Арвид Григулис - Когда дождь и ветер стучат в окно

Лейнасар ответил не сразу. Медленно наполнил стакан пивом. Рассматривая на свет янтарный напиток, он одновременно разглядывал поверх стакана лицо Риекстиня. «Только бы попасть за границу — вот все, что интересует этого дьявола, — ухмыльнулся про себя Лейнасар. — Оказывается, это прочная веревочка, на ней можно вытащить из хлева и заставить плясать не одного быка». Его вдруг осенила мысль. Если придется действовать самостоятельно, то перспективу удрать из Латвии можно будет использовать как главную приманку. Очевидно, немало таких, у которых душа в пятки ушла.

Лейнасар выпил пиво, поставил стакан на стол, достал грязный носовой платок и вытер губы.

— Найдется ли у тебя чистый носовой платок?

— Найдется, найдется.

— Так тебя интересует, когда можно будет уехать?

— Да.

— Это еще трудно сказать.

— Понимаю. У тебя задание. Но не забывай, что зимою Рижский залив замерзает. Тогда уж никуда не уехать.

— Да что ты! Я все кончу задолго до конца навигации. Мы, может, мартыновского гуся уже в Стокгольме есть будем. В худшем случае рождественскую елку наверняка где-нибудь в шхерах зажжем. — Лейнасару было ясно, что теперь Риекстинь готов беспрекословно выполнить любое задание.

— Когда ты, собственно, вернулся из Вентспилса в Ригу?

— Сразу же после капитуляции. Жена страшно беспокоилась за квартиру и барахло. Слава богу, все оказалось на месте. Теща присматривала.

— Что с Тирлауком, Межниеком и другими?

— О них я ничего не знаю.

— Помощника начальника вентспилсского порта Карнитиса помнишь?

— Из-за этого дьявола мы с женой не уехали. Ведь он был правой рукой Гинтера. Кого хотел, того брал на лодку, кого не хотел — не брал.

— Ты его не встречал?

— Эта птица сюда больше не залетит. Ты его за границей ищи. Может, даже в Америке.

— И ничего не слышал о нем?

— Нет, ни слова. Точно сквозь землю провалился.

Лейнасар убедился, что о Карнитисе и его группе Риекстиню в самом деле ничего не известно. Но о судьбе Карнитиса надо узнать как можно скорее. От этого зависит вся его, Лейнасара, дальнейшая деятельность. Если группа Карнитиса найдется, то задача Лейнасара будет совсем проста. Собрать необходимые сведения о положении и деятельности группы, помочь Карнитису наладить связь. Это надо будет сделать как можно скорее, и тогда обратный путь в Швецию будет открыт. А чем скорее он уберется из этой страны, тем скорее уйдет от грозящей опасности. С того момента, когда Лейнасар ступил на приежусилсский мол, он все пытался убедить себя, что с его опытом и подготовкой первоклассного европейского разведчика ему каких-то чекистов бояться нечего. Если в «Курземском котле» немцы не сцапали его, то и теперь никакой черт не схватит. Волей-неволей приходилось уговаривать себя. Иначе трудно было бы о чем-нибудь думать, что-либо делать.

А если группы Карнитиса уже нет, тогда… тогда Лейнасару надо самостоятельно предпринимать какие-то меры. И как можно скорее.

— Возможно ли, что никто из бывших вентспилсцев не нашел убежища в Риге? — вслух рассуждал Лейнасар.

— Наверно, кто-нибудь есть, даже обязательно есть, но ты ведь понимаешь, что нам незачем часто видеться. Погоди! — воскликнул вдруг Риекстинь. — Я ведь несколько раз встречал на улице Вилде.

— Какого Вилде?

— Помнишь начальника Тирлаука — Вилде, инженера с вентспилсской электростанции? Работает теперь в Риге, в Латвэнерго. Тоже инженером.

Риекстинь не заметил, как Лейнасар стремительно подался вперед. Вилде он помнил хорошо. Если кто и знал что-нибудь о деятельности группы Карнитиса в окрестностях Вентспилса, то это, несомненно, был Вилде.

— Как повидать его? Где он живет?

— Квартиры не знаю. Его легко разыскать, если позвонить в Латвэнерго.

— Позвони.

— Когда?

— Сегодня. Я уберу посуду, ты свяжись с Вилде.

— Может, оставим это на завтра? Рабочий день уже кончился.

— Не забывай: чем быстрее мы выполним задание, тем скорее попадем в желанную Швецию. Ты и не представляешь себе, какая там жизнь! И какие девочки! О боже!

— Девочки?.. Да я ведь с женой поеду?

— Ну и что? Где сказано, что кофе нельзя коньяком запивать?

Риекстинь, усмехнувшись, встал.

Оставшись один, Лейнасар тщательно проверил квартиру. Больше всего огорчало отсутствие второго выхода. А потом еще этот «кофе»! Лейнасар очень хорошо помнил Милду. Если она что-либо узнает, всему конец. Нагрянет нежданно-негаданно со взморья мужа проверить — не водит ли на квартиру кого-нибудь. Один раз можно будет объяснить присутствие в квартире Лейнасара, но потом возникнут подозрения и начнутся расспросы. Надо заблаговременно подумать и о другой квартире. Прежде всего все-таки следует узнать, что с Карнитисом.

Только Лейнасар принялся убирать посуду, как вернулся Риекстинь. Вилде уже ушел домой. Живет на Миера, 6.

— Стемнеет — сходим, — решил Лейнасар.

Вилде — не Риекстинь. Человек другого калибра. Три поколения его семьи имеют высшее образование. Дед — инженер-строитель, отец — один из первых инженеров-электротехников в Латвии, образование получил в Берлине, сам Вилде тоже учился в Берлине и Вене. В детстве в их семье разговаривали только по-немецки, и семья эта окончательно онемечилась бы, не откройся для Вилде в 1934 году после фашистского путча заманчивая перспектива занять выгодный пост на государственной службе за счет местных немцев. И Вилде превратился в латышского националиста. Он стал пространно рассказывать о том, какую видную роль в Латышском обществе играли его дед и отец. Дед дружил с самим Андреем Пумпуром, а Фрицис Вейнберг, по крайней мере, раз в месяц обедал у его отца. Особенно словоохотливым Вилде становился за кружкой пива. А в поглощении этого напитка он достойно продолжал традиции виднейших деятелей Латышского общества. За вечер с кем-нибудь вдвоем без особого усилия пропускал бутылок семь — десять.

В 1940 году, когда после установления в Латвии советской власти Германия спешно закончила затянувшуюся репатриацию прибалтийских немцев и под этим предлогом выдала многим латышским буржуазным националистам германские паспорта, местные немцы, с которыми Вилде порвал ради карьеры, не взяли его.

Чтобы хоть на время скрыться, Вилде уже в августе 1940 года уехал в Вентспилс и поступил на электростанцию. Тут он в самом конце войны связался с кругами ЛЦС. Когда бывший капитан буржуазной армии Румба на свой страх и риск, с ведома Гинтера, организовал лодку, чтобы удрать в Швецию, на ней нашлось место и для Вилде и его обоих сыновей — студентов теологического и инженерного факультетов. Только лодка вышла в море, как вокруг нее начали рваться артиллерийские снаряды. Беглецы, решив, что они обнаружены береговой артиллерией, вернулись. Оказалось, что немцы на берегу наспех организовали полигон для испытания орудий нового образца. Несколько снарядов, миновав цель, угодило в море.