Георгий Марягин - Стратег и зодчий

— Фразеры похожи на токующих глухарей. Те в пору токования теряют слух. Не слышат, как к ним подходят охотники. Их можно бить палкой. — Ленин подошел к дивану, собрал газеты в стопку, положил на стол. — Наши приверженцы революционной войны тоже ничего не видят и не слышат… Отказаться от мира — равносильно отказаться от Советской власти. Чтобы воевать, нужна армия. Ее нет. Первый корпус только формируется, медленно, трудно…

Надежда Константиновна принесла чайник, собрала на стол.

— Садись, выпей чаю, — пригласила она и продолжила: — Я вообще не понимаю Троцкого, его формулу — «войну прекращаем — мира не заключаем». Значит, открываем все ворота страны немцам? Идите, завоевывайте!

Ленин взял стакан, присел на подоконник.

— Уезжая в Брест, он, кажется, одумался. В Австрии и Германии массовые стачки, значит, нужно затягивать мирные переговоры. Нужно быть политиком, дипломатом, не гнаться за революционными фразами…

— Скажу прямо, я не верю Троцкому, — решительно сказала Крупская. — Ты думаешь, он будет добиваться мира?.. Я не могу забыть, как на Третьем съезде Советов он с картой в руках доказывал, что, если Россия согласится с указанной немцами границей, она погибнет…

— Я взял с него слово перед отъездом в Брест, что он будет затягивать переговоры до ультиматума немцев.

Ленин снова подошел к телефону, снял трубку:

— Товарищ Дмитриев, есть связь с Брестом? Опять повреждения? Продолжайте вызывать Брест. А пока предупредите радиостанцию, что вскоре они получат радиограмму для передачи всем…

Положив трубку, он повернулся к Крупской.

— Надо известить всех о том, что сообщения о голоде в Петрограде — ложь, что разбит Каледин, сообщить о том, как идут дела в Бресте.

Ленин зажег настольную лампу, придвинул к ней несколько листов бумаги и молча, медленно стал ходить по комнате.

— Нужно восстанавливать хозяйство, — проговорил он тихо, — разрабатывать новую программу партии, а нас втягивают в полемику, заставляют выслушивать пустые речи.

— Отыскался след Тарасова, — входя в кабинет Ленина вместе с Кобозевым, весело сказал Свердлов, — теперь он уже от нас не уедет. Нужно налаживать работу наркомата, самого важного сейчас, а нарком в нетях!

— Какой нарком? — насторожился Кобозев.

— О наркоме и наркомате потом, — сказал Ленин, пожал Кобозеву руку, кивнул на открытую форточку: — Не просквозит? Буянит февраль… Садитесь, Петр Алексеевич, рассказывайте по порядку, как заставили бежать Дутова в Тургайские степи.

Кобозев увлеченно стал рассказывать о Куйбышеве, о том, как по его указанию вышел в Челябинск отряд Блюхера, как самарцы организовали целый полк.

— Выходит, что наш представитель товарищ Кобозев был только наблюдателем, — улыбаясь, сказал Свердлов. — Что же вы умалчиваете, как организовали с Цвиллингом в Бузулуке отряды? Нам ходоки из Оренбурга рассказали, как вы зажали Дутова в тиски.

— Пока не прибыл отряд мичмана Павлова, особых успехов не было, — заявил Кобозев. — Спасибо за помощь, Владимир Ильич. Если бы не его отряд, нам пришлось бы круто. Сперва мы вели частные бои. Отряд на отряд. А Павлов собрал все силы в кулак. Подоспели отряды из Ташкента, с южно-уральских рудников. Я и Коростелев стали заниматься политработой. Командовал Павлов.

— Сколько человек было в отряде Павлова, когда он прибыл к вам? — спросил Ленин.

— Шестьсот человек.

— А к моменту разгрома Дутова?

— Более трех тысяч, шесть артиллерийских батарей, бронепоезд, даже два самолета.

— Мичман, разгромивший полковника, — это превосходно! — Ленин поднялся со стула и зашагал по кабинету. — Революция рождает полководцев. Но жаль, что Дутова упустили. От невыкорчеванных сорняков всегда идут побеги. Самое важное, что народ вооружается. Нам нужно крепко вооружаться, до зубов. Как только мы подпишем мир, к нашим берегам двинутся и англичане, и американцы: почему не урвать кусок пожирнее у страны, не имеющей армии? Но с такими военачальниками, как Павлов, мы, Яков Михайлович, — Ленин остановился около Свердлова, — создадим самую сильную и непобедимую армию! И будем вести это дело напористо. Из солдат, что заставили бежать Керенского и Краснова, что разбили под Белгородом корниловцев, казачьих атаманов на Дону и Урале, будут полководцы!

Видно, Ленина взволновали и обрадовали успехи командиров, ведших отряды на разгром Дутова.

— А ведь умеют наши товарищи и воевать, и вооружаться! Умеют и хотят! — Ленин снова сел рядом с Кобозевым. — Нужно учить людей. Скажите, как помогали вам рабочие Белорецкого и других заводов? Железнодорожники? Как работал транспорт? Подробнее расскажите о настроениях казачества, рабочих.

Когда Кобозев закончил подробную информацию, Свердлов сказал:

— Приходите завтра после заседания ЦИКа, после шести. Мы поговорим о дальнейшей вашей работе.

— Я должен вернуться в Среднюю Азию. Сроднился с ней, — Кобозев вопросительно посмотрел на Ленина, ожидая решения.

— Как ни близка вам, Петр Алексеевич, Средняя Азия, — сказал Ленин, — как ни грандиозны проекты превращения Голодной степи в великий оазис, но пока Среднюю Азию вам придется оставить. И в ЦК, и во ВЦИКе принято решение назначить вас народным комиссаром путей сообщения.

Ленин, увидев, как омрачилось лицо Кобозева, жестом предупредил его возражения.

— Очень нужно, чтобы на железных дорогах был наведен настоящий порядок. Викжелевцы продолжают развращать железнодорожников. Они все время пытаются создать государство в государстве. Транспорт всегда решал жизнь страны. Сейчас, когда нам нужно перебрасывать хлеб, войска, от работы транспорта зависят и оборона, и вся жизнь страны. Не протестуйте! Мы с Яковом Михайловичем доказали Центральному Комитету и ВЦИКу, что народным комиссаром всех дорог страны должен быть инженер Кобозев.

— Теперь отдохните несколько дней, Петр Алексеевич, — посоветовал Свердлов, — и начинайте руководить транспортом.

— Не время для отдыха, — озабоченно сказал Кобозев. — Сегодня только вступил на питерский вокзал и увидел, что город мертвеет без топлива.

— Запасы нефти совсем иссякли. — Ленин встал и начал ходить по кабинету. — Пути к Баку перерезаны.

— Нефти у нас много, — уверенно заявил Кобозев.

— Где?

— На складах в Сызрани, Владимир Ильич, запасы военного ведомства.

— Тогда нужно ехать в Сызрань и организовать перекачку нефти — цистернами, баржами — в Нижний, Питер, Москву… А потом, — Ленин посмотрел на Свердлова, — именно Петру Алексеевичу нужно поручить кавказские и среднеазиатские дела. После Сызрани пусть выедет в Баку. Туда сейчас нужно добираться через Ташкент. Это кстати. Поручим ему доставить деньги для Оренбурга, Ташкента и Баку. Только истинную цель поездки необходимо скрыть.