Станислав Рудольф - Дальтоник

Тонка робко поскреблась в дверь и позвала ужинать. Они ели в полной тишине. Слышались лишь легкий звон бокала да тот особенный звук, когда нож скользит по тарелке.

— Не чавкай! — накинулся Йозеф Каплирж на жену.

Тонка никогда не знала за собой этого грешка, но стала есть осторожней, боялась долго жевать и глотала куски целиком, запивая их минеральной водой. До сих пор ее манеры не вызывали у него раздражения. Наконец он отложил вилку и нож и, отодвинув тарелку, направился к своему столу. Тонка, приотворив двери, осмелилась сказать ему, что идет спать, и пожелала доброй ночи. Он что-то недовольно буркнул, но не обернулся, продолжая сидеть, подперев руками голову, освещенный снопом яркого света.

Еще осенью была надежда, продолжал Каплирж свои невеселые размышления, что он займет место покойного Франтишека Еглика. По сей день он не может понять, почему заместителем директора назначили Гавелку. В районе кто-то, не спросив мнения ни педагогического коллектива, ни партийной организации, что в последнее время случалось все чаще, решил именно так — и точка. За Гавелкой укрепилась репутация опытного и добросовестного педагога, о чем свидетельствовали и все предшествующие характеристики, в которых, отнюдь не умалчивался тот факт, что его дочь при загадочных обстоятельствах во время туристической поездки спортсменов осталась где-то в Италии. Должность заместителя директора, безусловно, не может пролить бальзам на его раны. Гавелке хватает переживаний с дефективным сынком! Возможно, кто-то приметил Гавелку. Или его предложил сам директор Ракосник! Кто знает?! Но при всей самокритичности Йозефа Каплиржа шансы их были равны. И вот сегодня эта история с Пудиловой! Да, она, несомненно, педагог высокой квалификации и может служить достойным примером для других. Но Пудилова не участвовала в создании ЕСХК [9] Единый сельскохозяйственный кооператив. , не ездила на молодежные стройки, как это делал Йозеф Каплирж, он никогда не видел ее в Гражданском комитете, да и на собрания она ходит скорее по обязанности, чем из убеждений. И несмотря на все это, выбор администрации пал именно на нее! Назначение Гавелки так и осталось для Каплиржа необъяснимым, предложение же присвоить звание «Образцовый учитель» Власте Пудиловой явилось контрударом за последнее партсобрание, когда он, Каплирж, выступил с критикой бала учителей и родителей. Можно не сомневаться, директору Ракоснику не понравилась критика. Он хочет все вопросы решать единолично. Многоуважаемый товарищ директор Ракосник, который всегда и во всем прав! А свои умозаключения и предложения он потом ничтоже сумняшеся дает членам парторганизации — для утверждения, будучи уверен, что все дружно поднимут руки, ибо никто не осмелится заявить: нет, директор, ты не прав! Такое может позволить себе один Влах. Ракоснику это известно! Но и Влах в последнее время прикрылся своим равнодушием и тоже помалкивает. Но ошибаетесь! Есть еще человек, у которого достанет смелости и кто лишь ждет подходящего случая. Это он, Йозеф Каплирж. Только сейчас Каплирж начинает понимать, что шансы на победу он может обрести, напав первым, но никак не выжидая и не прячась.

Так и лелеял далеко за полночь Йозеф Каплирж снулую рыбешку своего разочарования, пытаясь оживить ее и перебирая мелкие чешуйки кривды и обид. Потом поднялся, приготовил себе крепкого кофе и, надев очки, принялся листать свой блокнот.

— Вас зовут к директору! — влетел Поштолка из 6 «А» в кабинет к Губерту, когда тот, сняв с себя пальто, уже собирался повесить его, но вдруг обнаружил, что оборвалась вешалка. Он бросил пальто на уже отслуживший свой век стояк для карт, тщетно ожидающий, когда кто-нибудь, наконец, решится и отнесет его в котельную на растопку.

Поштолка торчал в дверях и не собирался уходить.

— Ты что, — улыбнулся Губерт, — получил приказ отвести меня в наручниках?

Мальчишка хихикнул.

— Нет, что вы! Знаете, какие у нас новости?

Губерт Влах отрицательно покачал головой и одернул на спине примявшийся под пальто пиджак.

— У нашей Бесины — щенята!

— Да ну!..

— Ага! Шесть! — похвалился Поштолка. — Если хотите, я вам одного принесу.

— И думать не смей!.. — рассмеялся Губерт, представив себе, что будет дома, появись там еще один зверь.

— За так!.. — продолжал настаивать мальчишка. Губерт дружески взял его за плечо и, распахнув двери, направился в коридор. Он посоветовал Поштолке раздать щенят ребятам, но тому предложение не понравилось.

— Я своих щенят в панельные дома не отдам. Лучше утоплю в ведре, — заявил он и помчался в класс.

Губерт шагал по лестнице. По пути в директорскую он встречал своих учеников и раз сто, не меньше, ответил на их утреннее приветствие. Прежде чем постучаться в дверь, он взглянул на часы, до восьми оставалось десять минут.

Губерт постучался и вошел в кабинет. Поздоровавшись с директором Ракосником, он вдруг словно расцвел, потому что в человеке, сидящем в кресле под часами, узнал старого Выдру. Не раздумывая, Губерт бросился к нему.

— Индржих!.. — воскликнул он, радостно раскрывая объятия. — Ты что здесь делаешь?

Выдра поднялся, его забавляло удивление Губерта, и они стали долго и звучно шлепать друг друга по спине и плечам. Директор Ян Ракосник, стоя поодаль, мило улыбался. После процедуры взаимных приветствий Выдра, лукаво прищурившись, сказал:

— Да вот приехал к вам на заработки!

— Ну-ну! — поддразнивал его Губерт. — У тебя же огромная пенсия! Самый богатый пенсионер в нашей стране!

— Товарищ Выдра какое-то время поработает в нашей школе, поможет нам… — вмешался директор Ян Ракосник. — Либушка Лиеманова заболела. Видимо, пролежит месяц, если не больше.

— Ты живешь в Крушетицах? — Губерт расспрашивал старого Выдру, перескакивая с пятого на десятое.

— Дочка тут замужем…

— У тебя, Губерт, в шестом «А» учится Милан Травничек? — поинтересовался директор Ян Ракосник, обращаясь к Губерту.

— Конечно!..

— Так это внук товарища Выдры!

— О боже, я его так безжалостно шпыняю!

— Вот и прекрасно, такому озорнику строгость всегда на пользу! — изрек седовласый учитель и, обернувшись к директору Ракоснику, сказал: — Губерт проводит меня в класс, ладно?

— Конечно… — Директор Ракосник пожелал уважаемому пенсионеру успехов в работе и проводил обоих до коридора.

Губерт повел Выдру на первый этаж, где находился класс Либушки Лиемановой. Они свернули в сторонку и спаслись от мчащегося табуна ребятни у окошка, где Дана Марешова на подоконнике пристраивала минералы, которые ребята притащили в школу.

— Как живешь? — спросил Выдра у Губерта Влаха уже серьезно.

— Не так-то уже и плохо… — Губерт передернул плечами.