Лев Кукуев - Море в ладонях

— Дядя Назар, а может быть, Виталий Сергеевич правильно говорил? — осторожно спросила Таня.

— Эх, доченька! Мы-то от природы понятье имеем. Не сердись, милая, не о себе думаем…

Туча уже наползла на город, и Таня явно почувствовала запах серы.

— Фу, гадость, — не выдержал дядя Назар.

Полина быстро закрыла форточку.

Возвращаясь из Солнечногорска, Таня перебирала в памяти многое из того, о чем не раз говорила с Андреем. Андрей прав, когда отстаивает личные взгляды на жизнь, на происходящее вокруг. Их мнения часто не сходятся. Но должен ли человек кривить душой в угоду другому? Нет, это противно и унизительно. Пусть остается таким, какой есть…

В Бирюсинске Дробов оказался не случайно. Как представитель районного общества культурной связи с зарубежными странами, он должен был встретить старого знакомого, мистера Гарри Кларка.

На этот раз американец собирался прожить на Байнуре не менее двух недель. В Сибирь он приехал теперь не один, а с женой. Если верить, год назад Бирюсинский край произвел на него «колоссаль» впечатление.

Мистера Кларка с супругой Дробов встречал на аэродроме в тот самый час, когда Таня была в Солнечногорске. Андрей искренне жалел, что Таня не с ним.

Мистер Кларк первым притянул к себе Дробова, долго жал руку. Он был ниже среднего роста, с небольшим округлым брюшком, очень приветлив, с постоянной улыбкой и безобидными голубыми глазами ребенка. Еще в прошлом году, знакомясь с ним, Дробов подумал: «Нет, это не дядя Сэм. Это скорее Джон Буль — маленький, полный и лысоватый…» Американец неплохо говорил по-русски, им не требовался переводчик.

— А это мой половин!

«Половина» мистера Кларка выглядела лет на пятнадцать моложе супруга. Они были почти одинакового роста, но ее туфли на высоком каблуке, туго перетянутая узкая талия, миниюбка-колокол, делали Джейн на голову выше Кларка. Вероятно, американку меньше всего интересовало, как будет выглядеть рядом супруг, лишь бы она оставалась сама собою: прежде всего хорошенькой женщиной, а потом уж женой…

Джейн протянула руку ладонью вниз. Дробов взял ее руку, но к губам не поднес. Он не любил целовать женские руки. Американка вправе располагать его гостеприимством и уважением. Быть ханжой он не желал.

— Я рад приветствовать вас и вашего супруга на нашей сибирской земле. Добро пожаловать! — сказал Дробов.

Несколько долгих мгновений Джейн бесцеремонно рассматривала его. Нет, этот человек не произвел на нее впечатление мужика или хуже того — медведя. Он был тщательно выбрит, опрятен, в скромном, но ладно сидящем сером костюме, в светлой сорочке с темно-голубым, нежного тона, галстуком.

«Председатель колхоза?! — повторила медленно Джейн когда-то сказанные о Дробове слова мужа и тут же решила, что удивляться в двадцатый век даже вредно. Три дня назад она была еще в Штатах, а сегодня в восточном полушарии. Там, где ищешь контрасты в век скоростей, — их не находишь, где не ждешь, — они поразительны.

Гарри ей говорил, что мистер Дробов коммунист. Вот бы чему она не поверила, танцуя с Дробовым в баре Чикаго или Рочестера.

Мистер Кларк был весьма польщен и обрадован, когда услышал, что Дробов выполнил его просьбу. Он с Джейн будет иметь на прокат комфортабельный легковой автомобиль. Конечно, мистеру Дробову чужих долларов не жаль: а он, мистер Кларк, в состоянии позволить себе кое-какие удобства. Очень приятно, когда понимают тебя с полуслова.

Машина американцам понравилась. Джейн со знанием дела оглядела ее, уселась за руль.

На бетонном шоссе от аэродрома до города молодая американка гнала машину с дьявольской скоростью. Она обходила попутные машины борт в борт, занимала сразу же свою сторону, как только задние колеса отрывались от передних фар отставшей машины.

Выжимая из «Волги» все, Джейн умудрялась следить за мистером Кларком и Дробовым в зеркальце. И если выражение испуга на лице мужа вполне устраивало ее, то едва заметная снисходительная улыбка другого мужчины злила. На крутом повороте, рискуя перевернуться, Джейн провела машину у самой бровки и сбавила скорость на шестьдесят лишь тогда, когда въехали в черту города. Она круто остановила машину и повернулась к мужчинам.

— Садись, Гарри, не знаю, куда ехать дальше.

Мистер Кларк облегченно вздохнул и, пока супруга не передумала, поспешил перебраться за руль.

Обедали в ресторане «Байнур». Джейн съела яйцо, пирожное, выпила чашечку черного кофе. Дробов с мистером Кларком выпили по две рюмки «столичной», съели по тарелке украинского борща, по отбивной. На аппетит оба не жаловались, фигуру испортить не опасались.

Дробов считал, что гости поедут прямо в Бадан, но мистер Кларк изъявил желание потратить часть времени на знакомство с достопримечательностями Бирюсинска и его окрестностей, посетить дом отдыха в Бельске и уж тогда отдыхать «во владениях мистера Дробова».

Андрею ничего не оставалось, как проводить гостей до центральной гостиницы «Интурист», пожелать им благополучия. В душе он был недоволен. Хотелось быстрей устроить мистера Кларка с супругой в турбазе, заняться своими делами, которых не счесть. Американец — заядлый спиннингист, дни стояли великолепные, ясные, теплые. Бери удилище, катушку, иди и рыбачь. А впрочем…

Прощаясь с Дробовым, мистер Кларк не забыл вручить «русскому другу» список вещей и предметов, которые он хотел бы приобрести в качестве сувениров. Здесь было чучело белки и горностая, предметы домашнего обихода из сибирского фарфора, изделия резчиков по дереву. Мистер Кларк хотел бы иметь и Байнур — репродукции с картин местных художников. — приобрести новые книги очерков о славном северном море, научно-популярную литературу о фауне и флоре. В салоне-магазине они побывают с Джейн, купят две-три картины в масле.

С одной стороны, Дробов отнесся к приезду американцев как к должному: личный контакт, знакомство лучше всего сближают людей континентов. С другой — очень уж хлопотно с такими гостями. Они отдыхают и развлекаются, им наплевать на твою занятость.

Два дня провел Дробов в бригаде у рыбаков на Дальней отмели. Радости мало. В лучшем случае бригада брала два центнера рыбы. У рыбаков северного Байнура дела шли лучше, но тоже не скажешь, что хорошо. Если в сплавные сети омуль еще попадал, то ставные невода почти пустовали. Капроновые невода растянулись на сотни метров, захватили собою большие площади, о таких снастях несколько лет назад только мечтали. Теперь, казалось, есть все, лови ее — рыбу, но рыба гуляла в глубинах Байнура.

Через два дня, возвращаясь из дальних бригад, Дробов заехал в Еловск. Таню ему удалось разыскать на площадке, где были передвижные электростанции. Гул дизелей заглушал голоса. Таня готовила к пуску полученный агрегат. Руки, лицо, комбинезон — все было в масле. Тут же с ведром, ключами, воронками, ветошью хлопотал Юрка.