Абдулла Кадыри - Скорпион из алтаря

Ставни в комнате были закрыты, и в ней было темно, как в сердцах завистливых людей. А когда Анвар закрыл и дверь, стало темно, как в могиле. В этой тьме Анвар потерял чувство пространства, он сделал несколько осторожных шагов, нащупал циновку и присел на корточки, охватив руками колени. Сквозь щели в ставнях проникал бледный свет, но при таком освещении все равно ничего нельзя было разглядеть.

Стояла мертвая тишина, ее нарушал лишь иногда неясный шорох поблизости да плач ребенка где-то вдали. Так прошло несколько минут… Вдруг раздался какой-то звук, будто стучали о землю. Анвар напряг слух. Кто-то прошел от ичкари не то в михманхану, не то в крытый коридор. Анвар слушал, затаив дыхание. Вот открылась дверь михманханы, вот она снова закрылась. И опять кто-то прошел по двору. Теперь шаги приближались к комнате, где находился Анвар, и он ждал все нетерпеливее. Как только открылась дверь, он вскочил…

— Анвар-ака!

— Я…

Это была Рано. Войдя в комнату, она сразу остановилась, вгляделась в Анвара, глубоко вздохнула и тут же повернула назад. Ничего не понимая, Анвар все же не решился остановить ее. Но через минуту Рано появилась опять, подошла к нему и положила рядом с ним какой-то предмет.

— Я принесла вам курпачу, — сказала она шепотом. — К нам пришли в гости мои тети, я уложу их спать и приду…

Рано ушла, закрыв за собой дверь. Узнав наконец, что происходит в доме, Анвар облегченно вздохнул, расстелил курпачу и, облокотившись, прилег на бок. Хоть он и был уверен теперь, что Рано непременно придет, он не знал, когда это будет, может, не ранее первых петухов…

Через некоторое время он услышал, как открылись и снова закрылись ворота. Напряженно слушая, он присел на своей курпаче. Шаги приблизились, потом стали глуше и, наконец, замерли совсем.

Время тянулось чрезвычайно медленно. Анвару становилось все более не по себе. Он вздрагивал от каждого шороха, каждого стука. Уже давно пропели первые петухи, а Рано все не приходила. Анвар то садился, то вставал, то ложился вновь. Ноги, обутые в ичиги, совсем замерзли, он уж и не знал, как их согреть. В таких мучениях прошло еще немало времени. Да, он попал в плен к своей любимой, но сколько же придется еще ждать ее?! Это невыносимо!

Все тело у него болело; пытаясь согреть ноги, Анвар снова встал и надел кавуши, потом начал ходить по комнате, чтобы размяться. Потом снова сел… Луна почти зашла, ее лучи не проникали уже в щели ставень, комнату окутала тьма. Где-то загрохотали барабаны ночных сторожей, и в это же время пропели вторые петухи. Полежав еще немного, Анвар встал, надел кавуши, подошел к двери, открыл ее и протер глаза. В небе сверкали звезды, чуть освещали крышу лучи заходящей луны. Анвар вдыхал полной грудью свежий воздух.

— Что, надоело ждать?

Слова эти, произнесенные над самым ухом Анвара, испугали его. Рядом с ним стояла Рано, держа что-то в руках.

— Я не могла уйти, пока все не улеглись. Зайдем в комнату, Анвар-ака.

Он последовал за Рано, сердце так и колотилось в его груди. Они сели рядом на курпаче.

— Я боялась, что вы не догадаетесь поискать в книге письмо, — тихо сказала Рано. — А если бы не догадались…

— Ведь ты прекрасно все понимаешь, Рано, — прервал ее Анвар. — Откуда же столько желчи в твоем письме?

— Если бы я так не написала, вы бы не пришли, — с дрожью в голосе сказала девушка. — Вы… вы очень любите свою должность главного писаря?

Анвара удивил этот заданный не к месту вопрос.

— Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать?

— Я спрашиваю, любите ли вы должность главного писаря?

— Я думаю вскоре отказаться от нее, Рано!

— Что же вы станете тогда делать?

— Уеду из Коканда, буду путешествовать.

— А меня… Меня с собой возьмете?

Ничего не понимая, Анвар долго вглядывался в ее лицо.

— Тебя! Возможно ли это, Рано?

— Возможно, — горячо и порывисто сказала она. — Если вы сейчас же откажетесь от своей службы, то все возможно…

Анвар был в смятении.

— Что ты говоришь, Рано?

Рано от волнения не сразу смогла ответить.

— Если вы говорите правду, то я поеду с вами… Но, конечно, если я не буду для вас обузой.

Анвар молчал. Что ответить на ее слова, которые не могли ему даже присниться.

— Если я не буду обузой, — повторила Рано.

«Храбрая девушка», — подумал Анвар. Разве кто-либо из женщин осмеливался когда-нибудь восстать против насильника Худояра, против его скотских желаний?! Рано — первая. Что бы ни ждало Анвара впереди, какие бы превратности ни уготовила ему судьба, он должен с радостью принять смелое предложение любимой девушки. Не только любовь заставляет его так поступить, но и честь джигита. Он дотронулся до узла, лежащего перед ним.

— Что здесь, Рано?

— Здесь… ваша старая одежда.

— Для чего она?

— Если вы захотите…

Сначала Анвар подумал, что в узле паранджа, но теперь он терялся в догадках.

— Хорошо, ради тебя я согласен… Но зачем понадобилась моя старая одежда? — спросил он тихо.

Вместо ответа Рано глубоко вздохнула и начала развязывать узел.

— Почему ты не взяла паранджу?

— Сейчас… — сказала она, возясь с чем-то в темноте.

«Наверное, там есть и паранджа», — подумал Анвар и перестал расспрашивать.

Рано между тем подняла с пола какое-то длинное одеяние, похожее на паранджу, и в то же время что-то упало со стуком.

— Поднимите, — сказала она.

— Что это?

— То, что вы дали матери на хранение.

Анвар догадался, что речь идет о золотых. Его сердце залила волна теплого чувства. Милая Рано, она заботится о их будущем.

— Нашли?

— Нашел.

— Ну, теперь пойдем.

Анвар и Рано вышли во двор, и он увидел, что рядом с ним идет не девушка в парандже, а юноша в халате и тельпаке.

— Что это значит, Рано?

Рано молча направлялась к воротам. Выйдя на улицу, Анвар с удовлетворением подумал о том, что Рано, переодевшись в мужское платье, поступила правильно. Идти по улице в неурочное время с женщиной в парандже небезопасно, это может возбудить подозрение у сторожей и караульщиков. Анвару это уже совсем ни к чему. А так он будто бы идет с приятелем. Беспечно остановившись на перекрестке, Анвар поджидал своего спутника, который отстал шагов на десять. Красная предзакатная луна почти зашла, но она еще освещала угол улицы, на котором стоял Анвар, поджидая Рано. Наконец Рано оказалась рядом. Как бы спрашивая «куда пойдем?», она смотрела то на него, то на дорогу.

С косами, убранными под тельпак, в длинном, до щиколоток, халате она показалась Анвару еще красивее. Ну и джигит!

Анвар немного подтянул ее халат и подобрал прядь волос, выбившуюся из-под тельпака. Затем он сделал знак идти направо.