Лев Толстой - Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Лев Толстой - Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты - бесплатно
полную версию книги (целиком) без сокращений.
Жанр: Русская классическая проза.
Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст)
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Лев Толстой - Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты краткое содержание
Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Лев Толстой, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
«Анна Каренина», один из самых знаменитых романов Льва Толстого, начинается ставшей афоризмом фразой: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Это книга о вечных ценностях: о любви, о вере, о семье, о человеческом достоинстве.
Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно, автор Лев Толстой
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| Stepan Arkadyevitch had learned easily at school, thanks to his excellent abilities, but he had been idle and mischievous, and therefore was one of the lowest in his class. But in spite of his habitually dissipated mode of life, his inferior grade in the service, and his comparative youth, he occupied the honorable and lucrative position of president of one of the government boards at Moscow. | Степан Аркадьич в школе учился хорошо благодаря своим хорошим способностям, но был ленив и шалун и потому вышел из последних; но, несмотря на свою всегда разгульную жизнь, небольшие чины и нестарые годы, он занимал почетное и с хорошим жалованьем место начальника в одном из московских присутствий. |
| This post he had received through his sister Anna's husband, Alexey Alexandrovitch Karenin, who held one of the most important positions in the ministry to whose department the Moscow office belonged. But if Karenin had not got his brother- in-law this berth, then through a hundred other personages-- brothers, sisters, cousins, uncles, and aunts--Stiva Oblonsky would have received this post, or some other similar one, together with the salary of six thousand absolutely needful for him, as his affairs, in spite of his wife's considerable property, were in an embarrassed condition. | Место это он получил чрез мужа сестры Анны, Алексея Александровича Каренина, занимавшего одно из важнейших мест в министерстве, к которому принадлежало присутствие; но если бы Каренин не назначил своего шурина на это место, то чрез сотню других лиц, братьев, сестер, родных, двоюродных, дядей, теток, Стива Облонский получил бы это место или другое подобное, тысяч в шесть жалованья, которые ему были нужны, так как дела его. несмотря на достаточное состояние жены, были расстроены. |
| Half Moscow and Petersburg were friends and relations of Stepan Arkadyevitch. | Половина Москвы и Петербурга была родня и приятели Степана Аркадьича. |
| He was born in the midst of those who had been and are the powerful ones of this world. | Он родился в среде тех людей, которые были и стали сильными мира сего. |
| One-third of the men in the government, the older men, had been friends of his father's, and had known him in petticoats; another third were his intimate chums, and the remainder were friendly acquaintances. Consequently the distributors of earthly blessings in the shape of places, rents, shares, and such, were all his friends, and could not overlook one of their own set; and Oblonsky had no need to make any special exertion to get a lucrative post. He had only not to refuse things, not to show jealousy, not to be quarrelsome or take offense, all of which from his characteristic good nature he never did. | Одна треть государственных людей, стариков, были приятелями его отца и знали его в рубашечке; другая треть были с ним на "ты", а третья треть были хорошие знакомые; следовательно, раздаватели земных благ в виде мест, аренд, концессий и тому подобного были все ему приятели и не могли обойти своего; и Облонскому не нужно было особенно стараться, чтобы получить выгодное место; нужно было только не отказываться, не завидовать, не ссориться, не обижаться, чего он, по свойственной ему доброте, никогда и не делал. |
| It would have struck him as absurd if he had been told that he would not get a position with the salary he required, especially as he expected nothing out of the way; he only wanted what the men of his own age and standing did get, and he was no worse qualified for performing duties of the kind than any other man. | Ему бы смешно показалось, если б ему сказали, что он не получит места с тем жалованьем, которое ему нужно, тем более что он и не требовал чего-нибудь чрезвычайного; он хотел только того, что получали его сверстники, а исполнять такого рода должность мог он не хуже всякого другого. |
| Stepan Arkadyevitch was not merely liked by all who knew him for his good humor, but for his bright disposition, and his unquestionable honesty. In him, in his handsome, radiant figure, his sparkling eyes, black hair and eyebrows, and the white and red of his face, there was something which produced a physical effect of kindliness and good humor on the people who met him. | Степана Аркадьича не только любили все знавшие его за его добрый, веселый нрав и несомненную честность, но в нем, в его красивой, светлой наружности, блестящих глазах, черных бровях, волосах, белизне и румянце лица, было что-то, физически действовавшее дружелюбно и весело на людей, встречавшихся с ним. |
| "Aha! | "Ага! |
| Stiva! | Стива! |
| Oblonsky! | Облонский! |
| Here he is!" was almost always said with a smile of delight on meeting him. | Вот и он!" -- почти всегда с радостною улыбкой говорили, встречаясь с ним. |
| Even though it happened at times that after a conversation with him it seemed that nothing particularly delightful had happened, the next day, and the next, every one was just as delighted at meeting him again. | Если и случалось иногда, что после разговора с ним оказывалось, что ничего особенно радостного не случилось, -- на другой день, на третий опять точно так же все радовались при встрече с ним. |
| After filling for three years the post of president of one of the government boards at Moscow, Stepan Arkadyevitch had won the respect, as well as the liking, of his fellow-officials, subordinates, and superiors, and all who had had business with him. | Занимая третий год место начальника одного из присутственных мест в Москве, Степан Аркадьич приобрел, кроме любви, и уважение сослуживцев, подчиненных, начальников и всех, кто имел до него дело. |
| The principal qualities in Stepan Arkadyevitch which had gained him this universal respect in the service consisted, in the first place, of his extreme indulgence for others, founded on a consciousness of his own shortcomings; secondly, of his perfect liberalism--not the liberalism he read of in the papers, but the liberalism that was in his blood, in virtue of which he treated all men perfectly equally and exactly the same, whatever their fortune or calling might be; and thirdly--the most important point--his complete indifference to the business in which he was engaged, in consequence of which he was never carried away, and never made mistakes. | Главные качества Степана Аркадьича, заслужившие ему это общее уважение по службе, состояли, во-первых, в чрезвычайной снисходительности к людям, основанной в нем на сознании своих недостатков; во-вторых, в совершенной либеральности, не той, про которую он вычитал в газетах, но той, что у него была в крови и с которою он совершенно равно и одинаково относился ко всем людям, какого бы состояния и звания они ни были, и, в-третьих, -главное -- в совершенном равнодушии к тому делу, которым он занимался, вследствие чего он никогда не увлекался и не делал ошибок. |
| On reaching the offices of the board, Stepan Arkadyevitch, escorted by a deferential porter with a portfolio, went into his little private room, put on his uniform, and went into the boardroom. | Приехав к месту своего служения, Степан Аркадьич, провожаемый почтительным швейцаром, с портфелем прошел в свой маленький кабинет, надел мундир и вошел в присутствие. |
| The clerks and copyists all rose, greeting him with good-humored deference. | Писцы и служащие все встали, весело и почтительно кланяясь. |
| Stepan Arkadyevitch moved quickly, as ever, to his place, shook hands with his colleagues, and sat down. | Степан Аркадьич поспешно, как всегда, прошел к своему месту, пожал руки членам и сел. |
| He made a joke or two, and talked just as much as was consistent with due decorum, and began work. | Он пошутил и поговорил, ровно сколько это было прилично, и начал занятия. |
| No one knew better than Stepan Arkadyevitch how to hit on the exact line between freedom, simplicity, and official stiffness necessary for the agreeable conduct of business. | Никто вернее Степана Аркадьича не умел найти ту границу свободы, простоты и официальности, которая нужна для приятного занятия делами. |
| A secretary, with the good-humored deference common to every one in Stepan Arkadyevitch's office, came up with papers, and began to speak in the familiar and easy tone which had been introduced by Stepan Arkadyevitch. | Секретарь весело и почтительно, как и все в присутствии Степана Аркадьича, подошел с бумагами и проговорил тем фамильярно-либеральным тоном, который введен был Степаном Аркадьичем: |
| "We have succeeded in getting the information from the government department of Penza. | -- Мы таки добились сведения из Пензенского губернского правления. |
| Here, would you care? " | Вот, не угодно ли... |
| "You've got them at last?" said Stepan Arkadyevitch, laying his finger on the paper. "Now, gentlemen...." And the sitting of the board began. | -- Получили наконец? -- проговорил Степан Аркадьич, закладывая пальцем бумагу. -- Ну-с, господа... -- И присутствие началось. |
| "If they knew," he thought, bending his head with a significant air as he listened to the report, "what a guilty little boy their president was half an hour ago." And his eyes were laughing during the reading of the report. | "Если б они знали, -- думал он, с значительным видом склонив голову при слушании доклада, -каким виноватым мальчиком полчаса тому назад был их председатель!" -- И глаза его смеялись при чтении доклада... |
| Till two o'clock the sitting would go on without a break, and at two o'clock there would be an interval and luncheon. | До двух часов занятия должны были идти не прерываясь, а в два часа -- перерыв и завтрак. |
| It was not yet two, when the large glass doors of the boardroom suddenly opened and someone came in. | Еще не было двух часов, когда большие стеклянные двери залы присутствия вдруг отворились, и кто-то вошел. |
| All the officials sitting on the further side under the portrait of the Tsar and the eagle, delighted at any distraction, looked round at the door; but the doorkeeper standing at the door at once drove out the intruder, and closed the glass door after him. | Все члены из-под портрета и из-за зерцала, обрадовавшись развлечению, оглянулись на дверь; но сторож, стоявший у двери, тотчас же изгнал вошедшего и затворил за ним стеклянную дверь. |
| When the case had been read through, Stepan Arkadyevitch got up and stretched, and by way of tribute to the liberalism of the times took out a cigarette in the boardroom and went into his private room. | Когда дело было прочтено, Степан Аркадьич встал, потянувшись, и, отдавая дань либеральности времени, в присутствии достал папироску и пошел в свой кабинет. |
| Two of the members of the board, the old veteran in the service, Nikitin, and the _Kammerjunker Grinevitch , went in with him. | Два товарища его, старый служака Никитин и камер-юнкер Гриневич, вышли с ним. |
| "We shall have time to finish after lunch," said Stepan Arkadyevitch. | -- После завтрака успеем кончить, -- сказал Степан Аркадьич. |
| "To be sure we shall!" said Nikitin. | -- Как еще успеем!-- сказал Никитин. |
| "A pretty sharp fellow this Fomin must be," said Grinevitch of one of the persons taking part in the case they were examining. | -- А плут порядочный должен быть этот Фомин, -сказал Гриневич об одном из лиц, участвовавших в деле, которое они разбирали. |
| Stepan Arkadyevitch frowned at Grinevitch's words, giving him thereby to understand that it was improper to pass judgment prematurely, and made him no reply. | Степан Аркадьич поморщился на слова Гриневича, давая этим чувствовать, что неприлично преждевременно составлять суждение, и ничего ему не ответил. |
| "Who was that came in?" he asked the doorkeeper. | -- Кто это входил? -- спросил он у сторожа. |
| "Someone, your excellency, crept in without permission directly my back was turned. | -- Какой-то, ваше превосходительство, без спросу влез, только я отвернулся. |
| He was asking for you. | Вас спрашивали. |
| I told him: when the members come out, then..." | Я говорю: когда выйдут члены, тогда... |
| "Where is he?" | -- Где он? |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты", Лев Толстой
Книги похожие на "Анна Каренина - русский и английский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.
