Андрей Капустин - Из Иерусалима. Статьи, очерки, корреспонденции. 1866–1891

Воскресение 22 сентября. К урочному часу сошли опять в храм. Шла утреня, столько известным мне порядком. Охватила дремота неотразимая. Мало разгоняло ее и соседнее русское пение на Голгофе. Только орган католический будил душу. И что сказать? Лучше и теплее молилось под его звуки. Недаром учитель молитвы, здешний царь Давид, ввел музыку при богослужении. Греческое блеяние, латинское ржание и наше мычание должны быть глубоко сердечны и идеально чисты, чтобы расположить дух к молитве. Орган делает это без труда и вдруг.

В половине первого часа мы облачились и сошли ко Гробу Господнему. Кувуклия горела вся разноцветными огнями. Чувство, блаже пасхального, овладело мною при виде ее. Нашлись со мною сослужащие священник и диакон из русских поклонников. Все пелось и читалось по-славянски, исключая моих греческих возгласов. Составился сам собою хор певчих из мужских и женских голосов, вполне достойный места и случия. На Великом входе обходили Часовню со Святыми Дарами по местному обычаю. Покрышка Гроба Господня служила вместе и престолом и жертвенником. Все входы и выходы делались лицом, обращенным ко Гробу Господнему.

По окончании службы происходило в соборе 689прикладывание ко кресту с большою частью Животворящего Древа. Затем нас угощали чаем и виноградом в архондарике 690под Св<���ятой> Голгофой… Сам владыка Мелетий присутствовал при том. Часа в 4 мы оставили храм и пошли спать. Меня провели в Никольский монастырь, где квартировал и капитан. Комната с 2 окнами на монастырский двор и в сад проходная. В задней обитала какая-то дама, на тот раз нашедшая себе инде прибежище. Выспался за 2 ночи. Часов в 10 чай у Феодора Осиповича и официальное представление офицерства Патриаршему наместнику, или попросту «св. Петру» т. е. τώ Άγιώ Πέτρας = Святому (архиерею) Петры (Аравийской). Как и вчера, сидит себе босый, поджавши ноги, на диване на диво нашим морякам. «А ведь я его спрошу о Святом-то Огне», – шепчет мне капитан. Едва я уговорил его не делать такого «безместия» 691. По выходе от Преосвященного Мелетия составили совет, кому ехать на Иордан и кому пожертвовать им, чтобы лучше осмотреть Иерусалим и Вифлеем.

Почти все офицерство было готово ехать, из желания, как мне казалось, не столько видеть Св<���ятую> реку, сколько погарцевать на арабских лошадях. Suum cuique 692. Я остался дома и осматривал в подробности храм Воскресения. Заходил и в Архангельский монастырь, где жила наша Миссия до войны 693. Хотел видеть и то, и другое, но ни у кого ни о чем допроситься не мог. Возвратился часов около 2 на свою квартиру. Капитан был в осаде от продавцов перламутов и четок. Купил и я себе разных вещей рублей на 10.

Последовали сборы в Вифлеем. Капризы и самодурство, которому довольно бы простора и поодаль от Иерусалима. Привязался к нам какой-то чичероне из русских жидов, никем не прошенный. Без умолку болтал всю дорогу, не понимая, что служит предметом жестоких издевок с нашей стороны. Дорога все почти ровная. Налево гора Злого Совета, монастырь Модеста 694в развалинах, монастырь Пророка Илии, недавно поправленный. Затем направо – какая-то башня на горе, могила Рахили при самой дороге и далеко за нею, к западу, огромная католическая семинария. «Совратит он их всех» 695. Эти пророческие слова аввы Виссариона разрушили мой душевный мир, устоявший против стольких злоб дня.

Из-за пригорка открылся, наконец, и ВИФЛЕЕМ. Опять не верится, чтобы это было оно, самое приснопеваемое место. Библейские костюмы. Табачного цвета капуцины. Узкая людная улица. Навязчивые продавцы перламутов. Большая храмовая площадь. Спешились и подходим к знаменитой дверце, вызвавшей последнюю восточную войну 696. Нужно было крепко наклониться, чтобы войти ею. А вот и базилика Константинова с 40 колоннами 697. Вверху между окнами видны остатки мозаических изображений. Колонны отгорожены стеною от центральной части храма, с 3-мя дверями. Все опять, как описывается и изображается, так и есть. Вертепа надобно искать в церкви. Вход в него сбоку. Мы вошли в святилище, пропели тропарь Рождеству Христову, а о. Виссарион прочитал подходящее Евангелие. Приложились к месту Рождества Христова и к Яслям, и другим подземным ходом, через келию Блаженного Иеронима 698, вьшли в латинскую церковь, откуда опять через большую церковь прошли в греческий монастырь, где нас уже ожидал Преосвященный Дионисий, <���митрополит> Вифлеемский. Нам отвели комнаты. С час времени говорили мы со владыкой обо всем, в том числе и о пресловутой дверце и об исчезающей по временам звезде 699… В 9 часов нас пригласили ужинать. На отказ мой кушать мясо владыка не стесняясь заметил, что в России монахи действительно воздерживаются от мяса… При людях! Я не нашел нужным разуверять досточтимого скептика.

После стола разошлись опять по комнатам. Прочитав вечерню и правило, я усиливался, но не мог заснуть. Вышел потому на монастырский двор и долго бродил туда-сюда около храма, переводя многократно воображением приснопамятную и всесвященную ночь и вплетая в нее целый ряд рождественских праздников по разновременным воспоминаниям давно минувшего. Так я дободрствовал и до заутрени, на которой, по желанию моему, к дневной службе примешивалась и праздничная 25 декабря.

Между утреней и обедней был промежуток часа на полтора, в который мне удалось немного соснуть. Обедня правилась в самом ВЕРТЕПЕ. Матросы пели и читали. Кончили службу на рассвете. Целый базар местных изделий ожидал нас при выходе из храма. У владыки мы угостились водовареньем 700 и проч. Спутники немедленно отправились в Иерусалим, весьма недовольные и ночлегом, и угощением, и очень скупо одарившие хозяина, предложившего по обычаю гостям записную книгу.

Понедельник 23 сентября. С о. Виссарионом еще осмотрели весь храм в подробности. Мозаика стенная хуже нашей Дафнийской 701. В исторической заметке видится имя Палеолога 702. Замечательна также каменная купель в части «колонн», очень древняя. Еще раз спустились мы в Вертеп, насмотрелись на него и не без грусти простились. Заехали по пути в Молочный грот 703 и направились в долину Пастырей 704. Огромная куча камней знаменует собою место, где был храм, воздвигнутый св. Еленой. Еще продолжает стоять пещерная церковь, в которой собственно и было явление Ангелов пастухам. Дряхлый священник здешний прибежал прочитать нам подходящее Евангелие по-арабски… Пропел я на утешение себе тропарь и кондак Рождеству Христову и простился с дорогим местом.

Возвращались мы оттуда прямою дорогою на Иерусалим. Поскользнулась на камнях лошадь моя, и я растянулся на земле… Бог спас от большой беды. В 10 часов мы были уже дома, нашли вифлеемцев своих спящими и сами последовали их примеру ненадолго. О. Виссарион опять поднял нас на ноги. «Времени у вас немного, – сказал он, – и зевать ненадобно». Нам предстояло обойти весь Иерусалим внутри.