Виктор Малыгин - По дороге в завтра

— Разберемся! — сказал Романов.

Стесин докажет, что с его мнением считаются члены бюро. Райком поставит на место Истомина и Денисова, даст резкую оценку их деятельности. Пусть Романов убедится, что секретарь Джасайского райкома прав.

Денисов между тем рассказывал, как постепенно создается коллектив. Мимоходом заметил и об упущениях районных организаций: кинопередвижка не приезжает, райпотребсоюз не открыл парикмахерских и пошивочных мастерских. Где людям добриться, заказать костюм или починить обувь?

— Вот те раз! — поразился Стесин. — Да они судилище над нами устраивают. — Он раздраженно фыркнул. — Мы уже немало потратили усилий, чтобы приучить к порядку руководителей «Степного». Что же, попробуем повозиться еще. Мы готовы и сейчас оказать первую помощь. Вот тут, — он показал на сейф, — учетные карточки. В них может быть просто выговор, а может быть и строгай.

Склонив голову на бок, Истомин задумался. Что-то уж больно резок секретарь райкома. К чему он клонит?.. Воспользовавшись паузой, Денисов заговорил о массово-политической работе. Стесин удивленно поднял глаза:

— Пятнадцать минут, установленные по регламенту, вы уже использовали. У нас существует на заседаниях твердый порядок.

— Я думаю… — начал Денисов.

Но Стесин оборвал его:

— Ишь как? Он думает… Будто райкома нет.

Председатель райисполкома Вдовиченко, шумно повернувшись, глянул спокойными глазами через очки на Максима Александровича, сказал:

— Надо товарищам дать возможность высказаться.

Кто-то подал голос:

— Вопрос ясен.

— Я тоже так считаю, — подтвердил Стесин. И, как видно по установившемуся на заседаниях порядку, тут же начал речь. — Что тут кривить душой-то? — говорил он. — Надо было прямо признаться, что с делом не справляетесь, коллектив распустили. Скажите членам бюро: так это или нет? Они, видите ли, изобрели новые формы воспитательной работы, какие основываются на водке и кулаках: водкой премируют, а кулаками наказывают. Такого позора еще не знал наш район.

Истомин чуть не подскочил со стула.

— Я прошу разобраться, — вспыхнув, сказал Денисов.

— Можно, — согласился Стесин. — Водкой вы премировали строителей?

— И да, и нет… — начал было Денисов.

— «Да» мы от вас услышали, а что вы подразумеваете под «нет», нас мало интересует. Вместо того, чтобы, беспощадно бороться с пьянством, они сами спаивают людей.

Обстановка накалялась. Денисов теперь молчал, испытывая странное тяжелое чувство. Что скажут члены бюро? Он заметил, как ободряюще глянул на него Вдовиченко, что-то шепнул начальнику милиции, сказал уже громко:

— Максим Александрович, надо все же выслушать объяснения Денисова.

Стесин даже не повернулся к нему.

— Бабкина выжили, — продолжал он, — хотя тот великолепно работает в Джасае. Патриоты окружены вниманием всей страны, и только в «Степном» разбрасываются людьми. Кто же должен встать на защиту Бабкина, как не руководитель парторганизации? А вы сами возглавили поход против него. Сошли с партийных рельсов, — с сожалением и укором сказал Стесин. — Имеют на руках партийные билеты, а с рельсов сошли. — Секретарь райкома помолчал. — Они разделались не с одним Бабкиным. Истомин уволил, на что не имел никакого права, прораба Горобца, назначенного трестом совхозов. Князья какие! Этак они разгонят все кадры… Кстати, прораб прислал письмо, оно заслуживает внимания членов бюро. Послушайте, что он пишет.

Горобец торопился не напрасно. Его жалоба прибыла в райком накануне заседания бюро.

Стесин читал медленно, с чувством, подчеркивая отдельные фразы письма. В кабинете установилось тяжелое молчание.

— У нас есть и живой свидетель славных деяний Истомина и Денисова, — дочитав письмо, сказал секретарь с явным расчетом на эффект, и обратился к помощнику: — Попросите Бабкина.

Все напряженно ждали дальнейшего развития событий.

Длинный, худой Бабкин вошел вместе с помощником и, тряхнув гривой, встал посреди комнаты.

— Проходите, — пригласил Стесин, кивком головы указав на кромку стола.

Бабкин одернул клетчатую распашонку и, тяжело поднимая ботинки с толстой подошвой, проследовал к месту, где положено находиться докладчикам. Задвигались стулья. Стесин постучал карандашом по графину. Бабкин с интересом уставился через головы членов бюро на стол секретаря.

— Товарищ Бабкин, — призвал Стесин, — сообщите членам бюро районного комитета партии, почему вам пришлось оставить целинный совхоз «Степной»?

— Дела таим для меня подходящего нет, — признался парень.

— Здесь заседание бюро районного комитета, — подчеркнул Максим Александрович, — можете говорить совершенно откровенно, в обиду не дадим.

— Я не уловил, кто меня может обидеть, — простодушно удивился Бабкин.

— Скажите, что вас заставило уйти из совхоза, точнее, кто заставил? — тоном следователя спросил Стесин.

— Вот так, своими двоими ушел, — ответил Бабкин, заложив за спину руки, отмерил несколько шагов по кабинету. Оказавшись у стола Стесина, он быстро схватил графин, налил в стакан воды и залпом опорожнил его.

Раздался смех.

— Я не с похмелья, — обиженно и конфузясь объяснил Бабкин. — От волнения это.

— Почему вы отказались пахать целину? — в голосе секретаря райкома прозвучала металлическая нотка.

Бабкин замотал головой.

— Какой я пахарь? Нашли тоже! Мои руки не приспособлены к этому. И не уговаривайте!

Стесин стукнул кулаком по столу, крикнул в лицо Бабкину:

— Ты что, на спектакль пришел? Идите!

Стесин почувствовал себя как человек, попавший в крушение. Несколько томительных минут он бесцельно перебирал бумаги на столе. Но вот, снова обретя уверенность, он заговорил подчеркнуто спокойно.

— Бабкин — не главное, обсуждается вопрос о поведении руководителей совхоза. — Он взглянул на Истомина. — Вы имели прямое указание: все тракторы бросить на подъем целины под пшеницу. Кто вам дал право пренебрегать требованиями райкома? Видите ли, они вздумали развлекаться огородами. Потеряли перспективу. Не репу ведь садить сюда приехали. Это же откровенные антизерновые настроения, товарищи!

…Будто и не было неловкого эпизода с Бабкиным. Снова заседание шло, как всегда. Говорил Стесин, присутствующие слушали его. Истомин пыхтел, словно поднимал что-то тяжелое. Почему Бабкин не использовал явное расположение к нему Стесина в свою пользу? Почему он не воспользовался случаем, чтобы напакостить руководителям «Степного»? Парень он, конечно, не глупый. Что же руководило его поступками? Семена Михайловича удивило поведение Бабкина, тревожили необоснованные нападки секретаря райкома.

— Вопрос тут гораздо сложнее, чем кажется, — продолжал Стесин. — Речь идет об игнорировании партийного органа. А в таких делах мы либерализма не потерпим… Даем вам для доклада пять минут.