрьмы. Французское военное командование предложило российским воинам три возможности: сражаться дальше, устроиться на военные предприятия в качестве рабочих во Франции, где идет война, или уехать в Африку, во французскую колонию — в Алжир, где нет войны. Вот сюда и попал мой отчим. Хотя войны в Алжире не было, но судьба отправленных российских солдат оказалась трагичной. Их здесь приняли как преступников, ссыльных каторжан, держали за рабов. До чего же было им обидно! Ведь они проливали кровь на полях сражения Франции, они не военнопленные, а здесь их брали на мушку французские пулеметчики, которые работали надзирателями на угольных шахтах, медных и свинцовых рудниках. Труд был непосильно тяжел, наказания за малейшую провинность, а за непослушание и расстрел. Жили во французских армейских казармах в тесноте, антисанитарных условиях. К тому же — непривычный жаркий климат. Люди умирали от истощения и болезней. Рос бунт. Наказание — расстрел. Что делать? Начались побеги. Многие закончились провалом.

В России в это время произошел Октябрьский переворот. Новому правительству было не до судеб оказавшихся в беде российских граждан. И только 20 апреля 1920 года в Копенгагене было подписано соглашение между большевистским и французским правительствами, по которому многие русские смогли вернуться на родину.

Но мой отчим совершил побег в 1919 году и сходу попал на Гражданскую войну.

Прошло много лет с тех пор. В мире все изменилось. Алжир — страна с богатой историей, когда-то был завоеван арабами, маврами, римлянами, 200 лет был в составе Османской империи, сто лет — французской колонией, наконец-то в 1962 году приобрел независимость и стал Алжирской Народной Демократической Республикой. Строя новую жизнь, страна нуждалась в национальных кадрах, для подготовки которых приглашали наших специалистов.

В 1978 году я была направлена на работу в Алжир, в Блиду, в гидромелиоративный институт, где преподавала физику для арабов на французском языке. Наш институт состоял из нескольких строений, где проводились занятия и находились студенческие общежития, которые были очень похожи на армейские казармы. Город Блида очень красив. Сейчас там живет около 250 тысяч человек. Блида вся в цветах, не случайно ее называют городом роз. С давних времен остались оборонительные сооружения. Широкие улицы с современными красивыми домами составляют облик города.

После работы я любила заходить в антикварную лавку, где были выставлены всякие интересные вещи: заспиртованные змеи, чучела варанов, огромные шишки атласского кедра, там-тамы, «розы пустыни». Продавец, он же и владелец магазина, пожилой араб, был очень симпатичным и разговорчивым человеком. Однажды мы с ним разговорились, и он, узнав, где я работаю, сказал, что знает хорошо это место, ведь там раньше были французские армейские казармы и в них жили русские военнопленные. Вот так! Для них наши соотечественники так и остались пленными! Подумать только: я работаю там, где когда-то был мой отчим! Вот уж поистине зигзаги судьбы!

Как-то я увидела ласточку, вылетающую из гнезда, свитого под крышей казармы-общежития. «…Летят перелетные птицы», — вспомнилось мне. Мир праху вашему, российские воины, погибшие и замученные войной. Да не повторится это никогда.

В солнечное утро 18 июня Зиночка пришла на работу и за калиткой, прямо на дорожке, ведущей к Дому малютки, увидела корзинку. Подняв ее и заглянув в пестрые тряпицы, девушка разглядела головку спящего ребенка. Войдя в дом, Зиночка быстро пробежала по коридору в директорский кабинет, поставила корзинку на стол, выдохнула: «Здрасте!». Вера Федоровна, директор Дома ребенка, сняла очки, покопалась в тряпицах и, вздохнув, сказала:

— Мальчик, только родился, подарок из деревни.

— Почему из деревни? — удивилась Зиночка такой проницательности директрисы.

— По корзинке и тряпкам, а еще — пупок гноится, похоже, дома рожала. Иди, Зинаида, займись малышом, а я звоню в милицию и в скорую.

Медики приехали быстро, малыша осмотрели, обработали пупок, признали здоровым, дней семи отроду, и оставили под присмотром врача и медсестры в Доме.

Вера Федоровна всех детишек, попавших в ее дом, называла по святцам, хотя была членом партии с юности. 18 июня единственный раз в году отмечается день Святого князя Игоря, решили и дату рождения малышу назначить с этого дня, а отчество и фамилию нарекали те, кто находил ребенка, таков был здесь обычай. Хотя Зиночка работала в Доме с момента окончания медицинского училища, уже три года, она первый раз нашла подкидыша.

— Вера Федоровна, можно я дам Игорьку свою фамилию? — девушка волновалась.

— Усыновить его хочешь, что ли? Своих детей нарожаешь, вся жизнь у тебя впереди.

— У него же никогда не будет родных, а так, все-таки, я буду…

— Нет, не положено.

— Почему не положено? — возмутилась Зиночка.

— Не положено, ребенок будет думать, что ты его мать, ты же работать собираешься у нас? Назови Зинаидин, есть же Галин, или Корзинкин, в конце концов. Завтра чтоб была фамилия и отчество! Иди домой, Зинаида, ты же в отпуск собралась? С какого оформлять?

— С понедельника, — сказала девушка задумчиво. Она понимала, что принимает на себя большую ответственность: фамилия играет большую роль в жизни человека. Хотелось назвать малыша красиво. Но невыдуманной фамилией, а чтобы за ней стоял реальный человек.