Лисандро Отеро - Так было. Бертильон 166

— Вы не мальчик, вы должны это понять, — убеждал негр.

Гуантанамец снова взглянул на часы и, покачав головой, встал.

— Извините, — сказал он тихо. — Извините, но у меня еще одно свидание. Мы о многом еще должны поговорить, и мне приятно было спорить с вами. Очень жаль, что мне пора идти. Поверьте, для меня формальные моменты не главное. Завтра мы снова встретимся. Приходите, пожалуйста, к девяти часам в баптистскую церковь в районе Суэньо. Вы хорошо знаете город?

— Да.

— Ну и прекрасно. Спросите сеньора Валентина.

Гуантанамец дружески протянул руку. Поднявшись, негр ответил на пожатие. Глаза его погасли, лицо снова осунулось.

— Завтра, — неуверенно протянул он. — А если этого завтра не будет?

Гуантанамец пожал плечами и еще раз встряхнул руку негра.

— Тогда будем считать, что нам не повезло, — ответил он и, повернувшись, быстрым шагом пошел по аллее. Усевшись снова на скамью, негр долго смотрел ему вслед.

В комнате после ухода солдат все было перевернуто вверх дном, вещи разбросаны, на полу осколки и черепки.

Старушка накинула на плечи черную шаль, собираясь выйти на улицу. Она не причесалась и была все в том же старом сиреневом платье с жирными пятнами.

— Куда ты? — спросила Ракель.

— Искать отца.

— Ты с ума сошла! Где ты будешь его искать?

Упрямо качнув головой, женщина пошла к двери.

— С ним что-то случилось, — тихо сказала она. — Уже больше трех, а он всегда приходит к двенадцати. Схожу на фабрику, в «Скорую помощь», в полицию, в казармы…

— Подожди дома. Он придет, — настаивала девушка.

— Не могу, не могу я ждать! — крикнула мать и вышла, хлопнув дверью.

Она бежала по улице с давно забытой легкостью. Тревога придавала ей силы. Лишь пройдя несколько кварталов, София заметила, что не переоделась и не причесалась. «Подумают, что я сумасшедшая!»

София шла по солнцепеку, придерживая у горла шаль, свою единственную защиту от палящих лучей. Энергия отчаянного порыва иссякла, теперь она с трудом переставляла ноги в домашних без каблуков туфлях, которые были ей велики. Она тупо смотрела вниз на пыльную, раскаленную землю. Мокрое от пота платье прилипло к телу, рот жадно хватал воздух, она продвигалась вперед рывками, будто кто-то толкал ее в спину, не глядя по сторонам, не замечая ничего вокруг себя. Так она миновала еще несколько кварталов.

Сначала София направилась на ромовую фабрику, где работал Хуан. Уже заступила вторая смена. Огромное Здание дрожало от гула машин. Она подошла к деревянному домику проходной, обнесенному красной решеткой. Толстый лысый старик поднялся из-за стола и заковылял к двери проходной.

— Где Хуан? — не поздоровавшись, выпалила женщина.

Старик покачал головой и развел руками.

— Не знаю, София, — ответил он, в его голосе слышалось участие. — Он вышел, как обычно, в половине двенадцатого. Назад не возвращался. Он что, не обедал дома?

У нее перехватило горло. С трудом выдавила:

— Нет… Куда бы мне еще пойти?

Старик отвел глаза.

— Я очень занят. Эти двое, что там стоят, инспекторы из асьенды, — он кивнул в сторону проходной. — Очень сожалею, но…

Только тут София заметила двоих мужчин.

— Если вы подождете чуток, — сказал один из них, — я подвезу вас, минут через двадцать придет машина.

— А куда вы меня отвезете? — жалобно спросила София, которая за это время еще больше сгорбилась и постарела.

— Сначала в казарму Монкада.

Веки у Софии были опущены. Рот свела судорога.

— Большое спасибо, дон Мануэль. Я сейчас же пойду туда.

— София, — сказал сторож.

— Да?

Но он лишь молча взял ее руку в свою. Она высвободилась, накинула шаль и пошла, бормоча: «Он хотел мне что-то сказать… Но что? Потом надо будет спросить…»

Поглощенная тревожными мыслями, она не села в автобус и весь долгий путь до казармы шла пешком. Пройдя добрый десяток кварталов, она наконец оказалась у желтого здания. У ворот ей загородил дорогу винтовкой солдат с черным потным лицом под белой каской. Она отступила на несколько шагов и умоляюще попросила:

— Окажите милость, сеньор. Мой муж не пришел домой, и я хотела бы узнать: Хуан Альменарес не задержан?

Толстый рот солдата раздвинулся, обнажив ослепительно белые зубы. Подняв винтовку, он подмигнул:

— Он что? Пиф-паф?

— Стрелял? Нет, сеньор, что вы! Он не революционер… Тихий человек, отец семейства. Но знаете, может быть, ошибка… Он не задержан?

Она с ужасом глядела на винтовку.

— Как, вы говорите, его зовут?

— Хуан… Хуан Альменарес Паласио…

— Подождите здесь.

Она отошла, куда ей указал солдат, и стояла, накрыв голову шалью, скрестив на груди руки. По морщинистому лицу струился пот. Прошло полчаса. Целая вечность.

— Здесь нет никакого Хуана Альменареса.

На старом лице, как ручеек меж камнями, блеснула улыбка. Но тут же погасла, вновь нахлынуло беспокойство.

— Где же он тогда?

Солдат вскинул винтовку.

— Проходите, сеньора, проходите.

— Хорошо, хорошо.

Снова тротуары, мостовые. Усталый, спотыкающийся шаг, муки неопределенности. И вот опять винтовка, мундир.

— Хуан Альменарес. Он не пришел домой. Это мой муж. Он не задержан?

В полиции тоже не было сведений о Хуане Альменаресе.

Она остановилась под высокими сводами старинной галереи времен испанского владычества, против дворца губернатора провинции.

Взглянула на синее бесстрастное небо. Солнце, слепя, ударило в глаза и помогло прорваться слезам.

— Куда идти?

Мимо проходил человек в белом костюме. Кожаный портфель солидно покачивался в его руке.

— Сеньор! Казарма Масферрера? Где она находится?

Прохожий внимательно оглядел ее. Потом рука с портфелем поднялась, указывая направление.

— Это там, в Санта-Лусиа.

— Ах, да!

Резко повернувшись, она чуть не свалилась от усталости. Но снова засеменила вперед, подталкиваемая отчаянием.

Люди Масферрера не были ни полицейскими, ни солдатами. Здешние молодцы носили желтую форму, были вооружены до зубов и применяли оружие, не задумываясь. Бандиты задерживали и пытали людей, убивали без разбора так же, как полицейские и солдаты Батисты. Так же как те, они собирали дань с коммерсантов Сантьяго.

София остановилась перед казармой. Под крышей большими буквами было написано «Свобода». Она с трепетом приблизилась к человеку с винтовкой, стоявшему у входа. Задала тот же вопрос.

— Хуан Альменарес? Такая скотина к нам не попадала! И боже упаси его попасть к «тиграм» [125] * …тиграм. — «Тигры» — члены бандитской фашистской организации, созданной сенатором Масферрером для оказания помощи батистовской полиции и армии в их борьбе против недовольных режимом диктатора. .

Слезы помешали ей задать еще вопрос. Кусая губы, София отошла, сраженная отчаянием и неизвестностью.