Николай Кикешев - Встань и иди

Семью Тараки Амин заточил в центральную тюрьму Пули-Чархи. Всю вторую половину сентября и первую неделю октября Тараки был еще жив, надеялся, что Брежнев не оставит его в беде. Но никаких активных мер советское руководство по его спасению не предпринимало. Амин решил довести дело до конца. 9 октября кабульское радио мельком сообщило, что арестованный бывший генсек НДПА Тараки и его жена скоропостижно скончались. 10 октября 1979 года в газетах было обнародовано короткое сообщение, что после непродолжительной тяжелой болезни Тараки скончался и его похоронили на кладбище Колас Абчикан на «Холме мучеников». Началась повальная резня его сторонников.

Иванов попросился на прием к Амину, чтобы высказать мнение советского руководства.

– Мы призывали вас удержаться от репрессий против сторонников Тараки и других лиц, не являющихся врагами революции, – сказал он еле сдерживая негодование. – Как же можно бомбить мирные кишлаки?

По вашему приказу уничтожено почти все племя Тараки?

Амин с решительным спокойствием ответил:

– Вы не знаете наш народ! Если какое-то племя взялось за оружие, оно его уже не сложит.

Единственный выход – всех уничтожить от мала до велика. Такие у нас вековые традиции.

– Но это же безнравственно и жестоко!

– Нравственно все, что выгодно для революции. У нас 10 тысяч феодалов. Мы уничтожим их, и вопрос с аграрной реформой будет решен, уверяю вас. Афганцы признают только силу.

* * *

Известие о гибели Тараки потрясло Брежнева до глубины души. Он собрал экстренное заседание членов Политбюро.

– Товарищи, Тараки убит! – сказал Леонид Ильич с дрожью в голосе. Было видно, что он искренне переживал случившееся. – И убит по приказу Амина. Это коварное убийство Амину мы не можем простить. Я воспринимаю расправу над Тараки как личное оскорбление, как вызов Амина. Всего месяц назад при возвращении из Гаваны Тараки был моим гостем. Я обещал ему всяческую поддержку, а теперь наш искренний и преданный друг мертв. Я только вчера лично просил Амина, чтобы он сохранил Тараки жизнь. Он клялся, что исполнит мою просьбу, и при этом без зазрения совести лгал. Оказывается, Тараки уже не было в живых! Какой же подонок Амин: убить человека, с которым вместе участвовал в революции! Кто же стоит во главе афганского государства? Я получил пощечину, которую невозможно проигнорировать! – решительно сказал Леонид Ильич. – Разве можно верить слову Брежнева, если его заверения в поддержке и защите – пустой звук. – Он обвел тяжелым взглядом присутствовавших, словно ища кого-то, затем уставился на Андропова и со злостью проговорил: – Вы обещали обеспечить Тараки безопасность? Что за беспомощность? Кто же у вас работает в Кабуле, что не смогли соблюсти наши интересы, сохранить авторитет Генерального секретаря ЦК КПСС, который обещал Тараки безопасность. Почему не было использовано все наше влияние и возможности, чтобы сохранить жизнь друга Советского Союза? Что там, в Кабуле делают ваши представители, которые обязаны не допустить расправы над лидером апрельской революции? Кто теперь в мире будет серьезно относиться к моим словам и заверениям?

Брежнев замолчал, и в зале заседаний повисла гнетущая тишина. Все члены политбюро в какой-то мере были повинны в том, что состоялось политическое убийство. И жажда мести притупила чувство разума.

– Подумайте, кем его заменить, – нарушил тишину Леонид Ильич. – Мы не можем иметь дело с человеком, который способен на подобное коварство и подлость. Египет, Чили, Сомали мы упустили, теперь вот Афганистан…

Андропов решил подлить масла в огонь.

– Внешняя политика Афганистана в отношении США буквально на глазах претерпела изменения, – сказал он. – Участились контакты с американским посольством. Последнее доносит в Вашингтон о благоприятном развитии событий. Группировка Амина может пойти на сговор с США, и это неизбежно приведет к появлению на юге еще одного недружественного нам режима. Этого мы не можем допустить. По нашим данным, Амин после многократных обращений к нам с просьбой ввести войска и нашего решительного отказа начал заигрывать с американцами.

– Нам нельзя больше спокойно смотреть на развязанный Амином террор против своего народа, – сказал Громыко. – Я думаю, что присутствие наших войск в Афганистане остудит горячие головы сторонников Амина, да и оппозиционных сил и, наконец, исключит возможные поползновения американцев, стабилизирует обстановку.

– Мы беседовали в Чехословакии с Бабраком Кармалем, – как бы между прочим заметил Андропов. – Он ведь был в партии вторым лицом.

– Очень хорошо, – оживился Брежнев. – Вот и готовьте его на руководителя Афганистана.

– Нам надо сменить руководителей наших представительств, – предложил Громыко. – У Амина нет доверия к людям, которые сотрудничали с Тараки.

– Это верно, – поддержал его Брежнев, – заменяйте.

Быстро подобрали подходящие кандидатуры. Посла Пузанова заменил Табеев. На пост главного военного советника вместо Горелова поехал Магометов. Обновлялись лица и на других постах.

Амин прислал в Москву телеграмму: «Леонид Ильич, прошу Вас принять меня, чтобы все объяснить лично». Но ответа не было. Решив, что его телеграммы не доходят до Кремля, Амин передал конфиденциальное письмо кремлевским руководителям. В послании он уверял в своей полной лояльности Москве и вновь просил Брежнева принять его. Но в Кремле уже сделали ставку на Бабрака Кармаля…

«СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО»

ОСОБАЯ ПАПКА

Записка в ЦК КПСС от 9 ноября 1979 года

Обстановка в Афганистане после событий 13—16 сентября с. г., в результате которых Тараки был отстранён от власти и затем физически уничтожен, остаётся крайне сложной. В стремлении укрепиться у власти Амин, наряду с такими показными жестами, как начало разработки проекта конституции и освобождение части ранее арестованных лиц, на деле расширяет масштабы репрессий в партии, армии, государственном аппарате и общественных организациях (…).

По имеющимся данным, в настоящее время Амином готовится расправа над группой членов Политбюро ЦК НДПА (Зерай, Мисак, Пандшири), которым предъявляются вымышленные обвинения в «антипартийной и контрреволюционной деятельности». На состоявшемся недавно Пленуме ЦК НДПА Амин взял в руководящие органы партии наиболее преданных ему лиц, в том числе ряд своих родственников (…).

В последнее время отмечаются признаки того, что новое руководство Афганистана намерено проводить «более сбалансированную политику» в отношениях с западными державами. Известно, в частности, что представители США на основании своих контактов с афганцами приходят к выводу о возможности изменения политической линии Афганистана в благоприятном для Вашингтона направлении.