Яков Ильичёв - Турецкий караван

— Господин Ленин в своем кабинете нам, туркам, предоставил кресла. А у нас — увы!.. Помещение посольства — скверное? Холодно?

Извинялся. Но перешли к делу, и в черных глазах Юсуфа появилось выражение настороженности. Он напряженно следил за каждым движением Фрунзе и Дежнова. Переводчики стремительно записывали. Фрунзе:

— Поражает мысль вашего заместителя господина Хикмета, будто Советская Россия нынче пренебрегает Турцией, бросила ее, желает даже ее поражения. Вот так так!

— Личное мнение! — воскликнул Юсуф и вдруг понизил голос: — Но помощь, к ужасу, все-таки оскудевает, ваша помощь тает…

— Вы хотите, чтобы я занялся перечислением фактов и цифр? — Фрунзе раскрыл на столе большой блокнот. — Я буду перечислять, пока вы не скажете «довольно». — Юсуф горько улыбнулся. — Летом прошлого года, когда вражеские войска пошли от Смирны в наступление, ваша комиссия в Москве, а именно полковник Сабри представил список требуемого — столько-то винтовок, пулеметов, орудий, аэропланов, грузовиков и радиостанций… Тогда была отправлена вам первая партия. Товарищ Орджоникидзе передал вам шесть тысяч винтовок, пять миллионов патронов, восемнадцать тысяч снарядов… Тогда же началась выдача пяти миллионов рублей золотом. Один миллион повезли вы, господин комиссар, в сентябре, возвращаясь на родину. — Юсуф кивнул. Кисточка на феске качнулась, словно маятник. — В Эрзеруме вам передали золота в слитках двенадцать пудов, несколько пудов золотой монеты — об этом открыто было сообщено нашим телеграфным агентством… Да, вторжение турецких войск в Армению и Нахичевань заставило нас приостановить выдачу оружия и золота. Но выдача сразу возобновилась, когда уладили… Мы вооружили три ваших военных корабля. В начале нынешнего года вы взяли в Туапсе четыре тысячи бомб, взрывателей, зарядов, вытяжных коленчатых трубок. Нет, еще и восемь тысяч гранатных и шрапнельных патронов. А еще до сражения под Инёню штаб нашего Кавказского фронта передал вам все в том же Туапсе шесть орудий, девять тысяч снарядов, бомб. Отправка оружия продолжалась и продолжалась… В феврале этого года морем отправлено вам четыре тысячи винтовок и пять миллионов патронов… В марте, после подписания Московского договора, началась выплата десяти миллионов, выдача новых партий оружия. Вы представили свежий список — сто тысяч винтовок, шестьсот пулеметов, сто горных орудий, двадцать четыре аэроплана, одна подводная лодка, мины, бинокли, телефоны… Все это дать мы не смогли, но снабжение усилили. Через Баку, Батум регулярно шли военные грузы. В апреле вы и господин Риза Нур, вновь возвращаясь на родину, повезли с собой полученные от товарища Орджоникидзе четыре миллиона рублей золотом. В мае и июне вами получен еще один миллион четыреста тысяч рублей. Наконец, я привез вам миллион плюс сто тысяч… Наши Республики изыскивают возможности… Азербайджан отправил вам тридцать цистерн нефти, две — бензина, восемь — керосина. Миллион рублей золотом, кроме того, выдан вам взаймы. В начале мая вам отправлено шестьдесят две цистерны нефти. Затем ежемесячно отправлялось по три вагона керосина для нужд сиротских домов, приютов… Недавно в Трапезунде вам переданы два наших морских истребителя — «Живой» и «Жуткий». В ваше распоряжение поступило также четыре грузопарохода и поступает еще столько же. Эти пароходы оцениваются почти в пять миллионов золотых лир… Я утомил вас перечислениями, господин комиссар, но это было неизбежно!

— Да, в интересах ясности, — хрипловато ответил Юсуф.

— В таком случае выясним причины… уклончивого выполнения вами Московского договора.

— Что имеется в виду? — Юсуф поежился.

— Слухи о военном союзе Турции с Францией, сегодня враждебной России. Эти слухи доходят до нас со стороны. Вопреки Московскому договору вы молчите. И у нас есть основания для тревоги.

— Что такое, господин посол? — будто поразился Юсуф.

Но продолжал Дежнов:

— В марте от нашего представителя мы узнали о подписании Бекиром Сами соглашения в Париже. Вы об этом умолчали. Вопреки нашему договору.

Юсуф нетерпеливо дернул головой, феска качнулась:

— Дела минувшие… Да, тогда наш поверенный Саврет прислал записку: «Москва волнуется…» Но разве вы не знаете, что Бекир Сами говорил в Париже от себя лично? Собрание не утвердило подписанный им договор. Зачем это вспоминать!

— Затем, что тайные ваши переговоры с Буйоном продолжаются. Мы знаем о новых переговорах в Конье, — сказал Фрунзе, — с правительством, которое блокировало Черное море. Французские военные корабли стреляли даже по парусникам с оружием для вас. Сегодня в прессе сообщается о секретных пунктах в соглашении Франклен-Буйона. Вы их скрываете от нас…

— Не все сразу можно… — неясно ответил Юсуф.

Дежнов, однако, напомнил:

— Но даже в конце октября ваш посол в Москве Али Фуад еще утверждал, что не имеет сведений о переговорах с Франклен-Буйоном. Мол, телеграф виноват. И только через месяц после подписания сознался, что получил текст, но он, дескать, еще не расшифрован. Это отговорка. Вы должны были держать нас в курсе переговоров. Но вы так до сих пор и не сказали, есть в соглашении секретные статьи или их нет?

— Против вас — нет…

Чего-то недоговаривал Юсуф. Фрунзе стало ясно, что если кто и скажет о секретных статьях, то только сам Мустафа.

— За сообщения западной прессы не отвечаем, — улыбнулся Юсуф.

— А за повод для сообщений, что наши отношения рушатся?

Юсуф осторожно положил руку на стол:

— Но теперь как будто можно положить конец тревогам.

— Для этого мы не пожалеем сил, — заявил Фрунзе. — И вы обратите только внимание на действия, срывающие отношения.

— А именно?

— В турецких портах тяжело стало нашим судам!

— Будут даны указания…

— Пантюркисты ваши будоражат мусульманское население Северного Кавказа агитацией за присоединение к Турции!

Юсуф прижал руку к груди:

— Заявляю вам чистосердечно: Ангора таких людей не посылает!

— Стало быть, Карабекир? — холодно спросил Фрунзе. — Но зачем вы держите его армию на Восточном фронте, где врагов у вас нет?

Юсуф напряженно молчал, глаза метались. Как бы чего лишнего не сказать, ведь русские и с Мустафой говорить будут.

— Военные дела — компетенция главнокомандующего, — проговорил Юсуф. — А я хотел бы суммировать…

Пришел черед для его ламентаций. Юсуф заглянул в бумаги:

— Решающий момент… Мы накануне крупных событий… Нам с вами необходимо соединить свои усилия, чтобы выставить общий фронт, согласно духу преамбулы и статьи четвертой Московского договора. Советский режим сохранится в России. Восточные народы будут благодарны, если правительства Советов и Турции составят блок… Благодарим за оказанную помощь оружием и деньгами. Но все-таки просим принять во внимание, что призыв новобранцев требует новых расходов. Об этом уже говорилось господину Нацаренусу… В то же время обещанная вами сумма в десять миллионов еще не поступила полностью, несмотря на наши повторные просьбы.