Марк Еленин - Добрый деловой человек

Все эти годы, что прошли после гибели Аси в горах, образ ее и все, из чего он складывался, не уходил, не стушевывался, не забывался: ее насмешливые глаза, лицо с высокими скулами и упрямым подбородком, ее быстрая, легкая походка, любимые словечки и привычки и даже любимая поза — часами сидеть поджав под себя ноги. Все эти годы он хранил верность Асе и ее памяти. И в любой момент мог представить ее рядом с собой, попросить у нее совета, оценить с ее помощью каждый свой поступок и даже тех женщин, с которыми порой сводила его судьба. Каждую он мерил Асей. За два десятилетия были у него и романы — одни мимолетные, другие, случалось, затягивались. Была и женщина, к которой, казалось, у него возникло настоящее чувство. Но все прошло: и быстрые увлечения, и то, что представлялось любовью. Женщина хотела мужа всегда рядом, а он мотался по Азии, месяцами не появлялся в Ташкенте, где она работала преподавателем в университете. Была по-своему права, наверное, но не выдержала проверку временем. Ася выдержала бы, точно выдержала бы. Позднее Глеб узнал, что женщина та вышла замуж, и без сожаления встретил это известие, определив тем самым, что, как видно, и любви-то никакой не существовало…

И все же разговор с Яновским задел Глеба, не отпускал, заставлял вновь возвращаться ко всем своим встречам с Морозовой, анализировать свое и ее поведение. Наталья Петровна снова проходила с ним по Кировскому проспекту, пыталась раздобыть билеты в кино, сидела в ресторане, шла улицей Солнечного, независимо держа руки в карманах потертых джинсов. Она хмурилась и улыбалась, спорила и соглашалась, а надо лбом у нее светился пепельный нимб, и тяжелый узел на затылке оттягивал голову назад, придавая лицу независимое и гордое выражение.

Глеб дол-го не мог заснуть. Он гасил и зажигал свет, брался за книгу, пил чай. И, видя тщетность всех своих усилий, разрешил себе принять снотворное. И уже в какой-то полудреме он поймал себя на мысли о том, что Наталья Петровна во многом напоминает Асю и во многом, пожалуй, она выдержала бы «испытание на Асю». А вот как выглядела Ася, Глеб вспомнить уже не мог. Сон охватывал, обволакивал его. И вместо резкого и несимметричного Асиного лица стояло перед ним лицо Морозовой, — это был уже сон…

Богин вернулся из Москвы в плохом настроении. И хотя итоги строительства были оценены весьма положительно, он был мрачнее тучи. Оказалось, имел неприятности в Госплане и Госстрое, получил предупреждение в министерстве. Вызвал Базанова, сказал мрачно:

— Ну и подбросили мне свинью твои друзья-архитекторы! Разошлись, слабину почуяли! Такого напроектировали — ахнешь! Никаких денег не хватит. Я город на тебя кинул, думал, ты это дело контролируешь, а по шее мне надавали. Поделом! Никому ничего передоверять нельзя.

— А конкретней? — попросил Глеб.

— Что конкретней? Каждый новый их проект! Девятиэтажный дом, общежитие-трилистник, кинотеатр, административный центр. Меня спрашивают: «А вы что — особенные? Почему не берете типовых проектов? Считали, насколько это удорожит стоимость? Не удорожит? Докажите». И тут еще эта комиссия!.. На кой черт мне все это надо! Будет комбинат — и баста! А людям что в пятиэтажном, что в стоэтажном доме — все равно где жить. Лишь бы квартира и не капало! Надо закрывать всю эту лавочку, вызывать сюда срочно твоего этого Петрова, Попова, как его там?

— Зачем?

— Разбираться!

— Давай сначала решим, в чем именно мы станем разбираться. А потом, тут же есть представитель института — Морозова. Она в курсе всех проектных и строительных дел, толковый человек. Ее вызвать проще.

Богин схватился за телефон: срочно, немедленно разыскать и доставить начальника архнадзора.

Пришла Наталья Петровна. Спокойная и сосредоточенная. Сказала с достоинством:

— Слушаю вас.

— Хотелось бы послушать вас! — сказал, сдерживая гнев, Богин.

— В таком случае разрешите, я сяду.

— Разумеется, — буркнул Богин.

Базанов подвинул ей стул. Богин принялся излагать свои злоключения и обиды на архитекторов, которые подвели его потому, что ряд новых нетиповых зданий города предварительно не согласовали с ним, а сразу послали в Москву. Он не потерпит положения, при котором что-то делается через его голову, он — начальник строительства.

— Вы правы, хотя и не сказали мне ничего нового, — кивнула Наталья Петровна, поигрывая многоцветной шариковой ручкой. Она достала из заднего кармана джинсов большой блокнот и раскрыла его. — Вы говорите о буре, которая для нас уже прошла. Мы, как видите, уладили ее своими силами и к строительству этих зданий приступаем. Это первое. Будут ли такие бури еще? Думаю, будут. Предупреждали мы вас об этом? Предупреждали. И договорились как будто: мы спроектировали вам хороший город и следим за тем, чтобы строители сделали его таким. Это второе. И третье — не надо вслед за иными консервативно настроенными чиновниками говорить: нетиповые здания. Мы используем типовые проекты. Почти все элементы, изготовляемые ДСК, типовые. — Морозова чуть заметно улыбнулась. — Лучше говорить так: модернизированные типовые проекты, экспериментальные здания. Вы же дипломат, Степан Иванович. Вам же и жить станет легче.

— А вам? — уже значительно спокойнее сказал Богин. — Вы решили мою жизнь облегчить — благодарю. Принимаете огонь на себя?

— У проектов много защитников. В Москве — заместитель министра Тулин и начальник главка. В Ленинграде — директор нашего института Попов. Здесь — товарищ Базанов. Город еще Государственную премию по архитектуре получит. Тогда у него еще больше защитников будет, вот попомните.

— И все же я попросил бы вас, Наталья Петровна, подготовить мне объяснительную записку. — Богин уже сдавался. Базанов видел это.

— Объяснительная — звучит как оправдательная, — заметила Морозова. — Скажите, в чем мы должны перед вами оправдываться? Конкретно.

Теперь наступающей стороной стала она. Богин усмехнулся, посмотрел на Базанова: «Ну и баба! Смотри-ка, вывернулась!» — сказал улыбаясь:

— Конкретно? Люблю и сам это слово, Наталья Петровна. Значит, так: ближайшие новостройки. Начало работ, задания ДСК, новые их изделия, которые предстоит освоить, экономика — стоимость одного метра площади. И все преимущества. Коротенько и ясно. Цель? Хм… Ввести в курс дела начальника строительства полностью.

— Для жесткого контроля? Не доверяете нам?

— Что вы, что вы! Просто хочу все знать.

— Сроки?

— Ну, сколько вам дать?

— Сутки.

— Отлично! А вы молодец, товарищ начальник.

— Спасибо за комплимент, Степан Иванович. У вас есть ко мне еще вопросы? Тогда до свидания, — и она вышла.

Богин проводил ее взглядом, сказал: