Абдулла Кадыри - Скорпион из алтаря

— Вы, конечно, пришли не случайно в такой час? — тихо спросил он. — О нас узнали?

Сафар озабоченно взглянул на Своего спутника и вложил руки в рукава.

— Нет…

— Арестовали Султанали? — так же тихо спросил Анвар и добавил: — Наверное, арестовали!

Сафар переглянулся с Кобилом.

— Да, дорогой, это так! Мы совершенно растерянны.

Анвар побледнел, и веки его слегка затрепетали.

— Ничего, освободим! Когда это случилось?

— Вчера вечером. Я узнал от жены Султанали… сегодня утром она прибежала ко мне… А в это же время пришел ваш брат…

— А вы, Кобил-ака, от кого узнали?

Кобил рассказал о глашатае и о том, что он и его товарищи решили в связи с этим сделать.

Анвар со всей серьезностью выслушал брата, потом погрузился в длительное молчание.

— Спасибо вам и вашим товарищам за заботу, — сказал он наконец. — Но таким путем трудно освободить Султанали. А пожалуй, и совсем невозможно!

— Но почему же?.. Если бы только узнать, в каком зиндане он находится… Вполне возможно, Анвар! Мои товарищи — храбрецы! Уж об этом не беспокойтесь!

— Благодарю! Конечно, на такое дело могут решиться только храбрые люди. Но я не верю в возможность освобождения Султанали, потому что узников, подобных ему, заключают в тюрьму, находящуюся при дворце.

— А туда так трудно проникнуть?

Анвар кивнул головой:

— Невозможно! Пятьдесят человек охраны ходят всю ночь под крепостной стеной.

Кобил с грустью посмотрел на Сафара, тот гневно кусал ус.

— А если он в зиндане, — значит, можно все же спасти его, ваша милость? — спросил Сафар.

— Пожалуй… Но вряд ли его станут держать в зиндане, Сафар-ака!

Все умолкли. Кобил то и дело снимал тюбетейку и почесывал голову. Анвар шевелил пальцами так, словно старался вырвать нитку из одеяла, покрывающего сандал.

— Не плохо бы, Анвар, узнать, в зиндане ли он!

— Можно…

Услышав эти слова, Кобил обратился к Сафару:

— Пошлем кого-нибудь в дом Султанали, скажем его жене, чтобы она понесла в зиндан передачу. Что вы думаете об этом, Сафар-ака?

— Хорошо, брат, правильно!

— А вы, Анвар?

Анвар кивнул утвердительно.

— А теперь вот о чем мы должны вам сказать, — продолжал Кобил. — По дороге сюда мы толковали… о том, что, по правде говоря, неплохо было бы вам сейчас уйти из этого дома. Ведь и Султанали только человек. Если жизнь ему покажется дороже, и он выдаст…

Анвар, улыбаясь, покачал головой.

— Султанали не таков, будьте спокойны, — уверенно сказал он и задумался. — Ну, а жена его? Это поопаснее. Женщина, чтобы спасти мужа, может такое натворить!..

Сафар сказал, что, находясь у него, жена Султанали узнала о намерении Кобила с товарищами спасти ее мужа и успокоилась.

— Это все правильно сделано, благодарю. Пусть человек, которого вы пошлете к ней, еще раз все растолкует, успокоит ее, убедит в том, что завтра в полдень муж ее будет на свободе. А понадобится, даже обманите ее, скажите, что если до утра он не будет освобожден, то Анвар явится сам, чтобы спасти его. Заверьте ее в том, что излишняя торопливость только испортит дело и муж ее может погибнуть.

— Хорошо, дорогой мирза, хорошо!

— А к вам, Сафар-ака, — сказал Анвар, — еще одна просьба. — Сафар слушал с глубоким вниманием. — Уведите Рано… Ей не надо оставаться здесь…

— Хорошо, хорошо!

Тогда Анвар встал и, сказав, что вскоре вернется, вышел из комнаты.

Слепой старик по-прежнему очищал коробочки хлопка, старуха вертела чигирик.

Рано сидела у сандала, уставившись взглядом в одну точку.

Выйдя во двор, Анвар поманил ее к себе. Они отошли в сторону.

— Ты слыхала, Рано?

— Что?

— О чем они говорили?

— Нет!

— Мы в опасности: паше местопребывание может быть раскрыто. Султанали арестован… Боятся, что он выдаст…

Рано широко раскрыла глаза.

— Ах!

— Не волнуйся. Тебя сейчас уведет отсюда Сафар-ака. Я тоже уйду. Нам придется разлучиться, пока не приготовят все к отъезду. Иди оденься.

— Правду ли вы говорите?

— Да! Ничего не бойся, это лишь предосторожность. Сейчас нам ничего не грозит. Вот только Султанали арестован.

— Моя верхняя одежда в комнате…

— Ну, так они выйдут, и ты оденешься.

Молодые люди вернулись на айван. Анвар пошел в комнату.

— Она сейчас оденется, — сказал он, входя. — Вместе вам идти будет неудобно, вы пройдете немного вперед, а Рано последует за вами.

— Хорошо!

— После этого, Кобил-ака, вы узнаете, что делается в зиндане, и вечером придете ко мне.

Кобил кивнул и ушел вместе с Сафаром. Тогда появилась Рано и начала быстро одеваться. Анвар, расстроенный и огорченный, пристально всматривался в ее милое лицо.

— Куда вы пойдете? — спросила Рано.

— Я… я тут неподалеку… к знакомым!

— А мне… нельзя вместе с вами?

— Нет, это опасно!

Рано вздохнула. Как горька разлука! Она уже совсем оделась и даже паранджу взяла в руки. Анвар отошел в угол комнаты, подозвал к себе Рано, крепко обнял ее и поцеловал.

— Брат будет навещать тебя, сообщать обо мне, помогать, если нужно.

— Уедем, скорее уедем в Ташкент… я больше трех дней не вытерплю…

— Хорошо, Рано! Дай я еще раз тебя поцелую!

Рано, улыбаясь, подставила ему щеку, Анвар все никак не мог оторваться от ее лица.

— Довольно, меня ждут!

Он отпустил ее.

— Возьми деньги, Рано! Я рассеян, могу потерять их.

Рано вынула из-под кошмы в углу комнаты кошелек с золотыми.

— Оставить вам пару монет, может быть, понадобятся?

Анвар покачал головой, сказав, что ему ничего не нужно. Тогда Рано вытащила два золотых.

— Эти деньги я отдам тетушке и старику, каждому по золотому.

— Дай, конечно, дай… Ну, до свидания, Рано!

Она кивнула головой и вышла из комнаты.

Анвар слышал, как Рано простилась на айване со стариками, и его глаза наполнились слезами. Он вздрагивал от волнения, страшная тяжесть сковала его тело, и, ослабев, он прислонился к стене.

Кобил-бай, выслушав Анвара, не поверил своим ушам и подошел к нему поближе.

— Что, что вы сказали, Анвар, я не понял вас!

Анвар повторил свои слова, Кобил-бай отпрянул от него и застыл с широко раскрытыми от ужаса глазами.

— Неужели, брат мой, вы хотите сделать это? Сами пойдете туда?! Нет, это немыслимо! Может быть, хан просто пугает, думает таким образом достигнуть цели? Бросьте даже думать об этом, брат мой!

Анвар сидел, устремив глаза в одну точку. Лицо его выражало решимость. Он подвинул какую-то бумагу, лежавшую на сандале, в сторону Кобила и сказал:

— А если не пугает? Хан не такой, он шутить не станет… Итак, вы отдадите завтра это письмо Рано и по мере сил поможете ей!