Николай Лохматов - Булатов курган

— Да ты смотри, смотри! — повторял он со странным волнением. — Смотри, где наши коровы.

Улыбку с лица старика точно смыло росой. Глаза его сделались острыми. Но голос прозвучал умиротворенно:

— Я же говорил тебе — бог поможет. Ну вот и… сам видишь.

Горбылев бросился с обрыва в овраг. Ему хотелось схватить Жбанову на руки, пронести ее вдоль деревни, рассказать всем, как она в бурную, бессонную ночь спасла от верной гибели все колхозное стадо. Но вместо этого с трудом выдавил:

— Спасибо тебе, Анастасия Гавриловна. От всего сердца…

Ему вдруг на память пришло все то хорошее, что он знал о ней. В ушах с новой силой прозвучали слова Цыплакова, в которых он намекал свалить всю вину на эту женщину. В сердце Горбылева хлынула злоба. Он обернулся, чтобы схватить старика за шиворот и все сказать о нем Жбановой, но того уже не было.

Земнов распахнул створки окна. Шум доносился от Мурина пруда. Стучали топоры, звенели пилы.

Кондрат выскочил на улицу. Мимо разрушенного бурей скотного двора тянулись обозы с песком, камнем, гравием. Навстречу им шли другие подводы, груженные серовато-желтым илом.

Земнов пошел на шум. На дне оврага копошились люди: ковыряли лопатами грунт, насыпали в тачки и по дощатым настилам отвозили на берег. Там несколько парней и девушек грунт смешивали с размельченным дерном, грузили в фуры и отвозили в поле. Между работающими то и дело появлялся Петр. Он о чем-то оживленно говорил, размахивал руками.

— Молодцы комсомольцы, — похвалил его Кондрат. — Кормите землицу-матушку, она вас всегда отблагодарит.

— Ил вывезем, поля удобрим, — отозвался парень. — Потом за плотину возьмемся. Весной рыбу напустим. Красота!..

Перед глазами Земнова, как наяву, раскинулось озеро. По гладкому зеркалу воды от рыбьих всплесков ходят разводья. Из прибрежных кустов, перебирая перепончатыми лапками, вынырнула дикая утка с выводком. С неба спустилась стая гусей…

— До весны вряд ли успеете, — заметил Кондрат. — Руками не ахти как разойдешься.

— Председатель обещал бульдозер достать, — отозвался Петр. — На вывозку ила завтра тракторы и машины подключим.

Он стал высчитывать, сколько нужно вынуть грунта, сколько потребуется машин, людей и времени. Получилось: к ноябрьским праздникам пруд начнет заполняться водой.

На другой стороне, у оврага, вырубали кустарник. Подминая под себя сучья, на землю ухая падали дубы. Их распиливали на кряжи, подкатывали к краю оврага. «На сваи, должно, — решил Кондрат. — Ну и они недолговечны. Лучше бы из камня выложили». Но сказал другое:

— Зря берег оголяете. Весной сползать будет. Да и пернатым водиться где?..

— Княжеский пруд был рассчитан на одного хозяина, а у нас их вон сколько! — кивнул Петр в сторону работающих. — Мы хотим его расширить. Экскаватор нам дорожники дают.

— Вот как!.. — удивился Кондрат.

— Да… Берег этот камнем уложим, спуски для рыбаков сделаем, — продолжал парень. — Плотину отстроим бетонную, на века, — не договорив до конца, он закричал: — С дерном мешайте, с дерном… Не то все поля перепортим…

Кондрат улыбался. Рассудительность и деловитость Петра были ему по душе.

Там, где расчищали берег от кустарников, будто стая воробьев, галдели мальчишки. Подбирая сушняк, они поджигали его. Пахло дымом и горелой травой.

Удары топора, визг пил, скрип телег, воркотня ребятишек, голоса взрослых — все это слилось в единый веселый шум стройки. Земнову почудилось, будто вышла из берегов река и растеклась по всему свету, приведя в движение все и всех. Столкнула с места она и его. Схватив лопату, по-молодецки он кинулся с крутого ската вниз и с наслаждением начал вспарывать землю, наполнять ею тачки.

По оврагу растекались предосенние сумерки. Но люди не расходились. С песнями и смехом с картофельного поля пришла гурьба девчат.

— В нашем полку прибыло! — заметил Виктор.

Надя сбежала с обрыва, крикнула:

— А ну, принимайте тогда солдат новой стройки… — Увидев отца, она остановилась. В руках его лопата ходила, словно игрушечная. От него то и дело отвозили тачки, оттаскивали носилки. Рядом с Земновым работал Петр. Он был без пиджака. На лоб спадала мокрая прядь рыжих волос, загорелое конопатое лицо казалось строгим.

«Как молодой!.. — подумала она об отце. — Неужели решил вернуться?» — От этой мысли ей стало особенно весело.

Сумерки все плотнее охватывали землю. На берегу ярко вспыхнул костер, осветив дно оврага. Вверх взлетали золотистые искры, гасли и падали на вспотевшие спины и плечи людей. Кондрат, воткнув в землю лопату, крикнул:

— Огонь-то, ребята, больно большой. Живые деревья подпалите.

Он взглянул на подошедшую дочь, улыбнулся.

— Здесь, Надюша, грунт больно трудноватый. Ты лучше иди вон туда, к ручью. Там помягче будет.

— А откуда ты взял, что я ищу где полегче? — в голосе Нади прозвучал вызов. — Надо идти по порядку.

Тьма накрыла землю. В небе вспыхнули звезды. От реки подул сырой пронзительный ветер. Он неистово трепал пламя костра. С обрыва казалось, будто внизу плещется вода.

— Ребята, разожгите костры и на другой стороне, — попросил Земнов. — Веселее будет…

— Мы лучше, дядя Кондрат, песню запоем, — крикнула Нюська Бадейкина.

Голос ее поднялся над оврагом высоко и плавно, как весенняя птица:

Песню подхватил хор. Попробовал подтянуть и Кондрат. Голос у него сорвался. Было непривычно петь и работать.

Загорелось еще несколько костров. Стало совсем светло. Только небо теперь казалось еще более темным, таинственным.

Наверху между деревьев замелькало розовое платье Варвары. Песня оборвалась. Стал слышен стук о землю лопат, потрескивание сушняка, скрип подвод.

— Вы что, девки, умолкли? — послышался ее голос. — Но только затяните старинную, чтобы все знали…

Опираясь на лопату, Варвара спустилась в овраг.

— А ну-ка, Надя, начинай. Глядишь, и отец подхватит. Давно мы голоса его не слышали.

Кондрат не понял шутки. Отбросив лопату, по-стариковски горбясь, он пошел к деревне.

Варвара укоризненно покачала ему вслед головой.

Кондрат схватил ружье и через огороды зашагал к Волчьему оврагу. У дороги он остановился. Из темноты навстречу ему высунулась голова с опущенным до самой земли хоботом.

— Экскаватор! — прошептал Земнов. — Дорожники едут на подмогу. Ну, закрутилось дело…

И он позавидовал людям, которые сейчас лопатили землю, таскали камни, вырубали кустарник…