Юрий Васильев - Рассуждения доморощенного даоса. Поиск бессмертия в даосских практиках и искусствах

В данном случае мы сталкиваемся с одним из очень характерных примеров компромиссного сосуществования двух отнюдь не схожих между собой учений – даосизма и конфуцианства (дао-жу).

Как и во многих других философских системах /systema philosophicum (чжэ-сюэ ти-си), в даосизме, параллельно с собственным философским направлением (чжэ-сюэ лю-пай), проявляет наличие ещё и альтернатива в виде народной формы (минь-цзянь). Такая народная форма даосизма (минь-цзянь дао-цзяо) имеет, конечно же, очень мало общего с его истинной сутью (чжэнь-ти).

Никто не утверждает, что самосовершенствование представляет собой простое занятие. Особенно сложно его начать. Как ни крути, а человеческая природа /natura humana (жэнь-син) – слаба и ленива! Её пугают предстоящие трудности. Ещё бы, ведь то количество информации (синь-си лян), которое обрушится на даосского неофита, сопоставима с тем, что хлынет на отважевшегося встать на путь шашек (ци-дао), то есть на приступившего к постижению премудростей игры (ю-си) в пресловутые облавные шашки (вэй-ци) 24 24 Облавные шашки (яп. и-го) – настольная игра (ту-бань ю-си) с очень глубокой логической /logice (ло-цзи син), стратегической /strategice (чжань-люэ син), а также философской составляющей /component (чэн-фэнь), создателем которой считается Император Высоченный (Ди-Яо), четвёртый из легендарной пятёрки императоров, правящих Поднебесной (у-ди гуань Тянь-ся). . Вдобавок же сея новая информация будет ещё и весьма абстрактной /abstractis (чоу-сян син), а подчас даже вовсе парадоксальной /paradoxalis (фань-чан син).

Всё это в полной мере пришлось испытать на себе и Царю Обезьян (Хоу-Ван) – Осознавшему Пустоту Суню (Сунь У-Кун), персонажу из классического памятника малой прозы (гу-дянь сяо-шо), написанного У Чэн-энем и названного им «Записками о путешествии на Запад» («Си-Ю цзи») 25 25 Переведён же он Рогачёвым Алексеем Петровичем и Колоколовым Всеволодом Сергеевичем в 1959 году, а опубликован четырьмя томами с предисловием Меньшикова Льва Николаевича рижским издательством «Полярис» в 1994 году. Перевод его стихотворных частей был выполнен под редакцией Адалис Аделины Ефимовны и Голубева Игоря Андреевича. . Малой прозой (сяо-шо), для справки, подобные произведения именуются отнюдь не из-за своих объёмов, каковые-то как раз могут быть весьма внушительными, а вследствие того, что они изложены не на нормативном литературном языке (вэнь-янь), а посредством обычной разговорной речи. Образ же Царя Обезьян в вышеуказанном памятнике весьма схож с типажом Ханумана из древнеиндийского эпоса (фань-вэнь ши-ши) – «Деяния Рамы» 26 26 «Рамаяна» – героическая поэма о подвигах царя Рамы, являющегося седьмой аватарой бога Вишну, автором которой традиционно считается сказитель Вальмики. Фантасмагория /phantasmagoria (мо-хуань), буйствующая в «Записках о путешествии на Запад» У Чэн-эня, воспринимается как некая добродушная пародия (хуа-цзи фан-цзо) на неё. / 27 27 Знакомство же с этим эпосом может пройти через литературное изложение 1965 года Тёмкина Эдуарда Наумовича и Эрмана Владимира Гансовича, вошедшее в сборник «Три великих сказания Древней Индии», выпущенный в Москве главной редакцией восточной литературы издательства «Наука» в 1978 году. .

Однако вернёмся к страхам, связанным с надвигающимися тяготами. Решение у данной проблемы вполне банально. Не пытаясь с ходу объять необъятное, начинать следует с малого. К трудностям же подойти с лёгкостью.

Как тут снова не вспомнить слова Старого Мудреца-Младенца из шестьдесят четвёртого параграфа его «Трактата о пути и благой силе» о том, что: «Путешествие [длиною] в тысячу ли начинается из-под ног!» («Цянь-ли чжи-син ши-юй цзу-ся!») 28 28 Ли – китайская мера длины (чжун-го чан-ду дань-вэй), в древности равная трёмстам шестидесяти шагам, а в настоящее время в результате метрической стандартизации приравненная к пятистам метрам. / 29 29 Тысяча ли (цянь-ли) – образное выражение из древнекитайского лексикона, определяющее расстояние как бесконечно длинное. / 30 30 Оборот «начинается из-под ног» («ши-юй цзу-ся») обычно переводят как «начинается с первого шага». Так звучит гораздо красивее, а главное, понятнее. Мы же в данном случае разглядев в буквальном переводе новый смысл, пожертвовали ради него и красотой, и даже понятностью. . Это значит, что для его начала (ши-юй) не требуется предпринимать никаких особых действий. Оно и так уже лежит у нас прямо под ногами (цзу-ся). Достаточно просто осознать то, что мы всегда как пребывали, так и пребываем в состоянии постоянной готовности к его осуществлению.

Вот только по завершении нашего волшебного и таинственного путешествия (син) можно легко обнаружить, что то, к чему мы так долго в нём стремились, всегда находилось рядом (цзай шэнь-бянь), не далее чем на расстоянии вытянутой руки (цзай шоу-бянь). Однако будучи расположенным слишком близко, просто выпадало из нашего поля зрения /campus visionis (ши-е) и поэтому не могло быть освоено. Стало быть, для достижения цели мы всё-таки не напрасно будем преодолевать расстояние длиною в тысячу ли!

В предыдущей главе мы определили для себя должную мотивацию /motivatio (дун-цзи). Теперь же попробуем разобраться в той мозаике, какую являют собой даосские дисциплины. Попытаемся вдобавок ко всему прочему хоть как-то её систематизировать.

Итак, этими самыми даосскими дисциплинами, или направлениями даосской школы (дао-цзя чжэ-лю), следует в первую очередь обозначить даосские практики и искусства. К ним же можно присовокупить ещё даосскую медицину и боевые искусства внутренних школ (нэй-цзя цюань-шу).

Основу даосских практик, называемых также даосской работой (дао-гун), составляют энергетические практики (ци-фа), более известные как работа с энергией (ци-гун).

Она, эта работа, по своей целенаправленности делится на работу с энергией для здоровья тела (цзянь-шэнь ци-гун) и работу с энергией для воинского искусства (у-шу ци-гун). Более изощрённый вариант работы с энергией, который скорее можно отнести к первой цели работы с ней, представляет собой работа с энергией для пестования жизни (ян-шэн ци-гун).