Иван Коробейников - Голубая Елань

Машинистка снова прыснула, затем покраснела так густо, что ее светлые кудряшки стали как будто еще светлее. Дерябин снова фыркнул, как кот, топорща усы…

— А что такое? В чем дело?

— Меня интересует, товарищ старший землеустроитель, как вы выполняете решение пленума о колхозном землепользовании? — как можно спокойнее спросил Батов.

Дерябин выхватил руки из карманов.

— Хо! Смотрите на него! — он приостановился, словно давая время по достоинству оценить нелепый вопрос посетителя, и с видом великодушного снисхождения к чужим слабостям продолжил: — Да разве дело за мной, молодой человек! Дело же за вами, за ва-ми-и, уважаемый двадцатипятитысячник и председатель колхоза. Комиссия! Ну, что комиссия? Ну, мы комиссия. Прекрасно! Мы разработали план. Да, да, да! — зачастил Дерябин, заметив намерение Батова что-то возразить. А машинистка в это время беспокойно заморгала глазами. — Мы разработали конкретный план с ориентировкой на сплошную. Заметьте: на сплош-ну-у-юю коллекти-иви-и-за-цию. А вы? Вы как, спрашивается, будете действовать, когда округ утвердит этот план? А-а?..

У Батова свинцом налились руки. Чувствуя их тяжесть, расходуя силы на преодоление волнения, он не нашелся, что сказать. Дерябин по-своему истолковал его замешательство и уже с откровенной нагловатой усмешкой закончил:

— Так-то, молодой человек. Понимать надо политическую ситуацию.

Батов, нехорошо подергивая непослушными губами, круто повернулся и боком, вынося вперед левое плечо, что было с ним в минуты отчаянной решимости, пошел к двери.

Машинистка побледнела. Лицо ее вытянулось, даже как будто похудело, а кудряшки словно развились и обвисли. Уже за дверью Андрей услышал ее страдальческий гневный голосок:

— Григорий Анимподистович! Как вам не стыдно!..

«Вот тебе и поражение!..» — не мог не улыбнуться Андрей, поспешая в райком.

Карева он не застал. Его встретила дежурная, женщина лет сорока, с очень добрыми серыми глазами.

— Николай Александрович с утра выехал по колхозам южной зоны, — сказала она, и было видно, что ее серые глаза полны сожаления.

— И не будет сегодня? — встревожился Андрей.

— Нет, что вы! — дежурная улыбнулась. — Обязательно будет. Он сегодня должен выехать в окружком на совещание. Я готовлю ему кое-какие материалы. Вы обождите.

Батов нерешительно переступил на месте. Ох, как недосуг ему было ждать! Дежурная тотчас заметила его нетерпение.

— У вас какие-то еще дела в районе. Идите, не беспокойтесь. Я знаю — ведь вы из «Красного острова», — и вас Николай Александрович обязательно примет. А приедет он через час. Не спешите и делайте свои дела.

Недавние огорчения уступили место светлому чувству признательности.

— Спасибо, — сказал Батов и вышел из райкома, все еще чувствуя на себе добрый взгляд серых глаз. «Кабы не такие вот люди, что бы натворили Дерябины?» — думал он, шагая мимо уютных палисадников Таловки.

Доброжелательство дежурной словно бы легло на все, что предпринимал в дальнейшем в этот день Батов. В райколхозсоюзе, куда прежде всего зашел он, оказывается, были получены готовые типовые расчеты и чертежи на строительство именно таких коровников, какие хотели строить в «Красном острове», и потребовалось буквально несколько минут на то, чтобы согласовать эти расчеты с банком и тут же оформить и даже получить часть ссуды. Получив деньги, Батов зашел в магазин райкоопа и, ребячески махнув: э, была не была! — купил воровины на постромки (когда потребуется, ее днем с огнем не найдешь), мыла на ферму дояркам, кос и оселков.

Ровно через час сияющий Андрей входил в кабинет Карева.

— Смотрите, орел какой! — встретил его секретарь райкома. — А мне тут доложили, что был председатель «Красного острова» и такой расстроенный, что я просто не знал, что подумать.

Карев встал, через стол крепко пожал Андрею руку.

— Ну, садись, садись. Рассказывай! Только одно условие: покороче. Спешу.

Андрей коротко, в трех словах, рассказал о своей встрече с Дерябиным.

— Ясно. — Карев покрутил ручку телефона. — Райзо! Агапитов? Доброго здоровья, Сергей Николаевич. Пошли ко мне Дерябина. Да ничего. Спасибо. — Прикрыв ладошкой микрофон, лукаво подмигнул Батову: «Здоровьем моим интересуется». Зная о том, что Агапитов с тех пор, как Карев поставил на пленуме вопрос о работе райзо, дуется на него и где можно «подсиживает», Андрей улыбнулся. Карев между тем продолжал: — Да, сейчас же пошли. Я жду… Косишь? — это уже опять к Батову.

— Ты меня не понял, товарищ Карев, — глядя, как осторожно секретарь райкома кладет трубку телефона, не сразу отозвался Андрей.

— Нет. Зачем же? Прекрасно понял. Ферму не строишь, сено не косишь…

— Так ведь… Сенокосов-то нет. А ферму… Только сегодня вот ссуду получил.

Карев внимательно посмотрел на Батова.

— Ну, знаешь, если все так будем рассуждать, то у нас окажется, что много кое-чего еще нет. Вот Дерябин утверждает, что пока нет сплошной коллективизации, землеустройством заниматься невозможно. Да вроде того, что и не надо. Но мы-то с тобой видим, что за этой демагогией он скрывает свое безделье, да хочет он того или не хочет, срывает сплошную коллективизацию. Вот и ты… Да не хмурься, не хмурься! — Карев сделал мягкий жест своей небольшой, но сильной рукой, видя, как потемнело лицо Батова. — Я понимаю. Ты… — но в это время в кабинет стремительно влетел Дерябин.

— Привет политическому руководителю района! — воскликнул он от порога и, на ходу протягивая руку, устремился к столу. — Вы меня звали, Николай Александрович?

— Здравствуйте, — холодно ответил Карев, не подавая руки.

Дерябин бросил косой взгляд на Батова (заметил ли тот его неловкость?) и поспешно, привычным жестом сунул руки в карманы пикейных штанов.

— Я жду ваших указаний, товарищ секретарь.

По лицу Карева мелькнула тень раздражения, но он овладел собой.

— Товарищ Дерябин, вы намерены выполнять решение пленума? — спросил он спокойно.

Дерябин пожал плечами.

— Я вас не понимаю…

Андрей не выдержал:

— Бросьте валять дурачка! Здесь вы не у себя в кабинете!

Карев строго повел на Андрея глазами. Дерябин перехватил этот взгляд, но, не зная, как его истолковать, начал изворачиваться.

— Николай Александрович! Насколько я понимаю, пленум меня ничему не обязывал.

— То есть вы хотите сказать, что комиссию, которую вы возглавляете, создавал райисполком и что, таким образом, райкома это не касается? Хорошо-о! — В голосе Карева послышалась металлическая нотка. — Так вот… Андрей, ты когда едешь домой?

— Да хоть сейчас готов.

— Слышали, товарищ Дерябин? Вы поедете с председателем «Красного острова» Андреем Петровичем Батовым к нему в колхоз, — раздельно и четко продолжал Карев. — Разберетесь там во всем. А через три дня, когда я вернусь из округа, доложите райкому о проделанной работе.