Ильяс Есенберлин - Мангыстауский фронт

К берегам Жаксарта подступают бесконечные равнинные степи. Сейчас, в разгар весны, они покрыты изумрудно-зеленым ковром. Спешат отцвести яркие тюльпаны, гордо возносятся купола обелии. Как задумчивые девичьи очи, смотрятся в бездонное синее небо серебристые воды бесчисленных озер. Они образовались после паводка реки и ждут, изнывая, жаркого пагубного лета… Изредка воздух переполняется криками всполошившейся дичи. Ее вспугнул ястреб или сокол, молнией налетев на добычу с высоты небес.

На бескрайней равнине возвышается голубоватый Бозтайлак. Склоны этого большого холма, что богатая юрта, застланы ковром из кошмы — текеметом. Он затейливо соткан из белой шерсти, умело отделан орнаментом из звериных шкур. Рисунок то причудливо извивается в форме бараньих рогов, то переплетается, как клетки остова юрты. У самой вершины холма раскинут ковер с изображением портрета сакской царицы. В руках ее — дивные райские цветы — красные, белые, желтые… Над портретом сияет трон из чеканного золота.

Трон свободен. В степь пришла ужасающая весть: владыка саков царь Аморг убит в ставке персидского царя Кира. Вчера саки провозгласили нового своего властелина, который должен ступить на трон сегодня. Вот почему все обширное пространство у подножия Бозтайлака буквально забито пешими и конными воинами. Свои войска выставило каждое союзное племя: саки Жаксарта и Джетысу, аргиппии с берегов Кокшетенгиза, массагеты, кочующие вокруг Арала, исседоны — с востока Туркестана и с Тянь-Шаня.

Вдоль северного склона Бозтайлака сели на своих каурых и вороных скакунов аргиппии.

Рядом выстроились воины саков Тянь-Шаня, такие же скуластые, широколицые. Они родственны тюркам. Чуть восточнее раскинули шатры саки, похожие на афганцев и индусов. Их многочисленные племена населяют междуречье Амударьи и Жаксарта и далее, по всему плоскогорью, простирающемуся до Памира. Смыкают круг войск прославленные в битвах массагеты. Они не спешились, как другие, и стоят плотным, литым строем на своих гнедых, саврасых, белых в яблоках боевых конях. Хвосты и гривы коней подстрижены, словно воины приготовились к скачкам.

Чуть слышен говор собравшихся.

У каждого племени, как уже говорилось, свой язык, свой цвет и облик, но одинаковы их образ жизни, культура и обычаи.

Вооружены воины также были одинаково. На нравом плече — щит из круглых струганых палок, связанных сыромятными ремнями. На всем Востоке такое снаряжение известно как «сакское». Кони воинов широкогруды, с сухими, как у сайгаков, ногами, круто выгнутыми, что колеса арбы, шеями, с пушистыми гривами и хвостами. Они выносливы и в скачке по степи не знают устали. Сбруя: нагрудник, петлицы, подпруги — все сплетено из кожи. Многие выделяются сверкающей на солнце сбруей, отделанной серебром и золотом.

Своеобразна и одежда саков. В отличие от народов юга — Парфии, Персии, а также севера — монголов, гольдов, ногайцев — платье саков удобно для верховой езды. Кожаные или из тонкой кошмы камзолы с короткими рукавами, кожаные или кошмовые тонкие шаровары, ичиги с валянными из шерсти длинными роскошными чулками. Верх чулок, вышитый узорами из тонкой цветной кожи, выступает над голенищем ичигов. Поверх камзолов наброшены безрукавные легкие чапаны из домотканого сукна. К седлу приторочены шлемы из сыромятной кожи на подкладке из кошмы, на них воины сменяли во время сражений свои обычные островерхие шапки из звериных шкур. Сакские женщины носили на запястьях золотые и серебряные браслеты, на пальцах — кольца. Они украшали себя дорогими серьгами, ожерельями и колье, накалывали на платья броши с драгоценными камнями. На головах — по-особому повязанные высокие белые накидки.

Как ни у одного другого народа, женщины саков не уступали мужчинам в своей воинской доблести. Против врагов родины они сражались наравне с мужчинами. Большая часть конницы таких племен, как массагеты и исседоны, состояла из воинов-женщин. Сакские женщины-воины в сражениях пользовались не саблями, луками и пиками, а только арканами. Мощным ловким броском они накидывали волосяную веревочную петлю на шею врага, стаскивали с коней и… волокли.

Такими были пешие и конные войска, со всех сторон плотной волной прихлынувшие к Бозтайлаку. И не только ради восшествия на трон царицы собрались они здесь сегодня. Была тут и другая причина.

Саки в ту пору представляли самую опасную силу на северной границе молодой, только набирающей мощь огромной Персидской империи. Царь персов Кир с неослабевающей тревогой следил за соседями. Он пускал в ход все средства, пытаясь силой или хитростью покорить саков, но ничего не добился. Лишь некоторые племена вступили в союз с Киром и поставляли войско для борьбы с врагами Персии. Более крепким этот союз был при покойном царе саков Аморге. Аморг поставлял Киру конницу. Вместе с персами саки вошли в побежденный Вавилон, одержав общую победу в великой битве с ассирийцами…»

Даниель сделал паузу, затем обратился к отцу:

— Дальше я рассказываю в романе, как Аморг спас жизнь Киру.

— «В битве Кира с дербитцами персы понесли невиданное доселе поражение. Сам Кир был ранен. И не подоспей к нему на помощь верный союзник — сакский владыка царь Аморг со своим войском, не миновать бы Киру позорного плена.

Своего избавителя, спасшего ему честь и принесшего победу над врагами, Кир пригласил в гости, в ставку. Хитрый и коварный император, убедившись, что тот не намерен принять подданство Персии, обезглавил Аморга. Эта страшная весть достигла необъятной сакской степи.

Многочисленные и воинственные саки Жаксарта решили немедля усадить на золотой царский трон вместо Аморга его жену Спаты, которую греки называли Спаретрой. Вот тогда-то от Алтайских гор до Хазарского моря и заволновалась, и забурлила степь. Многочисленные племена поднялись и покатили к Бозтайлаку, дружно отозвавшись на призывный клич женщины-царя, обращенный к сородичам. К сакам присоединились массагеты. Надо было срочно обсудить план отмщения коварному повелителю Мидии [61] Персия. .

Кир понял, что он недооценивал саков, когда узнал об их готовности выступить под единым началом. Императору пришлось спешно стягивать свои войска на северной границе. Он не гнушался и подкупом, веруя в старую истину: «Крепость, которую не могут покорить войска, покоряет осел, нагруженный золотом». Через своих шпионов и послов он направил переметные сумы, набитые золотом, вождям тех сакских племен, в послушании которых не сомневался. И дал им знать, что коли не выступят они против него, Кира, а пойдут против царицы Спаретры, то получат власть и новые земли — богатство не дешевле золота. Кир рассчитывал, что распри и раздор, посеянные им среди сакских вождей, ослабят силы противника так же, как открытое сражение.