Майкл Холл - Полный курс НЛП

становилось привычным, мы делали это все менее осознанно.

Продолжая изучать алфавит, мы осваива­ли все большее количество «чанков». В кон­це концов, мы достигли предела «от 5 до 9 чанков» информации за раз (от А/а до З/з). Но тогда вмешался другой процесс. Когда наши «чанки» становились привычны­ми, они начинали «группироваться» вместе, так что одним «чанком» становились «А/а Б/б В/в». Затем чанком становились «Г/г Д/д Е/е» и т. д. В конечном счете все 33 бук­вы стали одним чанком. Затем все эти знания сами но себе (группировка, «чанкинг» и то, как осуществлять «чанкинг»!) стали одним неосознанным чанком.

Иначе говоря, «чанки» укрупняются. Они группируются вместе для формирования все больших и больших изолированных последо­вательностей заякоренных, или связанных, вместе элементов информации, которые затем функционируют как отдельные едини­цы. Мы передвигаемся по сознательным/не- осознанным уровням обучения следующим образом:

Неосознанная некомпетентность — мы некомпетентны и не знаем об этом!

Осознанная некомпетентность — мы достаточно умны, чтобы осознать свою некомпетентность!

Осознанная компетентность — обучение приводит к все лучшему и лучшему владе­нию навыками и пониманию.

Неосознанная компетентность — знания группируются вместе и затем «выходят» из сознательной осведомленности.

Осознанная компетентность в неосознан­ной компетентности — состояние разума тренера (или эксперта), которое позволяет ему учить и тренировать других людей на­выку посредством сознательного доступа к неосознанным данным (рис. 9.1).

Этот процесс развития от неосознанности к осознанию описывает стадии процесса обучения. Он указывает на то, что, когда мы учимся чему-либо сознательно и заучиваем это так, что оно становится в нашей нервной си­стеме привычным, это знание «встраивается» в то, что мы называем «подсознанием». При этом мы по-настоящему и глубоко «знаем» материал! Когда наши знания достигают этой стадии, они составляют нашу интуицию. Этот термин описывает наши «внутренние знания». Мы обладаем интуитивным зна­нием о предмете. Например, мы интуитивно знаем, как водить автомобиль, кататься на коньках, читать, решать математические задачи, играть на гитаре и т. д. В качестве отступления скажем, что Дэниел Деннетт (Dennett, 1991) считает, что феномен «не­осознанного вождения автомобиля» лучше описывать как «пример свертывания созна­ния в результате быстрой потери памяти».

Это также иллюстрирует один из «самых легких путей» к подсознанию — осознанное обучение. Мы можем поместить информацию в свое подсознание посредством обучения и избыточного обучения.

«Неосознанный разум» автономной нервной системы

Еще одним аспектом «подсознания» явля­ется «разум» (интеллект) нашей автономной нервной системы. Этот «разум» поддерживает наши сердечные сокращения, регулирует кон­центрацию нейротрансмиттеров, гормонов, биохимические процессы в нервной системе, управляет дыханием, внутренними органами

пищеварения, эндокринной и иммунной системами и т. д. Этот «разум», очевидно, по­лучает из внешней среды входную информа­цию, описывающую температуру, давление, концентрацию кислорода, запахи, гравита­цию, равновесие (вестибулярная система) и т. д. Отвечая на такие «сообщения», он обрабатывает эту информацию в терминах своих внутренних потребностей и желаний. Затем он действует в соответствии с этой информацией, проявляясь в нейрофизиоло­гических реакциях и поведении. Он делает это, не используя какую-либо символическую систему человека (язык, музыку, математику и т. д.).

Однако когда мы начинаем изучать меха­низмы, позволяющие нам войти в эту более «жестко смонтированную» часть нервной системы и опыта человека, мы понимаем, что этот мир работает преимущественно не­осознанным образом. Или можно сказать, что им управляет наше «подсознание».

Теперь мы знаем, что стимулируя и активи­руя правое полушарие мозга для более яркого переживания и ощущения образов, сценариев и метафор, мы «гипнотически» создаем такую внутренне сфокусированную концентрацию, что она активирует процессы автономной нервной системы. Так мы можем управлять артериальным давлением, частотой сердечных сокращений, интенсивностью боли и т. д.

Как указывал Ноам Хомский в своем клас­сическом лингвистическом исследовании, разгромившем бихевиористскую модель Скиннера, мы также обладаем «генетическим разумом». Мы не учим язык и не можем изу­чить его при помощи простых ассоциаций типа «стимул — реакция». Вместо этого мы имеем внутри себя некоторый генератор язы­ка и некоторый механизм овладения языком, которые являются частью нашего видового наследия. Это позволяет нам неосознанно со­здавать и понимать слова — даже те, которые мы никогда прежде не слышали.

Подсознание

Другой аспект неосознанной осведомлен­ности касается той информации, которая не достигает порогового уровня и, следова­тельно, предшествует осознанию. Сигнальное значение этой информации находится ниже уровня, который мы «ощущаем» осознанно. Роберт Дилтс описал эти аспекты в книге « Ис­токи НЛП» (Dilts, 1983). Здесь речь идет о та­ких подсознательных элементах, как свет вне пределов видимого диапазона, звуки/вибра- ция вне слышимого диапазона и т. д.

Существование еще одного «разума» внутри нашего разума, который может под­слушивать (если можно так выразиться) информацию из внешней среды и который не появляется в осознании, позволяет найти второй «самый легкий путь» к неосознавае­мой части психики, а именно обучение без участия сознания.По-видимому, многое оказывается в неосознаваемой части «разу­ма», минуя осознание. Мы собираем лакомые кусочки информации и небольшие побочные сведения. Такая информация поступает «неосознанно». Мы учимся, но не знаем, что учимся — если не говорить о том, чему мы учимся.

Какой именно вид информации посту­пает к нам таким образом? Мы полагаем, что такая информация структурирована как встроенные команды, сдвиги тональности, коннотации, внушения, предположения, метауровневый фрейминг и т. д.

Такое «обучение», по-видимому, функ­ционирует как побочный эффект того, что мы просто живем. То есть мы постоянно чему-то учимся, но не «знаем» (осознанно) об этом. Мы особенно ощущаем это в наших снах. Часто мы включаем в них звук текущей воды, будильника, человеческую речь, лай собаки и т. д. из внешнего мира, но продол­жаем спать, сделав этот стимул частью сна. Однажды я (М. X.) бродил мыслями где-то далеко, раскачиваясь при этом в кресле, а когда внезапно «очнулся» от задумчивости, заметил, что неосознанно синхронизировал свои раскачивания с какой-то фоновой му­зыкой.