Лев Толстой - Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Лев Толстой - Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты - бесплатно
полную версию книги (целиком) без сокращений.
Жанр: Русская классическая проза.
Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст)
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Лев Толстой - Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты краткое содержание
Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Лев Толстой, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
«Анна Каренина», один из самых знаменитых романов Льва Толстого, начинается ставшей афоризмом фразой: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Это книга о вечных ценностях: о любви, о вере, о семье, о человеческом достоинстве.
Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Лев Толстой
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| Tell me, after what...has happened, can we live together? | Ну, скажите, после того... что было, разве возможно нам жить вместе? |
| Is that possible? | Разве это возможно? |
| Tell me, eh, is it possible?" she repeated, raising her voice, "after my husband, the father of my children, enters into a love affair with his own children's governess?" | Скажите же, разве это возможно? -- повторяла она, возвышая голос. -- После того как мой муж, отец моих детей, входит в любовную связь с гувернанткой своих детей... |
| "But what could I do? what could I do?" he kept saying in a pitiful voice, not knowing what he was saying, as his head sank lower and lower. | -- Но что ж делать? Что делать? -- говорил он жалким голосом, сам не зная, что он говорит, и все ниже и ниже опуская голову. |
| "You are loathsome to me, repulsive!" she shrieked, getting more and more heated. "Your tears mean nothing! | -- Вы мне гадки, отвратительны!-- закричала она, горячась все более и более. -- Ваши слезы -- вода! |
| You have never loved me; you have neither heart nor honorable feeling! | Вы никогда не любили меня; в вас нет ни сердца, ни благородства! |
| You are hateful to me, disgusting, a stranger--yes, a complete stranger!" With pain and wrath she uttered the word so terrible to herself--_stranger_. | Вы мне мерзки, гадки, чужой, да, чужой! -- с болью и злобой произнесла она это ужасное для себя слово чужой. |
| He looked at her, and the fury expressed in her face alarmed and amazed him. | Он поглядел на нее, и злоба, выразившаяся на ее лице, испугала и удивила его. |
| He did not understand how his pity for her exasperated her. | Он не понимал того, что его жалость к ней раздражала ее. |
| She saw in him sympathy for her, but not love. | Она видела в нем к себе сожаленье, но не любовь. |
| "No, she hates me. | "Нет, она ненавидит меня. |
| She will not forgive me," he thought. | Она не простит", -- подумал он. |
| "It is awful! awful!" he said. | -- Это ужасно! Ужасно!-- проговорил он. |
| At that moment in the next room a child began to cry; probably it had fallen down. Darya Alexandrovna listened, and her face suddenly softened. | В это время в другой комнате, вероятно упавши, закричал ребенок; Дарья Александровна прислушалась, и лицо ее вдруг смягчилось. |
| She seemed to be pulling herself together for a few seconds, as though she did not know where she was, and what she was doing, and getting up rapidly, she moved towards the door. | Она, видимо, опоминалась несколько секунд, как бы не зная, где она и что ей делать, и, быстро вставши, тронулась к двери. |
| "Well, she loves my child," he thought, noticing the change of her face at the child's cry, "my child: how can she hate me?" | "Ведь любит же она моего ребенка, -- подумал он, заметив изменение ее лица при крике ребенка, -моего ребенка; как же она может ненавидеть меня?" |
| "Dolly, one word more," he said, following her. | -- Долли, еще одно слово, -- проговорил он, идя за нею. |
| "If you come near me, I will call in the servants, the children! | -- Если вы пойдете за мной, я позову людей, детей! |
| They may all know you are a scoundrel! | Пускай все знают, что вы подлец! |
| I am going away at once, and you may live here with your mistress!" | Я уезжаю нынче, а вы живите здесь с своею любовницей! |
| And she went out, slamming the door. | И она вышла, хлопнув дверью. |
| Stepan Arkadyevitch sighed, wiped his face, and with a subdued tread walked out of the room. | Степан Аркадьич вздохнул, отер лицо и тихими шагами пошел из комнаты. |
| "Matvey says she will come round; but how? | "Матвей говорит: образуется; но как? |
| I don't see the least chance of it. | Я не вижу даже возможности. |
| Ah, oh, how horrible it is! | Ах, ах, какой ужас! |
| And how vulgarly she shouted," he said to himself, remembering her shriek and the words--" scoundrel" and "mistress." "And very likely the maids were listening! | И как тривиально она кричала, -- говорил он сам себе, вспоминая ее крик и слова: подлец и любовница. -- И, может быть, девушки слыхали! |
| Horribly vulgar! horrible!" | Ужасно тривиально, ужасно". |
| Stepan Arkadyevitch stood a few seconds alone, wiped his face, squared his chest, and walked out of the room. | Степан Аркадьич постоял несколько секунд один, отер глаза, вздохнул и, выпрямив грудь, вышел из комнаты. |
| It was Friday, and in the dining room the German watchmaker was winding up the clock. | Была пятница, и в столовой часовщик-немец заводил часы. |
| Stepan Arkadyevitch remembered his joke about this punctual, bald watchmaker, "that the German was wound up for a whole lifetime himself, to wind up watches," and he smiled. | Степан Аркадьич вспомнил свою шутку об этом аккуратном плешивом часовщике, что немец "сам был заведен на всю жизнь, чтобы заводить часы", -- и улыбнулся. |
| Stepan Arkadyevitch was fond of a joke: | Степан Аркадьич любил хорошую шутку. |
| "And maybe she will come round! | "А может быть, и образуется! |
| That's a good expression, '_come round,_'" he thought. "I must repeat that." | Хорошо словечко: образуется, -- подумал он. -Это надо рассказать". |
| "Matvey!" he shouted. "Arrange everything with Darya in the sitting room for Anna Arkadyevna," he said to Matvey when he came in. | -- Матвей!-- крикнул он, -- так устрой же все там с Марьей в диванной для Анны Аркадьевны, -сказал он явившемуся Матвею. |
| "Yes, sir." | -- Слушаю-с. |
| Stepan Arkadyevitch put on his fur coat and went out onto the steps. | Степан Аркадьич надел шубу и вышел на крыльцо. |
| "You won't dine at home?" said Matvey, seeing him off. | -- Кушать дома не будете? -- сказал провожавший Матвей. |
| "That's as it happens. | -- Как придется. |
| But here's for the housekeeping," he said, taking ten roubles from his pocketbook. "That'll be enough." | Да вот возьми на расходы, -- сказал он, подавая десять рублей из бумажника. -- Довольно будет? |
| "Enough or not enough, we must make it do," said Matvey, slamming the carriage door and stepping back onto the steps. | -- Довольно ли. не довольно, видно обойтись надо, -- сказал Матвей, захлопывая дверку и отступая на крыльцо. |
| Darya Alexandrovna meanwhile having pacified the child, and knowing from the sound of the carriage that he had gone off, went back again to her bedroom. | Дарья Александровна между тем, успокоив ребенка и по звуку кареты поняв, что он уехал, вернулась опять в спальню. |
| It was her solitary refuge from the household cares which crowded upon her directly she went out from it. | Это было единственное убежище ее от домашних забот, которые обступали ее, как только она выходила. |
| Even now, in the short time she had been in the nursery, the English governess and Matrona Philimonovna had succeeded in putting several questions to her, which did not admit of delay, and which only she could answer: "What were the children to put on for their walk? Should they have any milk? Should not a new cook be sent for?" | Уже и теперь, в то короткое время, когда она выходила в детскую, англичанка и Матрена Филимоновна успели сделать ей несколько вопросов, не терпевших отлагательства и на которые она одна могла ответить: что надеть детям на гулянье? давать ли молоко? не послать ли за другим поваром? |
| "Ah, let me alone, let me alone!" she said, and going back to her bedroom she sat down in the same place as she had sat when talking to her husband, clasping tightly her thin hands with the rings that slipped down on her bony fingers, and fell to going over in her memory all the conversation. | -- Ах, оставьте, оставьте меня! -- сказала она и, вернувшись в спальню, села опять на то же место, где она говорила с мужем, сжав исхудавшие руки с кольцами, спускавшимися с костлявых пальцев, и принялась перебирать в воспоминании весь бывший разговор. |
| "He has gone! | "Уехал! |
| But has he broken it off with her?" she thought. "Can it be he sees her? | Но чем же кончил он с нею? -- думала она. -Неужели он видает ее? |
| Why didn't I ask him! | Зачем я не спросила его? |
| No, no, reconciliation is impossible. | Нет, нет, сойтись нельзя. |
| Even if we remain in the same house, we are strangers--strangers forever!" She repeated again with special significance the word so dreadful to her. | Если мы и останемся в одном доме -- мы чужие. Навсегда чужие!" -- повторила она опять с особенным значением это страшное для нее слово. |
| "And how I loved him! my God, how I loved him! | "А как я любила, боже мой, как я любила его!.. |
| How I loved him! | Как я любила! |
| And now don't I love him? | И теперь разве я не люблю его? |
| Don't I love him more than before? | Не больше ли, чем прежде, я люблю его? |
| The most horrible thing is," she began, but did not finish her thought, because Matrona Philimonovna put her head in at the door. | Ужасно, главное, то..." -- начала она, но не докончила своей мысли, потому что Матрена Филимоновна высунулась из двери. |
| "Let us send for my brother," she said; "he can get a dinner anyway, or we shall have the children getting nothing to eat till six again, like yesterday." | -- Уж прикажите за братом послать, -- сказала она, -- все он изготовит обед; а то, по-вчерашнему, до шести часов дети не евши. |
| "Very well, I will come directly and see about it. | -- Ну, хорошо, я сейчас выйду и распоряжусь. |
| But did you send for some new milk?" | Да послали ли за свежим молоком? |
| And Darya Alexandrovna plunged into the duties of the day, and drowned her grief in them for a time. | И Дарья Александровна погрузилась в заботы дня и потопила в них на время свое горе. |
| Chapter 5. | V. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты", Лев Толстой
Книги похожие на "Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.
