Ким Сын Ок - Зарисовки ночной жизни

Они развернулись и пошли обратно. Однако и на этот раз не смогли войти: обе, склонив головы у самых ворот больницы, опять прошли мимо. И снова остановились в том месте, где стояли до этого. Они смотрели друг на друга, лица побледнели, над верхней губой вздыбился пушок. С почты долетел едва слышный длинный гудок телефонного звонка. Оттуда из-за стекла на них смотрел какой-то мужчина. Гымнэ крепко сжала руку Пондоги, и они быстрым шагом пошли к воротам больницы.

Когда подруги зашли, одетая в халат медсестры девушка примерно их лет поливала клумбу с цветами. Они с трудом закрыли ворота и продолжали в нерешительности топтаться на месте.

— Вы по какому делу? — спросила девушка, приблизившись и поглядывая на них немного свысока. От ее халата доносился слабый запах антисептика.

— Позавчера… я… доктора… просила… — заикаясь, пролепетала Гымнэ.

— A-а! Вы тогда еще сказали, что вас будет двое? Доктор сейчас завтракает, так что вы либо проходите и подождите внутри, либо приходите через час.

Девушки зашли в приемную и присели на лавку.

— Дома, наверно, уже переполох! — проговорила Пондоги. — Когда вернемся, хочу все маме рассказать.

— А я так никому не хочу рассказывать, — сказала Гымнэ. — Буду всю жизнь держать это в секрете. И не потому, что перед другими стыдно.

— Что, интересно, они сейчас поделывают? — проговорила Пондоги.

— Не думай о них, а?

— Сегодня буду думать про них еще и еще, это ж в последний раз… Ты сможешь сейчас от начала и до конца спеть ту песню, которой они нас научили? Красиво тогда гармоника играла, да ведь?

— Не знаю, не помню… Все перезабыла. Ты что это, плачешь?!

Пондоги, опершись на стол и прикрыв ладонью глаза, беззвучно плакала. Гымнэ положила руку на плечо подруги и тихонько похлопала.

— Послушай меня, а? Не думай про это, не думай ни о чем! Ты, как я, думай только про то, что будет через десять лет, — приговаривала Гымнэ, все так же не снимая руки с плеча Пондоги…

В этом мире есть несколько вещей, которые раздражают меня до невозможности, и в их число входят старшие сестры моих приятелей — уже не очень молодые дамочки.

Так вот, среди этих самых моих товарищей, у кого имеются старшие сестры, не найдется ни одного типа с великодушным, скромным и покладистым характером. Особенно в случае, когда детей в семье двое — мальчик и девочка.

Черт с ними, с этими обормотами, так как можно их либо не замечать, либо же, наоборот, взять под свою опеку и тем самым поддерживать с ними дружеские отношения, а если повезет, так и вообще их использовать в своих интересах. Но когда дело касается этих самых старших сестер (а они, ко всему прочему, всего лишь на пару лет старше, да к тому же еще и красавицы), тогда только держись: доведут либо до слез, либо до скрежета зубовного. По большей части эти особы — сестры моих приятелей — почему-то считают, что их младшие братья — сосредоточие всех мыслимых достоинств. Конечно, как уж они думают на самом деле, мне неведомо, однако на людях они делают вид, что это именно так. И эти создания, эти самые старшие сестры, представляют меня, в основном, со слов своих младших братьев. А те рассказывают своим сестрицам обо мне разные небылицы, вследствие чего эти дамочки считают меня каким-то смазливым пошляком, куда более глупым и ограниченным по сравнению с их ненаглядными братьями.

Легко представить, как такой хитроумный братец пересказывает своей сестрице всякие забористые истории, услышанные в мужских компаниях, тем самым подогревая ее интерес и теша свое самолюбие. А та неосознанно добавляет все эти скабрезности к моему воображаемому образу, хотя ни разу не встречалась со мной и знает обо мне лишь понаслышке.

Поэтому часто бывает так, что при первой встрече с подачи такого братца начинаешь представляться, а в ответ его старшая сестра выдает следующее:

— О, правда? Я много наслышана о вас от своего брата. Говорят, вы и романы увлекательные пишете…

И, несмотря на эти слащавые речи, на ее лице ясно читается следующее: «Эх ты! Презренный бабник! Нечего тут строить саму невинность, я все про тебя знаю!»

В таких случаях, если старшей сестрой на мою удачу оказывается дурнушка, или глупая пустышка, или же плохо воспитанная барышня, во мне порой просыпается азарт: «Ах! Так вот, значит, как!» — и я, прикрыв глаза, извлекаю из памяти одну из тех четырех-пяти разухабистых историй, что молодые люди придумывают и держат в голове на всякий случай:

— Хо-хо! Ну вот, к примеру…

Среди мужчин, а в нашей стране особенно, есть отвратительная манера — использовать подобные сальные шуточки в качестве способа сблизиться с новым знакомыми. И вот подобные истории начинают литься из меня, как из рога изобилия; мне уже нет дела, заливается ли краской лицо этой старшей сестры, или нет.

Однако если в роли старшей сестры выступает ослепительная красавица, или стыдливая девушка из элиты, или же одаренная натура, то я ужасно теряюсь, так как из-за этого паразита-братца (убить которого мало) меня принимают совсем не за того, и, чтобы как-то выкрутиться из этой щекотливой ситуации, я начинаю с обсуждения главной новости утренней газеты и заканчиваю философствованиями на тему гегелевской диалектики.

Но все мои попытки не имеют успеха благодаря препротивнейшему существу — младшему братцу, который переживает, что его авторитет в глазах сестры упадет за дачу ложных показаний, и непрерывно вмешивается в мой рассказ, всячески вставляя палки в колеса и мешая мне добиться нужного эффекта.

Он из кожи вон лезет, доказывая сестре, что я — не что иное, как безмозглый пошляк и бабник, а из-за моего убеждения, что неприлично хвалиться своей эрудицией, мне становится ужасно стыдно за свою болтовню, и в результате все заканчивается победой этого злостного обманщика — младшего брата.

— Ну это, помнишь? Расскажи ту историю, как недавно ты приставал к вашей домработнице! — привязывается этот желторотый птенец, чтобы я поделился неуместными шутками или рассказами, совершенно неподходящими к данной ситуации. И когда в таких случаях я замолкаю в полной растерянности, эта особа, старшая сестра, начинала подбадривать меня:

— Ничего страшного. Не надо стесняться, можете смело рассказывать. Ну что это вы словно девица краснеете?!

Тем самым не оставляя мне выбора, кроме как сыграть роль заядлого донжуана.

И вот, придвинув ко мне чашку кофе и несколько долек яблока, она, стыдливо прикрывая коленки диванной подушкой, отсаживается от меня подальше и наблюдает за мной, приоткрыв рот, словно за обезьяной в зоопарке… Только представьте это отвратительное зрелище!.. Да что там говорить. Все эти великовозрастные девицы — дуры, да и только. Без сомнения, дуры…