Нинель Громыко - Дойна о Мариоре

Первый стакан густо-красного вина Александра по обычаю выпила сама. Налила еще половину и дала Мариоре.

— Возьми, дочка, легче станет.

Девочка приняла в смугло-розовые ручки тяжелый стакан.

— Будьте здоровы! — проговорила она тонким голоском и подняла стакан, обернувшись к Александре, потом к отцу, к Киру и к Виктору. Подумала и добавила: — И мамэ тоже!

Александра отвернулась, вытерла глаза, потом вышла в сени.

Мариора медленно выпила вино. Ей стало вдруг очень жарко, показалось, что сейчас придет мать. Она спрыгнула с лежанки, подошла к Киру.

Мальчик стоял у окна и, положив на подоконник лист бумаги, выводил карандашом кривые палочки.

— Татэ, зачем это он? — спросила она у отца.

— Уроки. В школе велели так делать.

Мариора улыбнулась и забралась на колени к отцу.

— Татэ, а когда я подрасту, я пойду в школу?

Отец взял стакан вина, другой рукой крепко обнял дочь.

— Мальчики и то не все в школу ходят. А девочки — разве у кого родители богатые. А у нас, дочка, пустой дом был, и тот вода унесла.

— И я совсем-совсем не пойду в школу? — разочарованно сказала Мариора. — А я тоже хочу так, как Кир!

— Ну, дай бог всем добрым людям счастья и сотню овец в отаре! — Тома выпил вино, вытер губы. — Не жалей о школе, девочка. Спроси у Кира, как там линейкой бьют и за уши дерут. Замуж без грамоты выйдешь. Будешь красивая, скромная, как твоя мама, и муж у тебя будет хороший. — Тома прижался головой к щеке дочери.

Мариора улыбнулась, прищурила глаза и задумалась. Потом спросила:

— А муж мне будет пирожки с яблоками печь?

Мальчики засмеялись.

— Эх, доченька… — грустно сказал отец. Но девочка уже думала о другом.

— Татэ, сказку! — требовательно сказала она, сняла с отца его черную, уже порыжелую шапку и надела на себя. Лицо ее будто вытянулось, стало взрослым и красивым.

Отец взглянул на дочь, горько усмехнулся и опустил голову.

— Та-тэ! — жалобно протянула Мариора, уже готовая снова заплакать.

— О чем же рассказать тебе, пташка? — не сразу отозвался Тома, поглаживая голову дочери. Он задумался. — Ну, о том жеребенке, что воли искал, хочешь?

— Хочу! — крикнула Мариора.

Тома помолчал. Мальчики забрались на печь и затихли.

— Ну, слушай… Была у одного боярина кобыла. Сильная она была и ретивая… Ну, а боярин пользовался этим, велел накладывать на каруцу столько, что у кобылы хребет трещал. Вот однажды принесла эта кобыла жеребенка. Резвый такой был, веселый. И рос быстро. За день вырастал так, как другой и за месяц не вырастет. И очень уж волю любил. Как в лес или в поле с матерью придет, подальше от людей, где никто ему уже не скажет: «Ну, ты, иди сюда!» — или: «Пошел отсюда!» — так и скачет по дорогам, между деревьями, радуется. Просто рай ему тут. А в боярском хозяйстве он тоже своевольничал: то к овцам в хлев забредет, то к волам и со всеми норовит поиграть. А то к боярским детям подбежит, остановится, смотрит.

Не понравилось это боярину. Больше всего он не любил, если скотина или человек у него по своей воле жить начинали. Велел он запереть жеребенка в сарай.

Вот вернулась раз кобылица после работы в сарай, смотрит, а в углу вместо жеребенка мальчик стоит. Догадалась она, что это ее жеребенок в мальчика превратился, а он и говорит:

«Не могу я больше, мамэ, в неволе жить. Уйдем отсюда».

Ну, а мать — она для своего детища на все готова. Согласилась кобылица.

Открыл мальчик ворота сарая, убежали они в лес и стали там жить. Стал мальчик расти еще быстрее. И такой красивый был, что лесные звери и птицы назвали его Фэт Фрумос [6] Фрумос — красивый. Фэт Фрумос — героический персонаж молдавского фольклора. .

Однажды Фэт Фрумос говорит матери:

«Пойду в лес. Если вырву самое большое дерево с корнем, значит довольно мне материнское молоко пить».

Не удалось Фэт Фрумосу дерево вырвать. Еще год материнское молоко пил. Потом снова в лес пошел — силу свою на деревьях испытывать.

Идет Фэт Фрумос по лесу, видит: все деревья повалены. Идет дальше, видит: стоит человек, усы в аршин, а рот что печка — широкий. Как дунет, так все деревья к земле клонятся. Звали его Стрымбэлемне [7] Стрымбэлемне — буквально: наклоняющий деревья; персонаж молдавского фольклора. .

«Зачем ты это делаешь?» — спрашивает Фэт Фрумос.

«А тебе какое дело? Будешь много разговаривать, дуну — и тебя в землю вгоню», — отвечает Стрымбэлемне.

«Попробуй!»

Дунул Стрымбэлемне — даже не наклонился Фэт Фрумос. Тогда стали они бороться. Фэт Фрумос вошел в землю по колени, а Стрымбэлемне — по горло, еле отдышался.

«Ну, — говорит, — ты сильней меня. Давай дружить, если ты хороший человек», — и подарил ему свою саблю.

Рассказал Стрымбэлемне Фэт Фрумосу, что раньше он жил среди людей, силой своей бедным помогал. А богатые завидовать стали, начали его хитростью донимать.

Он бедняку поле вспахать поможет, а сборщик налогов с бедняка вдвое возьмет. Он бедняку денег даст, а их корчмарь у бедняка за водку выманит.

Рассердился Стрымбэлемне и ушел в лес. Силу-то свою здесь девать некуда, вот он и стал деревья валить.

«Ну, — говорит Фэт Фрумос, — я вижу, у тебя такая же беда, как у меня. Я хочу волю найти, а ты ищешь, где хитрых да богатых нет. Давай будем вместе жить».

Пришел Фэт Фрумос к матери, говорит ей:

«Не могу больше так жить. Чуть из леса выйдешь, того и гляди схватят. Нашел я себе друга, и пойдем мы с ним искать, где жить хорошо, а по дороге будем тех убивать, кто свободно жить мешает».

Снял Фэт Фрумос саблю, отдал матери.

«Вот, — говорит, — как появятся на ней три пятна, значит плохо мне. Спеши ко мне на помощь…»

Тома смотрел в окно. Вдруг он снял с колен дочь, встал.

— Нирша Кучук домой идет. Пойду… Сеять-то пора, дочка, а нам нечем, он обещал зерна одолжить. После доскажу.

— Нет, сейчас! — Мариора схватила отца за руку. — Татэ, ты обещал! Что потом было?

— Ну, потом, потом… — Отец вздохнул, ласково тронул дочь за маленький носик. — Фа, Мариорица! Все знать нужно? Ну что ж… Видят злые люди, что Фэт Фрумос и Стрымбэлемне сильнее их, так они яму вырыли. Глубокую. Закрыли прутьями, сверху травой притрусили. Шли Фэт Фрумос и Стрымбэлемне и провалились. А богачи ходят и смеются над ними.

«Не заступайтесь за бедных», — говорят.

Стали Фэт Фрумос и Стрымбэлемне умирать от голода.

Тома нетерпеливо посмотрел в окно, усмехнулся и продолжал ровным голосом:

— В это время мать Фэт Фрумоса видит — на сабле три пятна крови. Поняла она, что сын в беде, и побежала разыскивать его. По дороге встретила бедного мальчика-чабана. Слыхал тот чабан, что Фэт Фрумос для бедных волю ищет, и решил помочь кобылице спасти ее сына. Свил мальчик из овечьей шерсти веревку да и вытащил Фэт Фрумоса и Стрымбэлемне.