Фёдор Пудалов - Лоцман кембрийского моря

— Кулаком, — поправил Ваня.

— Что же, кулак у него каменный? — с возмущением сказал Савва.

— Ваня дерется только кулаком, — гордо сказал Женя. — Ваня чемпион Кузнецкстроя по боксу.

— Подпольный чемпион, — поправил Василий, усмехаясь, — бокс у нас официально запрещен.

— Ваня! — голос Лидии звенел и дрожал. — Ты признаешь за правду все, что говорил Савватей Иванович?..

— Да, — сказал Ваня.

Лидия в испуге смотрела на него и молчала. Она с жалобным упреком взглянула на Женю.

— Я расскажу про него! — вскричал Женя.

— Нечего рассказывать, — сказал Василий, — надо идти. Ваня, тебе не все ясно?

— Ясно, — сказал Ваня.

— Как он рассказал, неправильно?

— Правильно, — сказал Ваня.

— Ум хорошо, а два лучше, — сказал Савва с одобрением.

Василий взглянул на Лидию, приглашая ее говорить. Но она молчала.

— Зачем ты поджигал тайгу? — сурово спросил Василий.

— Я не поджигал, — сказал Ваня.

— Как не поджигал? — закричал Василий. — Только что ты сам признался, что поджигал!

— Я лучше расскажу, Василий Игнатьевич, — попросил Женя, тоскуя.

— Не мешай! — резко сказал Василий. — Ты, Иван, признал правильными слова Савватея, а теперь отпираешься.

— Не отпираюсь, — сказал Ваня спокойно.

— Значит, ты поджигал?

— Нет.

Василий с бешенством взглянул на него.

— Савватей не говорил, что Ваня поджигал, — успел сказать Женя.

— Ты говорил, что Ваня поджигал? — яростно спросил Василий.

— Говорил, — сказал Савватей.

Василий успокоился. Лидия ожидала, что теперь Женя непременно заговорит в пользу Вани, но Женя молчал.

— Охрану я возлагаю на тебя, Женя, — строго сказал Василий. — Ты отвечаешь за него.

— Он не убежит, — сказал Женя.

— Возьми ружье, — строго сказал Василий.

Женя неохотно взял.

— Заряди.

Женя положил заряд.

— Отбери нож у арестованного.

Ваня подошел к Жене, взял его за руку и вложил в пальцы охотничий нож.

— Савватей Иванович, — сказала Лидия, — вы не говорили, что Ваня поджигал.

— Как же, Лидия Максимовна, — Савва стеснялся оспаривать ее, — вы недослышали.

— Савватей Иванович! Вы замечали в лесу человека, но не разглядели его ни разу до Эргежея. Так?

— Так. Но на Эргежее я увидел его, вот этого.

— Но вы ни разу не заметили его за поджогом.

— Верно.

— Так что вы и не говорили того, что не видели.

— Правда твоя, Лидия Максимовна!

— Вы хотите задать вопросы? — предложила она Василию срывающимся голосом.

— Ты шел за Ваней от Алексеевки до Эргежея, — сказал Василий, — вся тайга за вами полыхала.

Лидия рассмеялась.

— Безусловно, — сказал Савватей.

— Один из вас и поджигал. Или вы оба.

— Он поджигал, — сказал Савватей. — Я хоть не поймал за руку, а больше некому.

— Двое лысых ищут друг у друга, — сказал Петров сыну по-эвенкийски. — Все очень сильно угорели.

Женя с изумлением взглянул на отца.

— Вы ему сказали, что он шел от самой Алексеевки за Ваней. Откуда вы знаете, за кем он шел, уважаемый следователь, когда он сам этого не знает?.. Вы заставляете его оклеветать Ваню, чтобы защитить себя. В советском суде недопустимы такие уловки, как вы думаете?

Савва потянулся рукой к затылку и сказал с удивлением:

— Ум хорошо, а два лучше, а три — хоть брось!

Ваня внимательно слушал и смотрел широко расставленными глазами… как тогда… Когда?.. Но теперь Лидия поняла его взгляд… и вздрогнула. Такой же, как тогда… на Эргежее. Коричневое плоское лицо, высунувшееся из шаманской ямы.

— Ваня! Расскажите, что вы делали в шаманской яме?.. — спросила она отчаянно и с огромным волнением услышала спокойный ответ.

— Прятался от огня, — сказал Ваня.

— Ваня, — сказала она звенящим голосом, — расскажите все сразу и до конца, как рассказал Савватей.

Ваня не ответил и молча взглянул на Женю. Женя тотчас перевел:

— Он думает, надо много дней рассказывать, потому что он шел много дней. Я расскажу быстро, Лидия Максимовна!

— Ваня, говорите только главное!

— Он говорит: «Слова — жир: мало — вкусно, много — затошнит».

— Говорите вкусное! — взмолилась Лидия.

— Шел Дорогой Мертвецов, — сказал Ваня. — Положил тамгу на ключе.

— Для меня, чтобы я нашел Шаманский ключ, — быстро пояснил Женя, — потому что Ваня был занят: выслеживал поджигателя.

Василий усмехнулся.

— Ваня тоже выслеживал…

— Он бросал огонь, — продолжал Ваня. — Я не выслеживал.

— Он! — в отчаянии воскликнула Лидия.

— Кого ты видел? — оглушительно крикнул Савватей.

Женя мгновенно прицелился. Савватей остановился на прыжке.

— Я его охраняю, — многозначительно сказал Женя. — Ты слышал? Я отвечаю за него.

— Продолжай, Ваня, — ободряюще сказал Василий. — Что ты сделал после того, как отметил тамгой Шаманский источник?

— Пошел.

— Постой. А что ты сделал с Савватеем?

— Ничего.

— Но он жег тайгу!

— Все жгут тайгу, — сказал Ваня.

— Возмутительно, — сказала Лидия.

Алексей Никифорович, видимо, тоже рассердился. Женя с огорчением вскричал:

— Все бросают огонь, все ленятся потушить костер!

— Продолжай, Ваня, — сказал Василий.

— Спрятался от пожара, — сказал Ваня. — Он подошел к яме.

— Правильно, — сказал Савва.

— Перестань орать! — сказал Василий.

— Я высунулся. Он убежал.

— Ты подумал, это сам водяной черт высунулся? — весело спросил Василий.

— Он врет и сам себе не верит! — сердито сказал Савватей.

— Отнес Женю, Лидию на горячую золу, положил просушить. Он хотел драться. Я — раз. Он — раз, раз, раз. Я — раз. Ну — нокаут.

— Здоров! — воскликнул Василий, хлопнув азартно ладонью по кулаку. — Главное, терминологию знает!

— Жени нет, Лидии нет — следы на Полную. Пошел. Следы вниз, на Маягас-Тах. Пошел вниз. Опять он…

— Погоди ты, местоимение с глаголом! Кто это «он»? Савватей, что ли?

Ваня пристально вгляделся в Савву и сказал:

— Он.

Лидия сжала руки.

— Теперь понял: он против вас. Женя за вас. Хорошо. Я — за вас. Крикнул ему: «Унеси свое солнце!»

— Унеси ноги, спасайся! — быстро, возбужденно перевел Женя в ответ на недоуменный жест Зырянова.

— Он — за мной. Я — берегом, тайгой: на Алексеевку. Крикнул еще: «Не торопи свое солнце упасть!» Он за мной. День, ночь — вымотал его.

Ваня помолчал, собрал слова. Савватей ждал с не меньшим увлечением, чем все.

— Утром настало время солнцу упасть. — Грозная нота зазвучала в бесстрастном голосе Вани.

Лидия затрепетала. Ей не доводилось еще слышать поистине страшный клич, смертельный вызов якутских дуэлянтов.