Майкл Холл - Полный курс НЛП

Нелинейное мышление

Переход от линейного аристотелевского мышления к мышлению в категориях систем приводит нас к не-аристотелевским системам, побуждая к мышлению, совместимому с хож­дением по кругу, параллельной обработкой информации и классификацией одной и той же вещи различными способами. Нелиней­ное мышление в метасостояниях возникает у нас благодаря механизму рефлексивности. Когда мы размышляем о своем мышлении, чувствовании, физиологических реакциях или испытываем чувства по поводу своих чувств, мыслей, воспоминаний или телесных ощущении, наше сознание попадает в петли и ходит кругами, так что в ходе этого процесса оно оказывает влияние само на себя.

5. Самоорганизующиеся паттерны

Живые системы являются самоорганизу­ющимися, а самоорганизация, как мы отме­чали в предыдущей главе, является важным аспектом системного мышления. Входные сигналы в систему питают ее в том смысле, что являются «топливом», благодаря кото­рому система растет, развивается, живет и процветает. А выходные сигналы — это про­явления жизнедеятельности системы.

В нашей нейро-лингвистической системе единственным, что входит в систему, являет­ся информация, или представления. Поэтому именно представления, как метасостояния и метафреймы, «питают» систему и заставляют ее самоорганизовываться посредством повто­рения и реитерации.

Иммануил Кант первым использовал тер­минологию «самоорганизации». Он говорил, что мы должны думать о каждой части орга­низма, «который производит другие части (так что все части взаимно производят друг друга)... благодаря чему [организм] является как организованным, так и самоорганизу­ющимся существом». Этим определяется природа живого организма.

Качество самоорганизации возникает из хаотической природы системы благодаря способности системы порождать множествен­ные итерации. Во фрактальной геометрии мы многократно находим «фрактальные» формы с присущими им характерными паттернами в уменьшенных масштабах, так что на каждом шаге уменьшения масштаба отдельные эле­менты подобны форме в целом. Это порождает качество «само-подобия». Вы можете видеть это повсюду: камни подобны маленьким горам; ветки похожи на молнии; границы облаков напоминают береговые очертания; дельта реки выглядит как крона дерева или как многократно ответвляющиеся друг от друга кровеносные сосуды.

Тот же процесс, порождающий аналогич­ный гештальт, мы находим и в нейро-семан­тических системах. Здесь, однако, самоподо­бие встречается в виде паттернов. Сущест­вуют паттерны мышления (метапрограммы), речи (паттерны Метамодели), редактирова­ния наших фильмов («суб-модальности») и чувствования (метасостояния). Они воз­никают в результате многократной итерации некоего исходного представления. Человек может использовать в качестве исходного

представление о «неудаче», «контроле», «ре­сурсе», «любви» или «веселье» и повторно прокручивать его в своем ментальном филь­ме, в своих чувствах или в своей речи. Такие действия порождают паттерн. Паттерн явля­ется результатом реитерации.

Мышление в категориях точки приложения силы

Природа системных изменений в нелиней­ных системах такова, что иногда малейшие изменения могут приводить к самым серьез­ным последствиям. Это происходит потому, что такие изменения могут многократно уси­ливаться посредством самоподкрепляющей обратной связи. Итерация — это нелинейный процесс, означающий повтор или повторе­ние, и описывающий, что происходит, когда некая функция многократно применяется к самой себе.

Сети и структурный паттернинг встроенных петель

Сети, каковыми являются нейронные сети мозга, нелинейны; они распространяются во всех направлениях. Это придает взаимоот­ношениям сетевых паттернов нелинейный характер и позволяет нам производить многократную итерацию наших сообщений. Когда мы делаем метаход к метасостоянию, мы поднимаемся над уровнем первичного опыта и устанавливаем отношения с ним и по поводу него. Мы выходим за пределы опыта и включаем его в систему. И в процессе этого выхода за пределы и включения мы чувству­ем холоны — ощущаем себя как части целого, целого, состоящего из частей. Вот почему мы можем взять любой мельчайший элемент системы и посредством его распаковки об­наружить высшие фреймы, управляющие системой в целом или матрицей. Вот почему мы можем начать с целого на более крупном уровне и задать его таким образом, что оно проникнет во все части системы.

Когда мы имеем сетевую систему, исполь­зующую обратную связь для коррекции (обучение на ошибках), мы имеем сеть, со­стоящую из петель, способную регулировать и организовывать себя. Самоорганизация возникает и управляет жизнью системы. Когда мы мыслим в категориях сетей, мы задаем следующие вопросы:

• Присутствует ли здесь паттерн и органи­зации, которые мы можем идентифици­ровать?

• Какова природа нелинейных взаимосвя­зей?

Любой паттерн состоит из вещества и формы. Мы обнаруживаем вещество, когда спрашиваем: «Из чего это сделано?» Задавая этот вопрос, мы фокусируем свое внимание на элементах и составных частях. Что каса­ется формы, мы фокусируемся на ней, когда спрашиваем: «Что представляет собой этот паттерн?» Это заставляет нас сосредоточить­ся на паттерне, структуре, порядке и на том, каким образом он делает то, что он делает.

При моделировании человеческого опыта системное мышление позволяет нам син­тезировать эти два подхода. Капра (Сарга) описывает это следующим образом:

«При изучении структуры мы измеряем и взвешиваем вещи. Паттерны, однако, не мо­гут быть измерены и взвешены; они должны быть картированы. Чтобы понять паттерн, мы должны нанести на карту конфигурацию отношений. Иными словами, структура предполагает количества, тогда как паттер­ны предполагают качества» (р. 81).

Холоархии и эмерджентные свойства

На каждом уровне сложности системы наблюдаемые феномены будут проявлять свойства, не присутствующие на низших уровнях. Это происходит, поскольку явления «возникают» в системе. «Температура», цент­ральное понятие термодинамики, лишено смысла на уровне отдельных атомов, где дейст­вуют законы квантовой теории. Вкус сахара не присутствует в атомах углерода, водорода и кислорода, из которых состоит сахар.

Аналогичным образом, такие свойства и качества, как правило, исчезают, когда система расчленяется. Вот почему системы не могут быть поняты путем анализа или редукционистского подхода. Свойства час­тей не являются присущими им но самой их природе, а могут быть поняты лишь в рамках контекста более крупного целого.