Андрей Капустин - Из Иерусалима. Статьи, очерки, корреспонденции. 1866–1891

Со стороны Православной Патриархии сделано было несколько глухих протестов во имя султанских бератов Патриарху, признающих собственностью его все православные церкви (в том числе, конечно (?), и развалины церквей) в Палестине, но это ни к чему не повело, и покупка эммаусской (иначе никопольской) церкви латинцами состоялась. Молва, возбужденная этим обстоятельством, идет дальше. Рассказывают, что кустодия уже торгует у Патриархии мо-настырек св. Георгия, смежный с латинским Сан-Салъватором, и даже будто бы хочет (при помощи, конечно, Франции) наложить руку на только что оконченную о. архим. Спиридоном церковьВстречи Господа сестрами Лазаря на том основании, что это общее место христианского поклонения. Прибавляют к сему, что самый монастырь св. Феодосия может вдруг оказаться купленным святыми отцами, только уже не миноритами, а иезуитами, которых, отовсюду гонимых, обещают наслать на Палестину целые легионы.

С прошлой зимы начались злострадания христиан православных, живущих за Мертвым морем в местечке Караке (древнем Кир-Моабе). Главный шейх тех мест Маджуали, столько лет живший в согласии с христианами, по водворении там католиков перешел на сторону последних и стал теснить первых до того, что они вынуждены были искать себе защиты здесь у разных консулов, чтобы просто спасти жизнь свою, что естественно еще больше раздражило их притеснителя. Последовали убийства в месте их жительства. По совету Патриархии, они обратились с жалобой к вали 510сирийскому, пресловутому Мидгаду-паше, который вместо защиты посоветовал им переселиться всем из Карака в другое место за Иорданом, ближайшее к Сирии, именно: Салт, где хотя маленькая может быть охрана им, тогда как в Караке он не располагает ни одним солдатом. И несчастные каракиоты на днях действительно выселились все с своего места. Вот вам и «Империя Оттоманская» с ее преобразователем Бисмарком в феске! А совращенным в латинство жителям Карака как же оказалось возможным остаться на своих местах и жить благополучно? Недаром, как говорят, здешний латинский Патриарх заверял еще покойного Пия IX, что через пять лет за Иорданом не останется схизмы. Час от часу не легче!

Посиротев с полгода по смерти епископа Самуила Гобата 511, Святой Град утешен был присылкой нового архиерея протестантского Barklay 512, долго бывшего в Иерусалиме простым священником и хорошо изучившего свою профессию совращать per fas et nefas 513православных в протестантство.

Не так давно посетил Иерусалим и греко-униатский Патриарх Сирии, тоже конечно затевающий что-нибудь. Даром такие, с ветра бывающие и по ветру налетающие, «Патриархи» сюда не ездят. Для обозрения иерусалимской униатской общины, состоящей всего из трех – четырех домов, достаточно было послать Его Блаженству своего кафеджи 514.

С грустью осведомились мы тут о кончине единственного русского человека (как считал себя сам покойный) в Бейруте, Спиридона Михайловича Абуда, когда-то долго жившего в Москве при начальнике тамошнего Александрийского подворья, епископе Никаноре (потом – Патриархе), и кончившего курс в Московской Духовной Академии <���в 1856 г.>. Он скончался в самый день Пасхи, был холост и все свое значительное состояние посвящал на содержание в Бейруте двух русских школ, мужской и женской. Покойный хотел, но не успел закрепить за Россией все свое движимое и недвижимое имущество, с тем, чтобы устроенные им школы существовали вечно. Теперь, конечно, все перешло к его родственникам и притом с такою быстротою, что не нашлось, чем похоронить усопшего.

Поклонник

Иерусалим, 24-го июня 1880 года

Печатается по публикации: Церковный вестник. 1880. № 29. С. 4–5.

В корреспонденции «Из Иерусалима» от 24-го июня сего года, помещенной в № 29 «Церковного Вестника», высказано было предположение о предстоящем нашествии на Святую Землю иезуитов. По милости Божией до сей минуты угроза эта не оправдалась. «Братья» и «сестры» разных контуров и оттенков, конечно, снуют то и дело между Яффой и Иерусалимом, но пресловутые «отцы» еще не показывались.

Не далее как сегодня, ожидая на Яффской дороге возвращавшегося из Константинополя Патриарха Иерофея, мы встретили шестиместную коляску, везшую в Святой Град несколько белоголовых сестер или матерей и с ними на передке бородатую фигуру, по-арабски одетую, в которой, вместо досточтимых отцов Гагарина 515или Мартынова 516, признали давно знакомое, живое и подвижное лицо о. Ратисбона, этого нового Петра Пустынника 517, несмотря на полный религиозный индифферентизм Европы, неустанно делающего крестовый клич по ней, благоразумно, впрочем, прималчивая, что «Бог того хочет», о чем он хлопочет, а выдвигая на вид общественного мнения свои турусы на колесах во имя человеколюбия, цивилизации, чести Европы, вековых традиций Франции, апостоличества Австрии, трекатоличества Испании и т. д. Другая, такая же крепкая и статная фигура, только с русой, а не седой бородой, неслась верхом возле коляски, видимо готовая всякого «неверного», а особенно – московита, принять на свои рапиры, если не из булата, то из злата, по вещему стиху Пушкина 518. Не шутя, недаром – эти переезды из Палестины в Европу и обратно разных потаенных крестоносцев нашего времени. Поход, несчетный по числу, последней на первую несомненно совершается. Еще летом отбыл зачем-то в Рим отсюда лжеименный Патриарх Иерусалимский (латинский) Бракко 519. Первым последствием сего считают смену «стража Святой Земли», оказавшегося по наименьшей вероятности недостаточно энергичным для общего дела католичества на Востоке, а по наибольшей – в чем-нибудь мешавшего самоназванному Патриарху, так как поприще деятельности обоих сановников не разграничено непроходимой чертой и дает иногда повод к шитым и крытым столкновениям между ними. Новый Reverendissimus (так титулуется Custos Terrae Sanctae) несравненно показнее прежнего и отлично знаком с местными делами, так как несколько лет управлял тут латинским поклонническим приютом: Casa-Nova. Есть надежда, что он сумеет предотвратить налет западной саранчи на обглоданную и без того землю обетовании.

Другие «страхования» той же корреспонденции о завоеваниях папства в Эммаусе, Эль-Бире, монастыре св. Феодосия и пр. неожиданно парализовались тут давно небывалым явлением – компактным переходом 5–6 семейств из латинства в православие в так называемой Горней, где доселе все население состояло из магометан и католиков, тех и других – арабов, конечно. Последние, впрочем, считали себя переселенцами из православного селения Бет-жала (поблизости Вифлеема), окатоличенными под влиянием сильного на месте латинского (францисканского) монастыря св. Иоанна Предтечи (Saint Jean du désert).