Виктор Логачев - В полдень, на Белых прудах

— Оденься, моя Катрин, — наконец жестко проговорил он. — Я не могу разговаривать, когда передо мной женщина в халате.

Екатерина Михайловна сначала хотела не подчиниться его приказу, но затем передумала: ей тоже будет удобнее продолжать разговор в таких тонах.

Она оделась не спеша.

Серж терпеливо ждал.

— Любимый ты мой!

Серж приблизился к Екатерине Михайловне, поцеловал ее.

— О, моя Катрин! — После того достал из кармана платочек и демонстративно протер свои губы.

Екатерина Михайловна, вздрогнув, вопросительно посмотрела на него:

— Что это значит?

— Сейчас, моя Катрин, все поймешь, — как бы немного угрожающе проговорил Серж. Он опять опустил руку в карман.

Екатерина Михайловна насторожилась.

— Что у тебя в кармане? — спросила она испуганно.

— У меня?

— Да, у тебя! Серж повеселел.

— Вошь на аркане! — воскликнул он, и его хохот понесся в разные стороны, и наверное, был услышан у подъезда, если там, конечно, в это время кто-то находился.

Екатерина Михайловна вздрогнула — слова эти она один раз уже где-то слышала. Но где?

И тут Серж неожиданно извлек из своего кармана пачку двадцатипятирублевок и небрежно бросил ее на стол, стоявший напротив.

— Вот, — подчеркнул он, — тебе, прекраснейшая моя Катрин, на аборт, достаточно?

— Вполне! — непроизвольно произнесла Екатерина Михайловна. Она, похоже, не прониклась еще тем, что произошло.

— А может, все-таки тебе этого много?

— Милый Серж, хоть один раз побудь настоящим мужчиной!

— А разве я им не был? Разве полчаса назад тебе со мной не было хорошо?

— Настоящий мужчина не только тот, который хорош в постели, — коротко объяснила Сержу Екатерина Михайловна, — настоящий мужчина должен быть еще и немножечко рыцарем в жизни!

Серж недовольно хмыкнул:

— Это, милая Катрин, только бывает в старинных романах, на самом же деле…

— …на самом деле, — вставила Екатерина Михайловна, — в жизни одни подлецы! Ты как раз их представитель!

— Я же сразу сказал, — тотчас торжественно воскликнул Серж, — что ты, моя Катрин, очень переменилась, и не в лучшую сторону!

Екатерина Михайловна опустила голову.

— Возможно, — сказала она спокойно, стараясь, по-видимому, как-то себя сдержать. — Но и ты, мой Серж, тоже резко переменился.

— Почему? Где тому доказательства? Неправда! Я каким был, таким и остался!

— Откуда у тебя такие большие деньги, Серж? Раньше их не было.

— Откуда? — Серж на мгновение замялся. — От верблюда, моя величественная Катрин!

— Не паясничай, Серж. Отвечай, будь до конца мужчиной, если уж себя таковым считаешь.

Серж опять потянул:

— В одном из районных дэка мы сварганили вертящуюся сцену, нам за нее прилично заплатили.

— А я-то думаю, ломаю голову, почему тебя нет и нет. А вы, оказывается, где-то там сцену делали. Ну-ну.

— Довольно, Катрин, успокойся! — пошел как бы на примирение Серж. — Я действительно скучал по тебе, я жил там, а мои мысли, тело были только с тобой, моя Катрин!

— Что-то я, милый Серж, этого не ощущала, — безо всякого настроения заметила Екатерина Михайловна.

— Очень жаль тогда. А я верил, я так надеялся… — Серж не договорил — в прихожей зазвонил звонок.

— Это, Зося, наверное, — тоже уже почти успокаиваясь, проронила Екатерина Михайловна и тому звонку обрадовалась — давно с ней не случалось такого, а может, вообще никогда.

Она прошла в прихожую и открыла дверь. И изумилась, увидев вместо Зоси следователя прокуратуры Ивана Феоктистовича Стрельцова.

— Иван Феоктистович?!

— Собственной персоной, Екатерина Михайловна. — Рядом с ним стояли еще двое.

— Что вы хотели? Вы извините, конечно, но все так неожиданно…

— Мы всегда неожиданно, Екатерина Михайловна, у нас работа такая. — На лице следователя играла самодовольная улыбка.

Вот, все начинается по очередному кругу, подумалось Екатерине Михайловне. И вправду она не выдержит!

— И все-таки, вы что хотели, Иван Феоктистович?

— Мы ищем Серова, Екатерина Михайловна.

— Серова?

— Серова.

— Какого Серова?

— Обыкновенного. О котором шла речь в прокуратуре.

— А разве у вас мы про него говорили?

— Про кого же еще, Екатерина Михайловна?

— Про Спирина, Иван Феоктистович.

— Верно, и про Спирина. У вас память хорошая, Екатерина Михайловна.

— Спасибо, не жалуюсь.

— На что же жалуетесь?

— Иван Феоктистович!..

— Кхм, кхм!

— Простите.

— Вот так, Екатерина Михайловна! — Следователь оглянулся, подал какой-то знак одному из стоявших рядом. Тот быстро ушел. — Так вот, Екатерина Михайловна, — продолжил после этого следователь, — вы правы, мы тогда вспоминали с вами и Спирина, но нам нужен сегодня не он, а Серов.

— Какой Серов? Почему, Иван Феоктистович, вы ищете у меня Серова? У меня его просто нет и не может быть!

— А кто же у вас есть, Екатерина Михайловна? — очень даже спокойно, присуще работнику прокуратуры, и следователю в частности, уточнил Стрельцов.

Екатерина Михайловна на мгновение замешкалась:

— У меня? Кто?

— Да, у вас.

— Простите, Иван Феоктистович, но… я женщина, и у меня…

— Понимаю, понимаю, Екатерина Михайловна, однако у нас с вами работа, верно? Итак, кто у вас?

— С-серж, — дрожаще выдавила из себя Екатерина Михайловна.

Следователь задумался, однако тут же оживился:

— Ага, Серж. Машинист театральной сцены, так?

Вот так да! Екатерина Михайловна и дар речи потеряла.

— Екатерина Михайловна, — попросил ее следователь, — покажите нам вашего Сержа, нам любопытно взглянуть на него.

— Пожалуйста, — произнесла Екатерина Михайловна и уступила дорогу.

Следователь, а с ним и еще один человек прошли в квартиру.

— А где же ваш Серж? — поинтересовался вскоре Иван Феоктистович.

Екатерина Михайловна обошла все — Сержа не было.

— Он у вас был или вы на ходу придумали?

— Был.

— Где же теперь?

— Не знаю.

— Вы хотите, наверное, сказать: он был, но испарился, так?

— Иван Феоктистович! — окликнул вдруг следователя напарник и кивнул на открытое окно: — Посмотрите!..

Екатерина Михайловна ничего не понимала: где Серж? Что у нее ищут работники прокуратуры? Почему в ее комнате открыто окно — неужели Серж в него выпрыгнул?

— У вас был Серов! — заговорил снова следователь. Голос у него уже был жесткий.

— Какой Серов? Какой Серов?

— Тот самый, которого мы ищем!

— У меня был Серж, а Серова не было, — стояла на своем Екатерина Михайловна.

— Все верно: Серж и Серов — одно и то же лицо!

— Ка-ак?! А кто же тогда Спирин?

— Спирин… Спирин… А при чем тут Спирин? — спохватился недоумевающе следователь.

— Ну как же, Иван Феоктистович, мы же с вами и о Спирине говорили.

— Верно, говорили, но нам пока нужен Серов, то есть Серж, — разъяснил, наконец, следователь.