Анатолий Баранов - Терская коловерть. Книга третья.
- Название:Терская коловерть. Книга третья.
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:ИР
- Год:1987
- Город:Орджоникидзе
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Анатолий Баранов - Терская коловерть. Книга третья. краткое содержание
Терская коловерть. Книга третья. - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Тебя ли я вижу, наш блудный брат? — воскликнул вдруг Ухлай, устремив на него удивленный и вместе обрадованный взгляд.
Мишка поднялся со своего соломенного ложа, подошел к сияющему золотым зубом «пахану», пожал протянутую руку с перстнем на пальце.
— Я тебя тоже давно не видел, — сказал он под гул голосов разбуженной в склепе шпаны. — Думал, зашился, в уголок [28] Угрозыск (жарг.)
попал.
— Не родился еще тот мент, который бы взял меня, — самодовольно рассмеялся Ухлай. — А я, грешным делом, подумал, кореш, что ты сбежал от долга.
— Фрайер я, что ли, — обиделся Мишка, засовывая руку во внутренний карман пиджака и вынимая оттуда три смятых десятирублевки: — Держи.
Ухлай взял деньги, при этом зуб его засиял еще ярче.
— Гопничал? — спросил одобрительно, пряча возвращенный долг в нагрудный карман жилета.
— Ага, в Грозном ошивался. Еще малость — в Махачкале.
— Из приюта, говоришь, подорвал? Не понравилось, что ли?
— А кому понравится добровольно срок отбывать. Да в гробу я видел этот детдом и столярную мастерскую вместе с ним! — повысил голос Мишка, накаляясь мнимой неприязнью к своему недавнему прошлому. — Дай–ка гарочку… — протянул он руку к одному из обитателей могильного общежития, вынувшему в этот момент из–под засаленных отрепьев своего «клифа» пачку папирос «Дюшес». Тот в ответ презрительно цвыкнул слюной сквозь зубы.
— Дешевый буду, — осклабился он, снимая мундштук папиросы грязными пальцами и обводя заспанными глазами своих проснувшихся приятелей, — этот фрей думает, что попал в коммуну или колхоз. Может быть, тебе и шамовки дать?
Присутствующие охотно заржали, отдавая дань остроумию своего товарища.
— Ну–ну, милорд! — прикрикнул на владельца дорогих папирос Ухлай. — Зачем же хамить порядочному человеку? Дай–ка сюда…
Оборванный, словно огородное чучело, «милорд» беспрекословно, хотя и без видимой охоты, протянул папиросную пачку. Ухлай угостил папиросой Мишку, взял себе и сунул пачку в карман плаща.
— Несовершеннолетним курить вредно с точки зрения великого французского ученого Чарльза Диккенса, — сказал он назидательно подростку, протянувшему было руку, чтобы забрать принадлежащую ему пачку, и снова повернулся к Мишке, так неожиданно и весьма кстати появившемуся в «кодле». — Выйдем на свежий воздух.
Мишка послушно вышел вместе с ним из душного склепа. Воздух был и вправду свеж. Между оголенными заморозком кустами сирени сквозил пахнущий горечью и снегом восточный ветер. Он легко проникал сквозь многочисленные дыры в огромном, не по росту пиджаке нынешнего его владельца, вынуждая выстукивать зубами мелкую дробь.
— Не по сезону одеты, ваше сиятельство, — заметил Ухлай.
— Да что–то захолодало раньше времени, — поежился Мишка.
— Раньше не раньше, а дело к зиме идет. Сходи к маклакам, подбери себе что–нибудь потеплее.
— Маклаки без денег не дадут, я лучше стырю где–нибудь.
— Выходит, ты мне все свои наличные выложил, себе ничего не оставил?
— Ага… — признался Мишка.
Ухлай вытянул трубочкой тонкие губы, поцокал языком. Затем решительно достал из кармана смятую десятку, протянул Мишке. Тот было сделал протестующий жест, но Ухлай насильно втиснул деньги ему в ладонь:
— Бери, бери… не чужие ведь. Отдашь когда сможешь.
— А когда я смогу?
— Если будешь умником — скоро, — Ухлай придвинулся к самому лицу собеседника. — У меня на мази одно дело.
— Как тогда — на железке? — усмехнулся Мишка.
— А что на железке? — нахмурился Ухлай. — Если бы менты не навели шухер, хороший бы дуван взяли. — Он расправил морщины на лбу. — Но теперь совсем не то, понимаешь? Теперь мы возьмем такой куш, что и Соньке–Золотой ручке не снился. Ты, конечно, пойдешь с нами на дело?
— Пойду, наверно… — переступил рваными ботинками на жухлой траве Мишка. — А с кем это — «с нами»?
— Потом узнаешь. Приходи сегодня вечером на Бешоромбаш в хевру к лупоглазой Катьке, там обо всем договоримся, — подмигнул Ухлай сообщнику и подчеркнуто дружелюбно хлопнул его по плечу. — Великий шухер затевается в городе. Самое главное не прозевать момента и не размениваться на гроши. Как говорится, красть — так миллион, любить — так королеву!
Миллион решили брать в банке. Об этом Мишка узнал в хевре, то есть притоне лупоглазой Катьки, которая, хотя и не была королевой, но пользовалась определенным успехом у своих блатных завсегдатаев. Возглавлять налетчиков будет Ухлай. Под общим руководством какого–то Треста. Кто он такой этот Трест, Мишка не знает, но думает, что не меньше как «пахан» краевого, а то и союзного значения. Вот пока все, что он успел разузнать, находясь эти несколько дней в воровской малине.
— Ну что ж, неплохо, — похвалил своего агента начальник ОГПУ, повстречав его в условленном месте. — А на какое число назначено ограбление?
— Он и сам не знает, — ответил Мишка. — А тот, что приконал от этого самого Треста, худущий такой, с усиками, сказал, что нам это незачем знать прежде времени.
— А оружие вам обещают?
— Обещают всем дать по нагану. Ухлай спросил, кто даст? А он говорит: «Бог даст», а сам лыбится и зубы у него, как у лошади.
Степан насторожился: опять ссылка на божье покровительство. Может быть, припрятано это оружие где–нибудь в церковном подвале?
В тот же день он разослал своих людей по всем имеющимся в городе духовным заведениям. Сам же отправился в пекарню. Она находилась на главной улице напротив детского дома.
— Можно? — спросил он, заглядывая в дверь подсобки, где обычно находился заведующий пекарней, и тотчас увидел склоненную над столом лысую голову.
— «Я услышал — и вострепетала внутренность моя, при вести о сем задрожали губы мои», — донесся в ответ и в самом деле задрожавший от радости голос заведующего. — Заходи, заходи, и да как сказал пророк Аввакум: «Все заклятое в земле Израильской да будет твоим». Кто это тебя так? — ткнул он пальцем в выглядывающую из–под фуражки марлевую повязку.
— А… пустяк, за притолоку башкой зацепился, не рассчитал, — усмехнулся Степан, заходя в душное от печного жара помещение и садясь на предложенный табурет. — Как живешь, Иннокентий Павлыч? Накормишь ли сегодня город хлебом?
Иннокентий наморщил лоб, подыскивая подходящую к моменту цитату из Священного писания, но Степан опередил его.
— Я знаю, что ты скажешь: «Христос, мол, пятью хлебами накормил несколько тысяч человек», так ведь? Я к тебе вот по какому делу… — и он рассказал бывшему ктитору о своих предположениях.
— Ну что ж, в словах твоих есть резон, — погладил свою лысину Иннокентий, — но что касается подвала в Успенском соборе, то в нем, кроме старой рухляди да крыс, ничего нет. Да ты и сам знаешь…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: