Андрей Капустин - Из Иерусалима. Статьи, очерки, корреспонденции. 1866–1891

Один за другим подходили архиереи и другие сановники Патриархии. Наконец, урочный час настал. Под звон колоколов длинной процессией спустились мы в храм Воскресения. Все чиновство приложилось к Святому

Гробу и вошло в большой алтарь. Начался благовест вверху алтаря. Архиереи сидели на своей лавочке, в конце их и – Иерофей. Когда звон прекратился и его сменило пение на клиросе, священники, и во главе их наш архимандрит, «взяли время» у Его Блаженства с земным поклоном и стали облачаться. Их примеру последовал и сам благословлявший, тоже – все еще священник. Он отошел за престол, где 4 иеродиакона облачили его во все архиерейские одежды, включительно по саккос. Когда пропеты были катавасии и хвалитные стихиры, все 7 архиереев, облаченные в мантии 328, стали перед престолом, лицом на запад, составивши полукруг, средину коего занимал Местоблюститель. Между ними и Царскими вратами стал с покрытой головой 329Иерофей и, после возглашения архидиакона: Вонмем, стал громогласно читать исповедание веры, по чиноположению архиерейского рукоположения, в три приема. По окончании каждый раз чтения следовало взаимное лобзание между ним и архиереями. Само собою разумеется, что пункт исповедания, где говорится о подчинении рукополагаемого Патриарху, не читался при этом. Кончив исповедание, он отправился за престол на свое место. Архиереи сняли мантии и стали подходить к нему по два, делая легкое склонение головой. Значит, тоже «брали время» у своего владыки. Затем 6 из них тут же стали облачаться, а Местоблюститель с патриаршею славою вышел из алтаря в храм и стал прикладываться к иконам; затем он занял место посреди церкви на амвоне. Раздалось оттуда обычное: Священники выходите, двукратно произнесенное диаконами. Священники один за другим выходили из алтаря через Царские двери, держа каждый какую-нибудь принадлежность архиерейского облачения 330. Архимандрит наш держал на большом блюде митру, другие члены Миссии – кто палицу, кто поруч. Когда кончилось облачение Местоблюстителя, на вторичное возглашение диаконов: Архиереи Господу, выходите! архиереи попарно вышли из алтаря и стали по сторонам первосвященнодействовавшего, наряду с священниками.

Божественная литургия началась. С удалением из алтаря архиереев нареченный занял там место между Царскими вратами и престолом, несколько сбоку к правой стороне. Священники, входя в алтарь, целовали его руку. Но на малом входе почему-то последовало распоряжение, чтобы архиереи входили в алтарь правыми, а священники левыми дверями иконостаса. Так и было сделано. Во время Трисвятого розданы были в алтаре всем свечи. Затем Местоблюститель сел перед престолом у юго-западного углаего. Митрополиты Вифлеемский и Назаретский взяли за руки рукополагаемого и повели кругом престола. Им предшествовали человек 5 священников и столько же диаконов, так что всех, обходивших престол, было 17 человек, составивших один неразрывный круг или хор. Все три раза проходя возле Местоблюстителя, рукополагаемый лобызался с ним в уста, плечи и руки.

Рукоположение самое не отличалось ничем от обыкновенного архиерейского. Местоблюститель громким и прочувствованным голосом произнес: Божественная благодать и пр., наименовав Иерофея, благоговейнейшего пресвитера, «епископом Святого Града Иерусалима». Подняв и показав народу, сквозь Царские врата, омофор, он возгласил первое άξιος 331. Второе следовало при возложении на новопоставленного двух панагий и креста. Третьим сопровождалось увенчание его митрою. Посох вручен был тогда же с обычным наставлением, но без возглашения на всю церковь, что получающий его достоин держать в руках своих этот символ наказания, или хотя устрашения. Рукополагавшие в последний раз братски приветствовали лобзанием мира своего начальника. Местоблюститель поставил его на свое место, а сам стал с боку его. Все 7 митр, оказавшиеся более неуместными, взяты были с престола и отнесены в ризницу. Архиереи накрыли голову клобуками и повели единого венчанного на горнее место. Возведши его на превознесенную кафедру, местоблюститель еще раз возгласил: άξιος. Пение этого, так сказать, финала патриаршего рукоположения было троекратное. Затем следовали обычные фимы (φήμαι), т. е. величания Патриарха, на греческом, славянском и арабском языках, до 7 раз, по числу семи архиереев, и все дальнейшее последование Божественной литургии. Апостол и Евангелие читаны были на трех языках. Ектений слышались тоже трехъязычные. Пение на клиросе было вперемежку греческое и русское. Патриарх Иерофей восстановил бывший при Патриархе Кирилле обычай причащаться архиереям из рук патриарших, отмененный Прокопием. После службы происходило торжественное поставление нового Патриарха в его палатах, с обычным легким угощением. Один из питомцев Крестной школы продекламировал (по тетради) стихи на древнеэллинском языке. Мы возвратились домой уже в час пополудни.

На следующий день происходило с шумом и блеском, не часто бывающим в Иерусалиме, введение Патриарха Иерофея в его должность. Часа в 2 пополудни он с большою свитою отправился в Серай, где губернатор Палестины вручил ему султанский берат (инвеституру), который тут же и был торжественно прочитан. После сего Патриарх был посажен на великолепно убранную лошадь и препровожден с почестями конвоем войска к храму Воскресения. Здесь, на площадке перед Гробом Господним, пропето было торжественно великое славословие, произнесены две приветственные речи Его Блаженству по-гречески и по-арабски, среди шума и гама неописанного, и происходило в первый раз с патриаршей кафедры всенародное благословение от новопоставленного Первосвятителя.

Из храма, тоже верхом на лошади, возвращался новый Патриарх в Патриархию среди небывалой дотоле тесноты и давки. Дети иерусалимской арабской школы шли впереди его с ветвями и зажженными свечами, распевая нарочно на случай этот сочиненные стихи. В приемной Патриарших палат опять слышались греческие и арабские приветствия новому светилу церковной тверди, отцу сирых и убогих, попечителю и предстателю, советнику, наставнику, утешителю, другу и уж, конечно, – покровителю, неизбежных при всяком эллинском одушевлении, муз. На все эти приветствия и на все заявления радости и преданности народной Его Блаженство отвечал глубокоумиленным выражением лица и истинно отеческим благопожеланием всем и каждому.

О. Загородкин

Иерусалим. 23 июня 1875 года

Печатается по публикации: Церковная летопись «Духовной беседы» за 1875 год. № 30. С. 57–64; № 31. С. 65–80.

(о шайке мошенников, производящих в России сборы на «Гроб Господень»)