Николай Таратухин - С гитарой по жизни

Я часто захаживал в музучилище навестить Владимира Васильевича Карлашова. В его жизни тоже произошли довольно серьезные изменения. У него болела нога — какой-то серьезный был дефект. Болезнь прогрессировала, удалили часть ноги до колена, и он ходил с протезом, опираясь на трость. Но бодрость духа никогда не покидала его. Он много шутил, знал уйму анекдотов и при случае их рассказывал. В училище у него было много друзей среди преподавателей, а в его классе всегда было людно и весело. Он был душой компании. Женился на своей ученице-домристке, которая хотя и была намного моложе, но очень любила его. Теперь она вела в училище класс домры и еще что-то, а Карлашов окончательно стал преподавателем класса гитары. Жена родила ему сына. Жили они в однокомнатной квартире. Сказать, что жили небогато — не то слово. Жили они просто бедно.

Умер он в самую жару лета 1979 года от остановки сердца. Ни в одной газете не был опубликован некролог! Никто не знал, что умер человек, положивший начало обучению игре на шестиструнной гитаре в музыкальных учебных заведениях Краснодарского края. Его ученики, преподаватели краснодарского музучилища, воспитали сейчас уже несколько поколений гитаристов. Некоторые из них стали лауреатами различных гитарных конкурсов, а один из них — Андрей Парфинович, стал первым в истории россиянином, занявшим первое место на конкурсе памяти Андреса Сеговии в Испании

Я продолжал преподавать гитару в интернациональном клубе сельхозинститута. После пяти лет преподавания ушел с этой работы. Но ничто не проходит бесследно. В этом часто приходилось убеждаться. Однажды почтальонша приносит огромный пакет, весь обклеенный иностранными марками. До этого я переписывался со своим учеником из Нигерии. Он мне писал, что хочет издать самоучитель игры на гитаре, используя мои уроки. Сам он довольно прилично играл и был одним из лучших моих учеников. После окончания института он стал работать на родине заместителем министра сельского хозяйства. Видимо, это позволило ему без труда осуществить свою мечту и прислать мне экземпляр самоучителя с дарственной подписью. К сожалению, большинство материалов моей переписки с ним и с другими гитаристами пропало при переезде на другую квартиру после обмена.

Как только у меня родилась дочь, я подал заявление в заводской комитет профсоюза на обеспечение яслями, но очередь за четыре года не продвинулась. Уже у меня родился и сын, которому скоро исполнится год, а в профкоме ничего не обещали. А тут я услышал по краевому телевидению, что на краснодарском хлопчатобумажном комбинате (ХБК) проблем дефицита мест в детсадах и яслях не существует. Об этом заявила в своем выступлении на телевидении председатель профкома комбината. Не долго думая, я пришел к ней на прием. Выслушав меня, она тут же позвонила в отдел кадров, и вопрос мой быстро решился. Мне предложили место мастера в паро-вентиляционном цехе (ПВЦ-2) ворсовой фабрики. ХБК был в то время градообразующим предприятием, занимал огромную площадь — 62 гектара. Там было все: собственная больница, поликлиника, две школы и 12 детских садов. Вокруг него строились жилые дома для работников, имелись общежития для холостяков и малосемейных. Там работало около 12 тысяч человек. Первые дни работы я мало запомнил.

Я присматривался к коллективу, с которым мне придется работать. Начальник цеха предупредил меня, что коллектив сложный, за год на моем участке сменилось шесть мастеров. Я был седьмым. Узнав о специфике работы своего участка, я пришел в тихий ужас. Основная задача цеха — обеспечить температурно-влажностный режим на фабрике. Нет, это не забота о работниках, чтобы создать им комфортные условия, это забота о машинах: чёсальных, прядильных и ткацких станках, которые могут бесперебойно работать только в диапазоне определенных температур при определенной влажности воздуха. Мой участок ремонтировал не станки, а именно оборудование, поддерживающее нужные параметры воздуха. Основу такого оборудования составляли промышленные кондиционеры. Их на фабрике было более 40 штук. Кроме этого, водоснабжение, канализация, душевые и туалеты — все это курировал мой участок.

Не стану описывать работу промышленного кондиционера — это сложнейший агрегат, занимавший отдельное помещение. Два огромных вентилятора — осевой и центробежный, водяной насос — все это мне было нужно изучить и обеспечить ремонт в случаях поломки. Голова у меня пошла кругом от всей этой техники. Но то обстоятельство, что дочка начала ходить в детский сад, а жена получила возможность работать по своей специальности, заставляло меня нести сей тяжкий жребий и постепенно вникать в особенности работы.

Скажу сразу, я не сидел постоянно за столом мастера, а вместе с рабочими зачастую работал как обычный слесарь. Через месяц уже понимал все термины, стал различать особенности работы осевого вентилятора и центробежного. И самое главное, мог уже сам отремонтировать центробежный водяной насос, который выходил в кондиционерах в первую очередь из строя. Я понял, что это происходит из-за некачественных подшипников. Предложил стенд для проверки качества подшипников до установки их в насос. Это позволило намного увеличить срок работы насосов.

У меня в подчинении было около 30 человек. В основном молодые ребята, хотя были и пожилые. Женщин не было. Это было совершенно другое общество, где крепкий мат не считался чем-то позорным, а грубые шутки никого не смущали. В то время среди ремонтников комбината была очень популярна игра в «балду». Кто ее занес на комбинат, неизвестно, но эта зараза иногда серьезно тормозила работу. Условия игры были до безобразия примитивны, но требовали от игроков большой смекалки и большого запаса слов в памяти. В квадрате пять на пять клеток задавалось ключевое слово и от него в именительном падеже единственного числа нужно было в любом направлении по клеточкам подставлять по одной букве, чтобы получить свои слова. Побеждал тот, кто набирал большее количество букв. Казалось ничего сложного, но это на первый взгляд. Опытные «балдмены» ставили ловушки своим противникам не хуже, чем в шахматах. Кстати, в ответственных поединках играли с шахматными часами на время. Орфографические словари имелись для улаживания спорных конфликтов.

Я стал мастером участка в самый разгар этой игры на комбинате и принял решение каким-то образом умерить пыл своих рабочих в этой игре, а играли они прямо во время работы в кондиционерах. На листах железа чертили эти сволочи квадраты и мелом вписывали слова.

— Кто у нас чемпион по балде? — спрашиваю как-то раз во время обеденного перерыва.