Андрей Капустин - Из Иерусалима. Статьи, очерки, корреспонденции. 1866–1891

Самое первое, и существеннейшее на св<���ятом> месте, изображение в натуральную величину распятого Иисуса Христа, предназначаемое к сокрушению молящейся души одним своим удачным выражением, – скажу со слов множества подобных мне поклонников, – чуть не останавливает порывов ее своим холодным, вялым, совершенно обыденным типом. Где, как не на самом месте распятия Богочеловека, пожелать верующему сердцу увидеть верх живописного искусства, проверенного всем евангельским сказанием? Долг неотложный позаботиться об этом лежит на том, кто владеет и распоряжается местом. При известном недоверии греков, и вообще – православных, к характеру «западной» иконописи, разве нельзя достичь желаемого руками своих православных художников? Понимаю чувство ревнования, более или менее простительного, патриотов эллинства 552ко всему, что не есть их непосредственное, национальное, свое. Так, есть же у них в Афинах, как слышно, «политехническая школа» с живописным отделением, вероятно, недаром носящая свое имя. Отчего не сделать святогробскому начальству необходимый заказ в ней? Не сомневаемся, что сама государыня греческая поспешила бы от себя сделать, что нужно, если бы сделано было ей подобное предложение. Намазанные по сводам Голгофы золотые звезды с страшными «лицами» солнца и луны и разными украшениями в стиле рококо ждут не дождутся, думаем, замены себя благородной византийской орнаментовкой по золотому полю, образцов которой не искать стало на Востоке.

Что, так сказать, в миниатюре говорится о Голгофе, то в громадных размерах может (и непременно должно) быть приложено и к великой Воскресенской церкви, внушающей не только скорбь или досаду, но просто ужас совершенно оставленным и пренебреженным видом своей внутренности, особенно в верхних частях. Это ли – первейший и славнейший храм христианский, в котором все должно быть в высшей степени изящно и великолепно! Чему приписать такую невзрачность, обветшалость, заброшенность единственного в мире святилища? На распорядителях его лежит всецело вина такого его положения. Сколько мы знаем, они суть полные хозяева во всем храме. Знают ли они (а можно ли не знать такой простой вещи!), что, за недостатком других вероятностей, им приписывают неблаговидную интенцию – картиною разорения и запущенности в главнейшей из святынь своих располагать сердобольных христолюбцев к большему и большему сочувствию их воображаемой крайней бедности и естественно к умножению затем их денежных пожертвований. Не напрасно говорю: денежных. Чтобы убедиться в том, пусть бы какой-нибудь из наших христолюбцев, вроде покойного Цурикова, обновившего внутренность нашего «Нового Иерусалима», предложил свои услуги разукрасить Воскресенский храм со всем, достойным его, великолепием, можно быть уверенным, что его не допустят до сего местные «убогие» распорядители. Относительно сего убожества мне передавали всем известный в Иерусалиме отзыв нынешнего досточтимого старца, так наз<���ываемого> «игумена Св<���ятого> Гроба», недавно тяжело болевшего и бывшего при смерти, как известно, безотчетно распоряжающегося поклонническими взносами на Гроб Господень. Он говорил будто бы, что «обеспечил существование св<���ятых> мест на все веки»… Характер греческий вовсе не такой, чтобы хвалиться миллионами (как это не в редкость бывает у нас). След<���овательно> надобно верить, что другое нечто, а не убожество причиной убогой показности достопоклоняемой святыни.

Что сказано мною о первой из святынь иерусалимских, то же можно сказать и о всех других. Гефсиманский храм, Вифлеемский храм, Саввинский, Ильинский, а особенно достоплачевный храм Крестного монастыря – все это верх запущенности и опустелости, коим, по всей видимости, и конца не будет, пока не будет конца преобладающей в делах святогробских системе. Система эта, может быть отлично годившаяся 100 и 50 еще лет назад и довольно пластично выражаемая нашею пословицей: «По Сеньке и шапка», совсем не приходится по нашему времени. Хуже всего, что она ставится в связь с досточтимыми преданиями, с освященными временем обычаями, с исключительными нуждами Иерусалимской Церкви, с опасениями за новшества, точнее же – за упадок эллинского престижа в крае, и чуть ли не отождествляется не только с канонами, но и с самим Евангелием. Что тут делать?

На появление какого-нибудь смелого реформатора Патриарха нет надежды. «Кирилловская история» показала, что система сильнее не только наилучших, благих и общеполезных, но и самых злых и эгоистичных расположений души того или другого инноватора, действовавшего во всеоружии безграничной свободы и безответственности. Ее могло бы поколебать только истинное, настоящее убожество. Но упомянутая «обеспеченность св<���ятых> мест на все веки» будет стоять за систему всеми силами. Мы тут, конечно, всегда будем «ни при чем», если будем продолжать довольствоваться значением безучастных зрителей и простых передатчиков усердных приношений христолюбивой России на Гроб Христов.

Истинно ревнуя о благосостоянии св<���ятых> мест и о чести достоуважаемого братства Святогробского, которое мы видели своими глазами и, так сказать, осязали своими руками, по возвращении своем к домашнему очагу, продолжаем желать ему всякого блага, по псаломнику, веря, что оно взыскает Господа иЕго одного! В этих расположениях души, радуясь и за него (верно слово!) и за себя, мы не без удовольствия узнали, что правительство наше с глубокою серьезною думою остановилось на обсуждении способа наилучшего и благопотребнейшего распределения и употребления Высочайше и поистине Всемилостивейше присужденных Св<���ятому> Гробу других двух пятых бессарабских доходов его. Не знаем, конечно, что и как выйдет из сего обсуждения, но ничто не мешает нам свою каплю опустить в море.

При св<���ятых> местах в Иерусалиме, в Вифлееме, а затем и во всей Палестине есть столько требующего материального построения, воссоздания, исправления, украшения, упорядочения, обогащения – в чем первое убеждено (так по крайней мере заключил я из слов его) само святогробское начальство, – что нам нужно спешить помочь ему именно этими двумя пятыми в его первом и неотложном долге выполнить свою провиденциальную задачу в Св<���ятой> Земле и стать если не выше, то хотя в уровень с делом пропаганды католичества и протестантства в крае. Лет на 10 станет неусыпного, совокупного с святогробцами, труда нашего на сем достохвальном и истинно богоугодном поприще. По Апостолу, сильные должны носить немощи немощных 553. Щадя историческую самомнительность единоверцев наших, пусть мы не будем для них сильные, пусть будем только усердные, но вместе с тем и настолько искренние и смиренные, а главное – в решении своем стойкие и неутомимые, чтобы им не только не стыдно, но, напротив, желательно было идти рука об руку с нами.