Николай Кикешев - Встань и иди

Это известие подействовало на Тараки, как ушат холодной воды, но он надеялся, что произошло какое-то недоразумение, и по прилету в Кабул все уладиться.

– Не беспокойтесь, Леонид Ильич, – сказал он, стараясь подавить волнение. – Я контролирую обстановку полностью, и ничего там без моего ведома не случится.

– Мы озабочены сосредоточением чрезмерной власти в руках Амина, – Леонид Ильич стоял на своем. – Вряд ли целесообразно, чтобы ктото, кроме генерального секретаря ЦК НДПА, занимал исключительное положение в непосредственном руководстве страной, вооруженными силами и органами государственной безопасности. Может, мы отправим батальон для вашей охраны?

– В этом я не вижу необходимости, – гордо проговорил Тараки и встряхнул копной волос.

После Брежнева Тараки беседовал с Андроповым, Устиновым и Громыко. Они уверяли, что когда он вернется в Афганистан, Амина уже не будет в Кабуле. Но когда 11 сентября Тараки прилетел в Кабул, его самолет целый час кружил над аэродромом, ожидая разрешения на посадку. За это время начальник Генерального штаба Якуб полностью заменил охрану аэродрома на военных, а также поставил армейские подразделения на пути, намеченном для движения правительственного кортежа. Генерального секретаря ЦК НДПА встречало афганское руководство. Обходя шеренгу встречающих, спросил: «Все здесь?». В ответ – молчание. Он и так видел, что ряды его сторонников поредели.

Амин приехал на аэродром для встречи «своего учителя», сидя за рулем белого «фольксвагена». Цел и невредимым. Увидев его, Тараки опешил и даже пошатнулся. Получается, что советские товарищи его обманули. Потом они расцеловались, как добрые друзья, сели в машину и поехали в ЦК НДПА. Их сопровождали Пузанов, Павловский, Иванов и Горелов. Пили «за встречу» коньяк и кофе. Договорились, что все останется попрежнему. Как было, так и будет. Тараки – генеральный Секретарь ЦК НДПА и председатель Ревсовета, Амин – премьер-министр и министр обороны.

На заседании совета министров Тараки рассказал о конференции в Гаване и итогах визита в Москву.

– Я глубоко удовлетворен итогами встречи с Леонидом Ильичом Брежневым. Но неудовлетворен нашими делами. Все ли руководители во время моего отсутствия остались на своих постах?.. Я обнаружил в партии раковую опухоль. Будем ее лечить!

Тараки, видимо, запамятовал, что болезнь полностью поразила партийный организм, а на последних стадиях рак неизлечим.

Утром 12 сентября Тараки пригласил Амина для доклада в свою резиденцию. Он приехал с многочисленной вооруженной охраной и с порога заявил:

– Против меня организована травля со стороны четырех министров.

Я требую отстранения этих лиц от занимаемых постов.

Тараки попытался сгладить остроту ситуации, предложил:

– Это самые верные и преданные революции люди. Они ее соверша-

ли. Хафизула, прими извинения от этих министров и будем считать вопрос закрытым.

– Вы идете на поводу министров и не хотите слышать премьер-министра! – на лице Амина было написано недоумение. А затем он властным, не терпящим возражений, голосом сказал: – Я отстранил от занимаемых должностей всех, кто наносит ущерб государству. Министров Ватанджара, Сарвари, Маздурьяра и Гулябзоя снимешь ты сам! И отправишь послами в различные страны, как мы это сделали с Бабраком Кармалем и его сообщниками.

– Нет! – гневно воскликнул Тараки. – Этого не будет! Они мои самые верные соратники.

В ответ Амин зло усмехнулся. Он уже провел подготовительную работу по захвату власти и теперь был готов к окончательной схватке: заранее организовал распространение слухов, что Тараки теперь больше верит четверке, чем премьер-министру и собирается его убить.

О конфликте в Кабуле быстро стало известно Москве. Огарков пригласил к себе Ивашутина и Варенникова.

– Есть информация по линии КГБ, – сказал он, – что в день прилета Тараки афганские патриоты должны были ликвидировать Амина. Они устроили засаду на дороге, по которой он обычно ездил на аэродром. Но Амин поехал по другой дороге.

– А у меня есть информация, – заметил Варенников, – что в числе тех, кто готовил эту акцию, были купленные Амином люди. Он подкупил все ближайшее окружение Тараки, охрану, в том числе и его адъютанта подполковника Таруна, который сообщает все, что говорит и о чем думает Тараки. Зная редкостное коварство этой личности, можно предположить, что «покушение» подготовил сам Амин и дал «утечку» информации на наших советников, а те сообщили в Москву.

– Как бы там ни было, – сказал с горечью Огарков, – но предназначенный для охраны Тараки батальон спецназа не вылетел 10 сентября, а вернулся с аэродрома в пункт постоянной дислокации.

– Это ошибка! – решительно сказал Варенников. – Даже если бы этим, так сказать, патриотам и удалось осуществить свой замысел, то Тараки все равно нуждается в нашей охране, потому что его личные телохранители попросту уже продались. И об этом должно знать руководство нашей страны. Пусть Дмитрий Федорович подробно доложит ситуацию Брежневу.

* * *

13 сентября Тараки вновь пригласил Амина к себе, надеясь продолжить разговор, но тот не приехал, узнав от своих осведомителей, что на обед также приглашены Ватанджар, Гулябзой и Маздурьяр. Когда назначенное время вышло, Тараки позвонил Амину:

– Хафизула, почему ты не приехал?

– Банда четырех собирается меня убить. Я требую снять их с постов и наказать за организацию заговора и фракционную деятельность в партии. – В голосе Амина появились металлические нотки:

– Иначе я перейду к активным действиям.

– Вы что вздумали не подчиняться мне! – вспылил Тараки. – Я вас сниму со всех постов!

– Не получиться, – ответил с ухмылкой Хафизула. – Армией командую я, Амин!

Он сразу же вызвал к себе начальника Генерального штаба Якуба и начальника национальной гвардии Джандада и приказал:

– Никакие указания, исходящие от Тараки, не выполнять, ясно!

– Так точно! – ответил Якуб.

Джандад молча кивнул головой. Они и так уже все последнее время выполняли команды премьер-министра и готовы были служить ему дальше верой и правдой.

– Я буду жить и работать в министерстве обороны, – предупредил подчиненных Амин.

Противостояние в Кабуле нарастало. Вечером во двор советского посольства въехал автомобиль. В нем сидели опальные министры Ватанджар, Гулябзой, Сарвари и Маздурьяр.

– Посла нет, – предупредил их сотрудник КГБ полковник Богданов.

– Он сейчас на встрече с Тараки. Чем могу быть полезен?

– Амин хочет нас арестовать, – сказал Ватанджар. – Мы просим временного убежища.

– Проходите в посольство, – пригласил их Богданов. – Чайку попьете?

– Мы готовы защитить Тараки и завоевания революции, – сказал Ватанджар. – В армии есть преданные нам люди.