Анатолий Баранов - Терская коловерть. Книга вторая.

И как это сорвалось у него с языка!

— Это почему ж — следовало? — вылупил глаза Аким.

— А потому, — нахмурился Тихон Евсеевич, сожалея о своей оплошности, — что в Терской области двести тысяч казаков имеют два миллиона восемьсот тысяч десятин земли — это по четырнадцать десятин на человека. А все остальное население, то есть девятьсот тысяч человек пользуется одним миллионом десятин, что составляет меньше десятины на душу. Разве это справедливо? Тем не менее Советская власть...

Но его не дослушали. Кипящий котел, казалось, не выдержал огромного давления и взорвался.

— На–ка выкуси!

— Ишь подсчитали!

— Суньтесь только, мужичье косопузое!

Ефим Недомерок вскочил на скамью, завопил истошным голосом:

— Будя! Погутарили! Айда, братцы, по домам, а то взавтри на базар рано вставать, — и обращаясь непосредственна к Тихону Евсеевичу: — Что, взял казацкого хлебушка? Ха-ха-ха! Ишо неизвестно, кто будет под чью дудку песни играть, — И он пошел прочь с собрания, запев на мотив «Наурской»:

Казаки, выразительно жестикулируя и матерясь, толпами повалили с площади в разные стороны. Возле председательского стола остались лишь Денис Невдашов, Михаил Загилов, Макар Железников, дед Хархаль да еще человек десять казаков-бедняков, сочувствующих Советской власти.

У командующего добровольческой армией генерала Деникина сегодня хорошее настроение: с приходом лета перестал мучить бронхит, и фронтовые дела настолько улучшились, что можно всерьез уже думать о захвате Екатеринодара и даже Царицына.

В комнату вошел начальник штаба Романовский, высокий, стройный, приторно-красивый.

— Здравствуйте, Антон Иванович, — сказал он, окидывая надменным взглядом диван с полулежащим на нем командующим.

— Здравствуйте, князюшка, — Антон Иванович протянул начальнику штаба полную руку с короткими пальцами. — Чем порадуете, голубчик?

— Генерал Маевский опять напился до поросячьего визгу и едва не поплатился за это дивизией под Кагалницкой, — брезгливо скривил губы Романовский.

Деникин сокрушенно покивал большой, с зачесанными назад редкими волосами головой, огладил выхоленной рукой клинышек такой же свинцово-зеленой, как голова, бородки.

— Что делать, друг мой, — вздохнул он, поднимаясь с дивана и расслабленной походкой направляясь к столу с разложенной на нем картой. — Все мы не без пороков. Вот вы, голубчик, много курите, я, грешным делом, люблю побаловаться в преферанс, ну а он... Одним словом, слаб человек. Талантлив, умен и везуч на редкость, а вот поди ж ты... А как под Зимовниками?

— Пока безрезультатно. Думенко прорвался красновцам в тыл и прошелся рейдом.

— Говорят, он по званию есаул?

— Да, ваше превосходительство.

— Черт знает что, — рассердился Деникин. — И что за времена настали: есаулы и даже вахмистры бьют генералов. Где же он сейчас, этот плебей-полководец?

Романовский ткнул розовым ногтем в карту:

— Направился вот сюда. Боюсь, что нацелился в хвост Мамонтову.

— Распорядитесь в отношении контрмер, — нахмурился Деникин, опускаясь на мягкий стул и вытягивая под столом обутые в сапоги ноги. — Из союзников никто не приехал? — поднял он утомленные глаза на стоящего по-прежнему в независимой позе начальника штаба.

— Нет, не осчастливили. Зато ждет аудиенции союзник с Терека.

— Уж не от Бичерахова ли?

— Вы угадали, ваше превосходительство.

— Так ведите же его сюда, князь, — с видимым нетерпением потер руки Деникин и положил их на стол.

Романовский, не теряя ни на секунду чувства собственного достоинства, неспеша прошел к двери и, приоткрыв ее, позвал:

— Хорунжий, пройдите, командующий ждет вас.

Тотчас в дверях показался офицер в казачьей форме, с целым бантом Георгиевских крестов и медалей на груди, увидев которые командующий невольно приподнялся.

— Пройдите, голубчик, — милостиво шевельнул он рукой после того, как офицер, щелкнув каблуками, отдал честь и представился. — Не каждый день приходится встречаться с полными георгиевскими кавалерами. А вообще–то... я где–то уже видел вас.

— В ставке верховного в Могилеве, ваше превосходительство, — подсказал Микал, вытянувшись в струнку перед командующим. — Я привозил пакет от нашего командира бригады генерала Мистулова.

— Да, да, — покивал головой Деникин. — Именно там. А где отличились?

— В Карпатах, во время брусиловского прорыва, потом — под Яссами.

— Похвально, похвально, хорунжий, — проговорил Деникин, с удовольствием оглядывая стройного, красивого офицера. — Но почему до сих пор — хорунжий?

Микал не успел открыть рот для ответа, как командующий сам же ответил на свой вопрос:

— Ну разумеется, голубчик: следствие неразберихи, царящей с некоторых пор в нашем с вами несчастном отечестве. Властью, данной мне людьми и богом, я присваиваю вам звание — сотник. Князь! — обратился командующий к начальнику штаба, — заготовьте приказ, и распорядитесь выдать сотнику новые погоны.

— Слушаюсь, Антон Иванович, — бесстрастно ответил Романовский.

— А теперь — о деле, — сказал Деникин, поудобнее устраиваясь на стуле. — Я слушаю вас, сотник.

— Ваше превосходительство, — начал доклад терский гость, — я послан к вам полковником Бичераховым с вестью о том, что восстание в Моздокском отделе начнется в средине этого месяца.

Водянистые глаза Деникина озарились радостью.

— Но позвольте... — он усилием воли погасил эту радость. — У нас с вашим патроном была договоренность начать восстание после уборки хлебов, в августе. Чем вызвано изменение намеченных сроков?

— Изменением обстановки в Терском крае, ваше превосходительство. Большевики срочно формируют отряды Красной Армии. Один из главарей Терского Совнаркома Киров уехал в Москву за оружием для этих отрядов. К августу Советская власть в крае может так окрепнуть, что восстание окажется невозможным делом. Георг Сабанович говорит также, что нельзя не считаться с имамом Узун-Хаджи, тесно связанным с английскими агентами, требующими немедленного восстания, которое явится предлогом для оказания помощи «мученикам-казакам, страдающим от большевистского гнета». Как только вспыхнет на Тереке восстание, полковник Лазарь Бичерахов, находящийся сейчас с войском в Иране, тотчас пойдет на помощь своему брату и по пути очистит от большевиков Азербайджан и Дагестан... Но главное, ваше превосходительство, — новоиспеченный сотник сдержанно улыбнулся, — это победоносное наступление Добровольческой армии. Мой шеф считает, что восстание, поднятое в тылу красных, поможет вашим войскам разгромить большевиков под Георгиевском и освободить от них Терскую область.