Вячеслав Королев - В лесах Карелии

— Эй, друг, — крикнул Ковалев человеку с фонарем, — топай сюда. Кем работаешь?

— Конюхом.

— Как же коней на работу выводите? Через эту, дохлую, прыгают?

— А они уже недели три никак не прыгают.

— Значит, эти кони недели три уже не работают... А остальные, с другой конюшни?

— Та конюшня пустая, все здесь.

Ковалев сильно потер щеку — нащипало на морозе. В голове пронеслась какая-то чертовщина: «Лошади не работают, значит, трелевки нет. Нет трелевки — нет вывозки, потому что запасов на верхних складах еще недавно у них не было».

— Друг, — обратился он к конюху, — позови мужиков на помощь и убери дохлую лошадь. Через час мне доложишь. Я в конторе буду. Понял?

— Понял... — недовольно пробурчал конюх. — Начальству все уши с этой лошадью прожужжал, а что толку? Одному за хвост мне не вытащить...

— Будь здоров. Через час — в контору.

Полещук не мог скрыть замешательства, увидев Ковалева. Деланно заулыбался, растопырил руки, словно хотел обнять.

— Сергей Иванович!.. Ты-то какими судьбами? Пароходы мы видели на подходе, удивлялись всем леспромхозом — в такую пору через лед рискованно, — ну, а чтобы замнаркома ехал... вот уж в жизни бы не догадался.

— Пойдем на нижний склад, пока не стемнело.

— Какой нижний склад, что ты, Сергей Иванович, вовсе уж не по-христиански... Я рядом живу, хозяйка чай сгоношит, согреешься с дороги, а потом хоть к черту на рога приказывай. Раз торопишься, велю лошадку запрячь, они у меня хорошие, съездим быстро куда захочешь. Я ведь понимаю: пароходам здесь не зимовать.

— Лошадок твоих я видел. Надевай полушубок, веди на нижний склад.

Директор недовольно передернул плечами, влез в полушубок и впереди Ковалева захромал к нижнему складу.

— Ты, Алексей Тихонович, — попросил Ковалев, — веди меня по узкоколейке, а не тропинкой.

— Здесь же значительно ближе, Сергей Иванович. Сам говорил — торопишься.

— Здесь ближе, Алексей Тихонович, а там виднее.

— Что же там хочешь увидеть, Сергей Иванович?

— И на узкоколейке, Алексей Тихонович, и на нижнем складе хочу я увидеть одно: ты лес возишь или нас за нос водишь?

Полещук круто остановился и повернулся к Ковалеву.

— Да ты что, Сергей Иванович, шутишь? — И, помолчав несколько секунд, добавил: — Или кляуза на меня какая поступила?

— Веди на узкоколейку и дальше на нижний склад! — резко проговорил Ковалев. — Мне часа через три надо всё закончить.

— Что всё-то, Сергей Иванович, что всё?

— А вот погуляем с тобой здесь, потом полистаем немного в конторе, ты и поймешь, что мне надо.

На узкоколейной железной дороге легким пушком лежал неочищенный снег. Было совершенно ясно, что в последние дни по ней никто не проезжал. На нижнем складе штабеля леса уже утопали в густых сумерках позднего вечера, но ровный нетронутый снег на верхних бревнах не оставлял сомнений: несколько последних дней лес в штабеля не укладывали.

— Вот так, Алексей Тихонович, — вздохнув, проговорил Ковалев, — теперь ясно, что ты уже давненько лес не трелюешь и не возишь. А заготовляешь ли?

Полещук отшатнулся от Ковалева. Засунув руки в карманы полушубка, он смерил его взглядом с головы до ног и заговорил грубым, громким голосом:

— Провоцировать меня приехал? Понадобилась старая грязь по идельскому делу! Хочешь меня на дурачка взять? Как это я лес не трелюю и не вожу? Ты конторские документы смотрел, в отчетность нашу заглядывал? Не-ет, смотрите, каков! Явился в леспромхоз, ничего не посмотрел, ни с кем не поговорил и — хлоп директора обухом по лбу. Или ты шутник, Сергей Иванович?

— Пойдем в контору, там и дошутим.

Вернейший способ обнаружить приписки — сравнить статистические данные с бухгалтерскими. Ковалев был уверен, что этим способом он сразу определит размер приписки (а она неизбежна, ведь леспромхоз лес не возит, но показывает ежедневно по семьсот кубов) и Полещук вынужден будет выложить всю правду на стол. На это уйдет не больше часа. Каково же было его изумление, когда бухгалтерские данные совпали со статистическими из куба в куб.

Ковалев был на конюшне, на узкоколейке и нижнем складе — в леспромхозе творится что-то неладное, данные по вывозке фальшивые, вывозкой леспромхоз последнее время вообще не занимается... Статистическим данным он не верил ни на копейку, но не верить бухгалтерским не мог. Что же это? С такой мистификацией он столкнулся впервые.

Полещук, стоя за директорским столом и опираясь на него кулаками, победно смотрел на Ковалева. Лицо его было бледным и злым. Немного выждав, он деланно улыбнулся и заговорил примирительно:

— Ты бы, Сергей Иванович, с этого и начинал. Лесник ведь ты не сегодняшний, дело знаешь. Зачем же нервы зря на кулак наматывать? И без этого все как в котле варимся. Пошли чай пить.

Внезапно Ковалев вскинул голову и, уставясь на директора, закричал:

— Конюха, конюха ко мне! Давай мне сейчас же конюха!

— Какого конюха? Бог с тобой, Сергей Иванович, здоров ли ты?

Ковалев вскочил и пулей вылетел из кабинета. Через несколько секунд он вернулся, ведя за рукав конюха, который, как было велено, ждал приехавшего начальника в приемной директора.

Ковалев схватил стул, подсунул его под конюха, сам сел напротив и, впившись в собеседника глазами, начал спрашивать:

— Скажи, пожалуйста, ты конюх или старший конюх?

— Старший.

— Значит, все лошади у тебя на учете? Сколько их у тебя?

— Было пятьдесят четыре. В этом месяце две сдохло. Одну вы видели. Убрали мы ее сейчас, за поселком закопают. Тут, понимаешь...

— Сколько лошадей выходит на работу в последние дни? — перебил его Ковалев.

— Выходили, понимаешь, все. Лошадей не хватало, меня крыли, что я им трелевку сдерживаю. Уж обзывать всякими словами начали...

— А потом?

— Потом стали брать все меньше. Дошло до того, в последние дни только на хозяйственные работы лошади по четыре берут. Может, они опять на бабах трелюют, но ведь резона нет, когда кони без дела стоят... — И он вопросительно уставился на директора.

Полещук уже не стоял, а сидел в кресле и переводил воспаленные глаза с конюха на Ковалева и обратно.

Ковалев поблагодарил конюха и разрешил ему идти домой.

— Ну, — обратился он к директору, — что скажешь?

— Что ж, конюха допросили, — криво улыбаясь, ответил Полещук, — теперь возьмитесь за уборщицу, за ассенизатора. На целый месяц работы хватит.

— Значит, ты, Полещук, правды мне рассказать не хочешь? — зло, упершись взглядом в глаза директора, спросил Ковалев. — Так черт с тобой, тебе же хуже. Вызови ко мне главного инженера и главного бухгалтера!

Вскоре доложили: ни того, ни другого найти не могут.

— Спрятал ты их, — спокойно проговорил Ковалев, обращаясь к Полещуку.