Дэвид Эберсхоф - Девушка из Дании

- Все будет хорошо, - заверил он Герду, целуя ее в щеку.

Ханс обхватил обеими руками шею Эйнара и поцеловал его в лоб. Он отвез их в гостиницу на левом берегу, в нескольких кварталах от Школы Изящных искусств, затем поцеловал их на прощание. Герда вспомнила, что Ханс встретил их с распростертыми объятиями, а затем быстро исчез. Она смотрела, как его голова исчезла за дверью в фойе. Должно быть, Эйнар испытывал то же разочарование, что и Герда.

- Ты думаешь, Ханс не хотел, чтобы мы приезжали? - спросил он. Герда тоже задавалась этим вопросом, но напомнила Эйнару, насколько Ханс занят. По правде говоря, она чувствовала серьезное недовольство Ханса в его позе, - такой же прямой и стальной, как одна из колонн, поддерживающих крышу станции.

- Ты думаешь, мы слишком датчане на его вкус? Слишком провинциальные? - спросил Эйнар, и Герда, которая посмотрела на своего мужа с карими глазами и дрожащими пальцами, с Эдвардом VI на руках, ответила:

- Это он. А не мы.

В отеле они заняли две комнаты, отделанные красным, одна из которых имела занавешенную нишу. Фактотум** с гордостью заявил, то Оскар Уайльд провел в этом номере свои последние две недели своей жизни.

- Он находился в нише, - сказала владелица с опущенным подбородком.

Герда не обратила внимания на эту историю. Она казалась слишком удручающей и давила на Эйнара. Они жили в этих двух комнатах в течении нескольких месяцев, пока искали квартиру. Через несколько дней отель с его обоями и пятном ржавчины в раковине, словно от кровотечений, стал скучным. Эйнар настоял на том, чтобы заплатить за жилье, не дотягивающее до лучших квартир, имеющихся в отеле “Рейн” или “Эдуард VII”.

- Там действительно не придется терпеть, - сказала Герда, предложив ему более роскошную обстановку, возможно, вид, и приличную горничную, которая подает вечерний кофе.

- Ты действительно терпишь? - спросил Эйнар, заставив Герду бросить эту тему. Пока они путешествовали, Герда почувствовала напряжение между ними.

В углу номера стояла небольшая печка, на которой Герда кипятила воду для кофе. Они с Эйнаром спали в нише, в постели, провалившейся посередине. Они поставили ее рядом со стенкой, разделявшей соседние комнаты. Эйнар поместил в своей половине номера мольберт. Герда заняла вторую комнату, чувствуя облегчение, когда захлопнулась дверная защелка, и она, наконец, осталась одна. Но беда была в том, что Герда не могла рисовать одна. Ей нужна была Лили.

***

Они жили в Париже всего месяц, когда Герда сказала:

- Я хочу отпраздновать наш приезд вместе с Лили.

Герда увидела ужас в глазах мужа, его зрачки расширялись и сужались. Лили еще не появлялась в Париже. Это была одна из причин, по которой они покинули Копенгаген. После визита к доктору Хекслеру от него пришло письмо. Герда открыла письмо и прочитала угрозу Хекслера сообщить об Эйнаре и Лили в органы здравоохранения.

«Он может стать опасным для общества».

Герда представила, как доктор Хекслер диктует письмо через шланг с воронкой на конце рыжей медсестре. Письмо шокировало ее тем, что все, кроме Герды, считали своим долгом вмешаться в будущее Лили, и это глубоко ее огорчило. Когда Эйнар, вернувшись домой из поездки с Анной, вошел в квартиру, Герда быстро бросила письмо в железную печь прежде, чем успела себя остановить.

- Ханс написал, - сказала она, - он считает, что мы должны переехать в Париж.

Затем она добавила:

- И мы переедем немедленно.

***

Лили прибыла в Париж, постучав в дверь гостиничного номера Герды. Волосы Лили стали длиннее. Они были темного коричневого цвета, с блеском хорошей мебели. Их украшал гребень, усыпанный мелким жемчугом. На Лили было платье, которого Герда раньше не видела. Это было пурпурное шелковое платье с глубоким вырезом, спускавшимся к груди.

- Ты купила новое платье? - спросила Герда.

По какой-то причине этот вопрос заставил Лили покраснеть. Пятна красного цвета вспыхнули на ее горле и груди. Герде было любопытно, насколько Эйнар изменился. Стали ли его груди достаточно рыхлыми, чтобы сдавить их новым корсетом, или же он подложил себе пару искусственных?

Герда и Лили пошли к Дворцу Гарнье, чтобы послушать Фауста. Герда немедленно обратила внимание на людей, заметивших Лили, когда та плыла вверх по лестнице с золотыми перилами.

- Тот мужчина с черными волосами смотрит на тебя. Если мы не будем осторожны, он может подойти.

Их места располагались рядом с парой, которая только что вернулась из Калифорнии.

- Двенадцать месяцев в Лос-Анджелесе, - сказал мужчина, - моей жене пришлось вырвать меня.

Мужчина упомянул о посещении Пасадены в Новый год, где они посмотрели Фестиваль Роз.

- Даже в гривы лошадей были заплетены цветы, - сообщила жена.

Затем началась опера, и Герда откинулась на спинку стула. Но ей было трудно сосредоточиться на докторе Фаусте, терзавшегося в своей темной лаборатории, пока по правую руку от нее сидела Лили, а слева от Герды сидел мужчина, недавно вернувшийся домой с Апельсинового бульвара. Ноги Герды дрожали, и она бездумно терла кость на запястье. Герда знала, что сегодня что-то начало раскрываться. Что Карлайл говорил о ней? «Не останавливай старую-добрую Герду, когда она начнет движение. Никто не сможет остановить ее»?

В антракте Лили и жена мужчины извинились и вышли. Мужчина среднего возраста с бородой наклонился к Герде и спросил:

- Есть ли какой-нибудь способ увидеть вашу кузину позже?

Но Герда отказала ему во встрече с Лили в Опере. Так же, как позже она откажется от своих собственных желаний - откажется, потому, что едва узнавала их.

***

Когда они с Эйнаром жили в отеле Оскара Уайльда, Ханс встретил Герду в темном вестибюле и проводил ее до своего офиса на улице Риволи. Ханс согласился поговорить с ней о ее карьере. Но в какой-то момент, когда они пересекали Понт-Неф, рука Ханса легла на ее спину, и он сказал:

- Полагаю, мне не нужно говорить, какая ты хорошенькая.

Когда это произошло в первый раз, она убрала его руку, полагая, что Ханс, должно быть, сделал это случайно. Но затем это случилось снова, через неделю. И опять. В четвертый раз Герда сказала себе, что не может позволить ему так трогать ее. Как ей снова смотреть в глаза Эйнару? - подумала она, пока рука Ханса ласкала ее спину, когда они переходили реку. При этом Герда не чувствовала ничего ни внутри себя, ни снаружи. Это была всего лишь рука на ее спине. Герде лишь пришло в голову, что ее муж не трогал ее очень давно.

Ханс и Герда продолжили общение в кабинете без окон, за передней комнатой с картотекой, в которой Ханс искал имена контактов для Герды. Он открыл папку, провел пальцем по списку покровителей, и сказал:

- Вы должны написать ему... и ему... но обязательно избегайте его.