Сергей Чупринин - Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года

«Из прогляда вижу, что Вам удается высказать невысказываемое – рад этой Вашей способности и Вашему мужеству», – 6 апреля 1966 года откликнулся на второе издание этой книги Александр Солженицын.

В предисловии к этой книге Солоухина Л. Леонов назвал автора «одним из интереснейших современных наших писателей второго поколения» и выразил надежду, что он «еще не раз впереди одарит нас умнейшей зрелой прозой, глубокой и звонкой стихотворной строкой» (Лирические повести. М., 1961. С. 3–4).

Фильм отмечен Большой премией «Хрустальный глобус» на Международном кинофестивале в Карловых Варах (1962) и Государственной премией РСФСР им. братьев Васильевых (1966).

«Дискутировались, – вспоминает Юлиан Семенов, – кандидатуры Михалкова, как это ни странно – Баруздина и Полевого» ( Ю. Семенов . С. 295).

«Сережа Шульц (человек глубоко замечательный) ошибается. Слежка, о которой он говорит, происходила в последние месяцы перед арестом, т. е. в конце 1963 – начале 1964 гг.», – в письме составителю прокомментировал этот эпизод Яков Гордин.

«Номинально редактором тогда числился Катаев, хотя он уже – после эпизода со „Звездным билетом“ – в редакции не появлялся» ( Ю. Семенов . С. 295).

Этот том 26 января был уже подписан к печати. Упоминаний о Постановлении «О журналах „Звезда“ и „Ленинград“» в нем нет.

Биография и репутация Я. И. Эльсберга таковы, что статья о нем в «Краткой литературной энциклопедии» подписана красноречиво: Г. П. Уткин (М., 1975. Т. 8. С. 883). Наиболее подробно об этой его деятельности рассказано в воспоминаниях Елены Евниной (см. Е. Евнина . С. 118–124).

«<���…> когда дело дошло до правления Союза писателей РСФСР, Эльсберг, как рассказывали очевидцы, явившись туда, довольно нагло заявил: „За что вы меня судите? Меня просили записывать все политические разговоры моих коллег, что я и делал. Я служил советскому народу. (!) А кроме того, почему же я отвечаю за все это один? А вот сидит среди вас товарищ такой-то, который, насколько мне известно, выполнял те же функции, что и я, и вот, и вот тоже… Почему же вы не судите также и их?“

Высокопоставленные товарищи из эрэсэфэсеровского правления смолкли и… отпустили Эльсберга с миром» (Там же. С. 123).

Третья часть романа будет под названием «Двое» опубликована в 1964 году.

«<���…> моя победа знаменательна, т. к. это победа интеллигенции над Кочетовыми, Архиповыми, Юговым, Лидией Феликсовной Кон и другими сплоченными черносотенцами» ( К. Чуковский . Т. 13. С. 327).

Как указано в комментариях к письмам К. Чуковского, «Елена Стасова и группа старых большевиков обратились в Комитет по Ленинским премиям с требованием не давать Чуковскому премии. Зав. отделом культуры ЦК КПСС Д. Поликарпов поддержал мнение старых большевиков <���см. Аппарат ЦК КПСС и культура. 1958–1964. С. 514–516>, но в результате голосования в Комитете премия за книгу „Мастерство Некрасова“ все же была присуждена Чуковскому» ( К. Чуковский . Т. 15. С. 505).

Чуковский «<���…> и не подозревает, что не будь моего, т. е. одного еще, сверх 70, голоса, он бы остался без нее» ( А. Твардовский . Новомирский дневник. 1961–1966. С. 84).

Это решение было принято вопреки протестам секции строительства и архитектуры Комитета по Ленинским премиям и Института истории и теории искусств (Аппарат ЦК КПСС и культура. 1958–1964. С. 514).

«Читательский успех мемуаров был огромным, – вспоминает А. Кондратович. – Номера в киосках раскупались тотчас же. Мы получали множество писем, но и мытарств с этими мемуарами мы хватили тоже сверх головы» ( А. Кондратович . Новомирский дневник. С. 108).

«Костя Кузьминский, – в письме к составителю комментирует эти высказывания Яков Гордин, – ненадежный источник. Я был на чтении, о котором он пишет. Куклин действительно вел себя по-хамски, смеялся, но никаких антисемитских выкриков не было и быть не могло, поскольку сам Лева Куклин, насколько помню, был полукровкой, и уже во время перестройки, когда возникла „Память“ и др., он жаловался мне на разгул шовинизма».

И еще одна цитата, на этот раз из статьи Я. Гордина: «Разумеется, сильный элемент антисемитизма в „деле Бродского“ был. Но это было, так сказать, дополнительное удовольствие для власти. И уж совсем не главным было это для тех, кто пытался Бродского защитить» (Знамя. 2005. № 11. С. 205).

Эти издания не были в то время осуществлены.

«Не то что Сурков, <���…> который держал рукопись две недели, да так ничего путного и не сказал», – записывает в мае Лакшин слова Твардовского ( В. Лакшин . Новый мир во времена Хрущева. С. 56).

Отзыв Чуковского «Литературное чудо», датированный апрелем, см. в книге: «Ивану Денисовичу» полвека (с. 20–21).

Отзыв С. Маршака позднее был трансформирован с дополнениями в статью «Правдивая повесть», 30 января 1964 года опубликованную в «Правде» и републикованную в книге: «Ивану Денисовичу» полвека. С. 22–25).

Его отзыв завершается словами: «Было бы преступлением оставить эту повесть ненапечатанной. Она поднимает уровень нашего сознания. Советская власть от этого не пострадает, а только выиграет» («Ивану Денисовичу» полвека. С. 26).

Можно предположить, что на основе этого отзыва написана статья Симонова «О прошлом во имя будущего», напечатанная в «Известиях» 17 ноября, то есть на следующий день после выхода в свет сигнального экземпляра 11‐го номера «Нового мира» с повестью Солженицына.

Его отзыв либо не был написан, либо не сохранился.

Как записал В. Лакшин 6 июня 1962 года, Федин, член редколлегии «Нового мира», «очень хвалил Солженицына. „Вы сами не знаете настоящей художественной цены этой повести Солженицына“. Но написать на бумаге отзыв боится. „Ну, вот только не знаю, как вы это напечатаете? – сказал еще Федин. – А папе (то есть Хрущеву) показывали? – спросил он трусовато» (Там же. С. 61).

«И. Эренбург, – еще раз процитируем дневник Лакшина, – тоже в этой повести мало что понял: сказал „неплохо, но ничего особенного, форма традиционна, а сцена кладки стены, труда Шухова – прямо в традициях социалистического реализма“» (Там же. С. 56).

Его первый альбом был издан в Италии в 1959 году.

«Включая меня в ряд наимоднейших пиитов, Н. Н., очевидно, подразумевал только какую-то видимую общность некоторых приемов, но не внутреннюю суть, по которой почти все они мне – не по пути, и даже не по боковой тропинке», – 11 августа написал Виктор Соснора Александру Дымшицу (цит. по: В. Огрызко . Охранители и либералы. С. 213).