Константин Лордкипанидзе - Избранное

С этим молодым бригадиром я познакомился в прошлом году в селении Вежини. Видел я его всего один раз и уже не смог забыть его веселые ответы, сердечную улыбку и непосредственность. По всему было видно, что он прочно стоит на ногах. Пять работников в семействе Джохадзе. Отец — кузнец в колхозе селения Чандари, мать — виноградарь, тетя — виноградарь, сестра тоже работает в винограднике, учась притом заочно в сельскохозяйственном институте. Годовой доход этой семьи достиг уже (в 1978 г.) восемнадцати тысяч рублей. К этой сумме надо добавить еще доход, получаемый от приусадебного участка: государству было продано 10 тонн винограда — семь тысяч пятьсот рублей; триста килограммов свинины — шестьсот двадцать рублей.

Как видите — деньги немалые.

— А есть ли у тебя сберкнижка? — спросил я однажды Джохадзе.

Молодой бригадир не ждал этого, мягко говоря, вопроса не по плану. Он замялся, усмехнулся, затем взглянул на меня и сказал: — Есть, как же! Семь тысяч рублей накопилось уже! Только вы, пожалуйста, в газете об этом не пишите, уважаемый писатель! Отец мой вечно твердит, что он кругом в долгах! Заберет он мои сбережения! Вы, ради бога, не думайте, что я скупердяй, но он ведь и вправду не нуждается. Это он для меня только о должниках толкует!

Сонгулашвили Элисо, Гелашвили Маринэ, Мирелашвили Лиза, Бежанишвили Заира, Хуцишвили Тамар, Липарташвили Ирине, Иаканова Лия… До того, как встретиться с этими девушками, беседовал я с первым секретарем райкома комсомола Гоги Мачхашвили. Меня, признаться, поразил его рассказ. Они еще в среднюю школу ходили, а уже считались мастерами высоких урожаев винограда. И с такой самоотдачей работали они плечом к плечу с поседевшими в трудах мужчинами, словно бы это они и взрастили библейский Ноев виноградник.

Безграничная любознательность, жажда знаний… И стоило зайти в гости к бригаде какому-нибудь прославленному виноградарю, как лавина вопросов тут же обрушивалась на него. Тысячи «как», тысячи «когда» и «почему» не давали гостю продохнуть. Однажды попался им в руки виноградный кудесник Михаил Нанеишвили, так они до самого вечера не отпустили его домой.

— Дело едва до развода с женой не дошло, уважаемый товарищ писатель! — пожаловался Михаил. — В тот день мне кое-как удалось выкроить свободную минуту, машину обещал ихний бригадир — жену свою в Ахталу собрался везти. Как оставил я жену у калитки с вещами, так и встретила она меня на том же месте. Ну разве не чудная! И щеки у ней красные, ну просто раки вареные, да и только! Хотя бы зонтик раскрыла либо в тенечке укрылась, что ли!

Он помолчал, улыбнулся какой-то своей затаенной мысли, потом покачал головой и сказал:

— Хорошая молодежь, скажу я вам! Ничего для них не пожалею, обскакали они нас! В прошлый ртвели каждая из них четыре плана выполнила! Триста килограммов винограда полагалось на человека, так они по тысяче двести собрали!

Как возвышают человека труд и старание! Шестидесятишестилетний мужчина, прославленный виноградарь с великой почтительностью здоровается с этими семнадцати-восемнадцатилетними юношами и девушками.

Не отстают они и в учебе. Одни из них учатся заочно в сельскохозяйственном институте, другие же собираются в будущем году экзамены держать. Эти девушки уже нашли свое призвание и свое место в жизни. Как не похожи они на своих горе-сверстников, из года в год недобирающих очки на приемных испытаниях… А виноградники те за версту обходят…

СЕСИАШВИЛИ БЕСИКИ, семнадцать лет, комсомолец.

Может, кто и не поверит, что этот сухощавый долговязый паренек заправляет звеном виноградарей в Велисцихском колхозе, направляя работу двадцатипятилетних комсомольцев. Ежегодно, начиная с шестого класса — и до самого окончания школы, он вырабатывал не менее семидесяти трудодней. Больше всего любил он лозу. В прошлом году его звено закрепило за собой восемь гектаров виноградников. Девяносто восемь центнеров на гектар — так значилось в плане. Но приходилось ли видеть вам, друг мой, воду ручья, устремившуюся по желобу к мельничному колесу? Вот так, не щадя себя, ринулись в дело товарищи Бесики, и ртвели превзошел все ожидания. На каждом гектаре было собрано 160 центнеров винограда.

А вот его сверстники — Кочлашвили Гия и Саломашвили Валерий. И они были еще в шестом классе, когда пришли на подмогу селению. А в прошлом году, едва закончив школу, не дали себе ни дня отдыха. Они окончательно закрепились в виноградарской бригаде и, если слово имеет какую-либо силу, — долгой жизни и доброго здоровья родителям этих юнцов, ибо люди ежедневно благословляют их, взрастивших таких детей.

Вот такие душевные ребята пришли на помощь черемской земле. И если ныне в Гомборских горах раскачиваются колыбели и клубы дыма вьются над крышами домов, то в этом «повинны» и руки молодых гурджаанских романтиков…

Мы медленно поднимаемся по черемскому подъему. Осень на исходе. Красно-желтым переливаются лесистые отроги Гомбори. Прижились ореховые деревья, посаженные по краям дороги. Прошло уже четыре месяца, как с неба не упало ни росиночки, а саженцы стоят себе, словно засухи и не бывало вовсе. По сей день гурджаанские комсомольцы поливают ореховые деревья.

Через дорогу, на пригорке, видна маленькая часовня.

Сорочья часовня!

Говорят, однажды черемцы жали пшеницу. Возле полуобвалившейся стены повариха жарила мясо. В это время на купол часовни уселась сорока и принялась вовсю стрекотать. Один жнец попытался отогнать неугомонную птицу, но тщетно. Тогда он схватил ком земли и запустил в сороку. Она взлетела на дерево, а спустя мгновение вновь опустилась на крышу часовни и запрыгала по черепице, поджав подбитую ногу. Кричала она пуще прежнего. Опять полетели в нее камни и комья земли. Вдруг сорока сорвалась с крыши, слетела на землю и подцепила клювом сухой куриный помет. Затем, стремительно взлетев, бросила его в котел.

— Разрази меня гром! Глядите-ка на эту паршивку! — вскричала женщина, хватаясь за половник…

Она едва не лишилась чувств: половник извлек из котла обваренную змею. Как она попала в котел — бог весть…

Народ оценил добро, содеянное болтливой птицей, и нарек часовню ее именем.

Посыпанная гравием дорога постепенно забирается в гору. Диву даюсь, когда это успели поставить электрические столбы, провести телефонную линию, устроить столько сточных канав! Впрочем, чему удивляться! Будущие жители Череми вовсе не собирались прийти на все готовое! Стоило только раздаться первому призыву, как все — от мала до велика, пришли на помощь дорожной бригаде: работая вместе с ней на тракторах или киркой да лопатой, они вошли в Череми одновременно с новой дорогой. А вот и Тхильское ущелье. Здесь будет запружено четыре миллиона кубических метров воды. Возникнет огромное озеро, будет разведена рыба, осуществится полив черемских лугов, и кто знает, сколько еще благ принесет гурджаанцам местная святая троица: вода, лес и воздух.