Лариса Федорова - Не лги себе

— Хорошо, Наргис. Я буду ждать ее завтра.

Она благодарно схватила меня за руку. Глаза ее просияли.

— Спасибо вам. Найдете дорогу? Я пойду к ней… Иногда она разрешает мне сесть за ее трактор. Слышите мотор? Здесь уже недалеко. Конечно, если бы вы с другим заданием…

— Ладно, Наргис.

Я повернула обратно.

И снова передо мною голубой лик моря. Там, внизу. Расступившиеся горы отчетливы до каждой складки. На одной из них видна крепость, вернее — ее отвесная стена из очень ровных отполированных камней. Воздух удивительно легок, и кажется, что в нем можно растворить любую горечь. Но ведь это только кажется…

Было очень грустно — узнать, что автор анонима — Фатима. Теперь она уже не казалась мне такой красивой. А ведь с виду — совершенство! Этакая точеная штучка. Рядом с ней Шахназ, конечно, грубовата. Невыгодно ей появляться рядом с ней. Надеюсь, она понимает это? Когда жена Николая Богданова заходит в редакцию, я тут же нахожу причину удалиться.

Однако неожиданность этого сопоставления ужаснула меня. Может, и надо мной кто-то подтрунивает, как продавщицы над Шахназ. И я ничего об этом не знаю. Не так уж весел этот дурацкий колпачок!

После такого открытия я почувствовала себя несчастной. Господи, хоть бы чем отвлечься! Может, пойти в кино? Фильм шел старый, но не все ли равно!

В кассу тянулась очередь. Ладно, постою. Можно пофантазировать, какой характер у стоящего впереди. Больше всего об этом говорит затылок. Не терплю плоских. Уж где-где, а на черепе природе экономить не надо.

На этот раз мне повезло. Затылок оказался симпатичным и даже хорошо подстриженным. И пахло от него приличным одеколоном. Плечи «очередника» облегал югославский плащ, такой зеленоватый, под ящерицу.

Стоящий впереди оглянулся, и я увидела перед собой Рашида.

— Здравствуйте, — сказал он, узнав во мне вчерашнюю покупательницу. — Решили посмотреть кино?

— Добрый вечер, Рашид. Простите, не знаю вашего отчества.

— Это не важно. Просто Рашид.

— А я думала, вы домовничаете. Девушки сказали, что ваша жена уехала в горы.

Он удивился моей осведомленности. Как-то вопросительно взглянул на меня и не сразу нашелся, что ответить.

— Да… Она уехала в горы. Детишек взяла.

— Большие у вас дети?

— Маленькие. Полтора года. Двойняшки.

— Довольны?

Он тепло улыбнулся.

— Конечно. Два сына.

Очередь продвигалась. Если я допущу, что он купит билет, зрительный зал поглотит его, как и меня, и значит, день пропадет без дела. А ведь я на работе, и такого случая упускать нельзя.

— Рашид, мне хотелось бы поговорить с вами.

— Да? Пожалуйста.

— В кино это не получится.

Лицо его стало тревожным. Впрочем, это вполне естественно. Подходит какая-то незнакомая девица и навязывает себя довольно настойчивым образом.

— Простите, вы из какой организации?

Я молча протянула ему свое удостоверение. Он внимательно прочитал его. Но что можно узнать из единственной строчки: «По заданию редакции».

— Если не секрет, по какому вопросу?

— По личному, Рашид. Очень по личному. Не хотите пройтись со мною к морю?

Ну, восторга он не выразил. Хотя мы и говорили тихо, но все равно наша встреча уже привлекла к себе внимание. Городок-то маленький, и конечно же, Рашида все знают!

Почему я позвала его к морю? Не знаю. Может, потому, что это было заветным желанием Шахназ — пойти с ним к морю. Так же как мне — хоть когда-нибудь хотелось побыть у моря с Николаем. Только я слишком хорошо знала, что это невозможно.

Мы покинули очередь и не спеша, на приличном друг от друга расстоянии шли по прибрежной улице.

— Значит, не по торговле? — опять спросил Рашид.

— Не по торговле.

— Вот я и подумал. С торговлей у меня полный порядок. Премировали недавно. За учениц.

— Бойкие они у вас.

— Болтушки. Но работают хорошо.

— Фатима тоже постигает торговлю?

— Нет. Она больше дома. Дети маленькие.

И опять я уловила в его голосе теплоту.

— Хорошие сыновья?

— Хорошие. Прямо разбойники. Только и следи за ними.

Мы стали прохаживаться у кромки воды. Песок здесь был твердым. Сильно пахло водорослями. И еще смолой — от опрокинутых на берег лодок. Изредка по шоссе проносился грузовик или легковая.

Улица кончилась. Только шоссе и море.

— Так в чем там дело? — не вытерпев, спросил Рашид.

Не буду я больше мучить его. Не гожусь я на эти расследовательские дела. И зачем я взялась за эту несвойственную мне миссию?!

— Как у вас с женой, Рашид?

— Что?

Он даже остановился, даже отступил от меня, словно увидел опасность. На красивом бледном лице очень выделялись эти нелепые черные усики.

— Вы довольны своей семейной жизнью?

— Конечно… Я же сказал, сыновья у меня…

А море-то сердится! Но песок приглушает падение волн. Они глухо ворочаются на нем, словно упавшие борцы.

Рашид закурил. Он нервничает. Хороший парень, если б не эти усики! Высокий белый лоб перечеркнут черной прядью. Он часто поправляет ее, но она все падает, падает…

— Почему вы спросили о жене? Какие-нибудь сплетни?

— Она прислала нам письмо.

— Дайте! — голос его прозвучал сердито.

Ну что же, пожалуйста, как говорит Наргис. Наслаждайся. Правда, я побаивалась, чтобы он его не порвал. Очень уж гневное было у него выражение. Но сдержался. Вернул.

— Почему думаете, что это она? Здесь нет подписи.

— Полно вам, Рашид.

Я почти видела, как в нем тоже что-то барахталось, боролось. Только не шумело.

— Глупая она женщина. Извините, конечно.

— Вы отвечаете за ее поступки. Вы — муж.

— Что я могу сделать? Разве я вижу, когда она пишет?

Весьма уклончиво. О Шахназ — ни слова. Ничего не выйдет, Рашид, придется разговориться.

— Я еще не видела Шахназ. Очень интересно ее мнение!

Он быстро взглянул на меня.

— Не говорите ей о письме. Зачем ее расстраивать. Она хорошая девушка и ни в чем не виновата.

— Кто же тогда виноват?

Я ждала, что он примет вину на себя, но он молчал. Смотрел себе под ноги и молчал.

— Вы хорошо знали Фатиму перед женитьбой?

— Мать знала, — сказал он уклончиво. — В общем, знал, конечно. Наши матери были подруги. Из одного селения.

— Женились по любви?

— Этот вопрос тоже по заданию редакции? — озлился Рашид.

Почаще бы! Совсем другой человек. А то жует какую-то резину.

— Я знаю, вы любили Шахназ.

— Ничего вы не знаете!

Неплохо, неплохо, Рашид. Если она любит тебя — значит, знает за что.

— Все? Я могу идти?

— Нет. Еще не все ясно. Фатима грозит сжечь себя.

— А-а! — он едва владел собой. — Тогда бензину не наберешься. Будут еще такие письма — бросайте в корзинку!

— Вот как! А может, лучше, чтобы их не было? Подсчитайте, во сколько обошлись все эти командировки по милости вашей взбалмошной Фатимы. Разве я здесь первая?!