Арвид Григулис - Когда дождь и ветер стучат в окно

— В речи много фактов, которые бывший премьер-министр приводит как доказательство «роста красной опасности». Важен заключительный вывод. Черчилль предлагает создать англо-американский военный союз против Советов.

Остниек с интересом склонился над газетой.

— Думаю, что вы прекрасно знаете, что Черчилль никогда слов на ветер не бросает. Иначе говоря, мы находимся накануне новой войны. Что это значит для прибалтийских государств, комментировать, кажется, излишне?

В самом деле все и так было ясно. Остниеку и Клабану в этих словах Шмита слышались звуки победных фанфар.

— В этих условиях для нас важны точные сведения о силах на месте, чтоб мы знали, на какую поддержку можем рассчитывать.

Почва была подготовлена, теперь Шмит мог надеяться на что угодно.

Прежде всего ему передали список курземских бандитских групп. Были названы их главари и даны сведения о личном составе, вооружении и настроении. Естественно, что состав и численность групп постоянно меняются. Не следует забывать, что они на фронте.

Констатировали, что настроение во всех группах неважное, но согласились, что в новых условиях оно быстро и радикально изменится.

Нехорошо и то, что силы слишком распылены, нет координирующего центра. В самое ближайшее время надо созвать конференцию, хотя бы курземских начальников и активистов. Перед конференцией стоят две большие задачи: во-первых, создать обширную военную организацию. Во-вторых, сформировать латвийское правительство.

— Что? — вырвалось у Клабана.

Да, да… Аркадий Шмит пояснил, что уже теперь надо сформировать правительство «возрожденной Латвии», одной военной организации мало, необходим общий военный и политический центр. Никто, кроме курземцев, сделать этого не в состоянии. А сделать это надо как можно скорее. Теперь время — не только деньги.

Корабль вышел в большие воды.

Клабан уже не сомневался, что дело чистое, и ему даже стало стыдно, что он потребовал каких-то доказательств.

Остниек сказал, что созвать конференцию вполне возможно. Нечто вроде этого уже предполагалось осуществить раньше. Даже место было выбрано — на берегу озера Усмы. Теперь это надо осуществить с учетом новых обстоятельств.

Условились, что конференция соберется во вторую среду октября. Со стороны Шмита в ней примет участие Фердинанд. Можно послать и другого, но лучше пускай едет человек, частично уже знакомый с местными условиями. Конференция должна избрать, по крайней мере, главу нового правительства — министра-президента. Остальных министров можно будет потом кооптировать при нужной поддержке «масс».

Ни у Остниека, ни у Клабана возражений на этот счет не было.

К концу переговоров возник самый щекотливый вопрос. Аркадий Шмит потребовал, чтобы после конференции в окрестностях Усмы собралась вторая конспиративная конференция — у него, в Риге. В ней должен был участвовать новый министр-президент и все начальники отрядов. Шмит со своей стороны пригласит по другой линии представителей еще существующих националистических групп.

Остниека это требование испугало. Несмотря на то что личность Шмита, как и его полномочия и опыт, не вызывала никаких сомнений, это все-таки было рискованно. Созыв такой конференции казался столь опасным, что даже думать о ней было страшно. Разве можно полностью исключить возможность провала? Нельзя! А что произойдет в случае провала? Националисты будут обезоружены, обезглавленная организация распадется окончательно.

Шмит хорошо понимал опасения делегатов и спокойно выжидал.

— Боюсь, что это будет очень сложно. Транспорт… подходящая одежда и всякое такое…

— Да, это не так просто, — сочувственно согласился Шмит.

— А не выгоднее ли и рижскую конференцию провести где-нибудь в северокурземских лесах? Мы обеспечим вам максимальную безопасность.

— Мое положение и мои полномочия не позволяют мне покидать Ригу.

— Пошлите на конференцию своих уполномоченных. Мы примем их в любом количестве.

— Вопросы формирования нового правительства, координации всей работы на месте и с иностранными центрами так важны, что их никак нельзя решать без моего непосредственного участия. Не забывайте, мои господа, что за успех всей акции я отвечаю перед инстанциями, которые приказывают, но не дискутируют. Поэтому я и мои люди находимся тут и рискуем своей жизнью. Это во-первых. Во-вторых, от этой конференции также зависит успешный план завоевания Латвии, который должны разработать союзники.

Аргументы Шмита были понятны, но Остниеку от этого не стало легче. Клабан только моргал глазами. Наконец Остниек попросил несколько минут на размышление, чтобы посоветоваться со вторым уполномоченным, хотя ничего толкового услышать от Клабана не надеялся.

Шмит объявил десятиминутный перерыв и вышел. Однако разговор с Клабаном не состоялся. В дверях появился Фердинанд с подносом. Он ловко поставил перед уполномоченными два стакана чаю, бутерброды с соблазнительно пахнущей колбасой и две рюмочки коньяка.

Клабан немедля впился желтыми зубами в бутерброд, откусив больше половины.

— Надо сначала решать, что делать!

— Что ты можешь решать? Истина как блоха, ловить ее трудно. Думаю, надо согласиться, а дома видно будет. Если решат, что надо ехать, поедем, не захотят ехать — пошлем этого Шмита подальше, — проворчал Клабан, жуя бутерброд. И жадно опрокинул в широко раскрытую пасть рюмку с коньяком.

— Потише, рюмку проглотишь!

А вообще-то Клабан сложный вопрос решил правильно, и Остниек, успокоившись, принялся за еду.

Главари бандитских групп, с которыми удалось связаться, были одного мнения, что конференцию на берегу озера Усма следует провести с помпой. Резидент должен получить представление о том, как внушительны их военные силы. Надо скрыть все, что свидетельствует о разложении. Это решение стало роковым для Банкова. Его дело включили в повестку дня конференции особым отдельным пунктом, и притом самым первым.

В самый канун конференции некоторых бандитских главарей возмутили действия бывшего майора полиции Лапиня. Узнав от своего человека, Клабана, про рижские события, Лапинь развил интенсивную деятельность, он заручился поддержкой многих бандитских групп, обещавших избрать его министром-президентом Латвии. Остальные главари считали, что Лапинь самовольно лезет в министры-президенты. Но они ничего не могли поделать. Решили расправиться с Лапинем на самой конференции.

В очень ранний час, когда еще едва угадывалось приближение рассвета, глубоко в лесу, в тщательно выбранном месте, начали собираться участники конференции. Место собрания в радиусе на полкилометра было опоясано тройной цепью охранения. На свет божий извлекли и установили все тяжелое вооружение — пулеметы, минометы и даже две легкие пушки. Чтоб пройти все три линии охранения, надо было знать три разных пароля. Энергичнее остальных главарей в приготовлениях к конференции участвовал Лапинь. Видимо, он начал уже входить в роль министра-президента.