Ричард Кох - Принцип 80/20

Прибыльный бизнес ненавидит сложность. Когда бизнес усложняется, его прибыли резко падают.

И это происходит не просто потому, что появляется больше убыточных участков, а потому, что само действие по усложнению бизнеса снижает прибыли гораздо эффективнее, чем любое другое известное человечеству средство.

Из этого следует, что этот процесс можно обратить вспять. Сложный бизнес можно сделать более простым – и прибыли возрастут. Все, что для этого требуется – понять цену усложненности (или ценность простоты) и иметь смелость избавиться, по крайней мере, от четырех пятых административных затрат, которые фатальны для вас.

Тем, кто верит в Принцип 80/20, никогда не удастся преобразовать свою сферу деятельности, если они не смогут показать другим, что просто – это хорошо, и объяснить, почему это так. Пока люди не поймут этого, они не захотят избавиться от 80 % лишнего бизнеса и накладных расходов.

Поэтому мы должны вернуться к основам и пересмотреть традиционный взгляд на истоки успеха в бизнесе. Чтобы сделать это, нужно будет включиться в текущий спор о том, помогает или мешает размер бизнеса его успешности. Разрешив этот вопрос, мы сможем продемонстрировать, почему то, что просто, – хорошо.

В структуре нашей промышленности происходит нечто очень интересное и беспрецедентное. По сравнению с временами промышленной революции, компании стали более крупными и многопрофильными. До конца XIX века почти все компании были общенациональными или субнациональными, огромная часть их прибыли оставалась в родной стране; кроме того, почти все компании занимались какой-либо одной отраслью бизнеса. В XX веке произошли преобразования как в природе самого бизнеса, так и в повседневной жизни человека. Во-первых, во многом благодаря сенсационно успешной политике Генри Форда по «демократизации» автомобиля стала стремительно распространяться конвейерная система, что многократно увеличило объемы продаж средней фирмы. Впервые в истории начался массовый выпуск потребительских товаров, резко упали реальные затраты на их производство, а наибольшую силу получили крупные компании.

Затем появились многонациональные компании, которые первоначально распространили свою власть на Америку и Европу, а затем и на весь мир. После этого стали возникать конгломераты корпораций, которые не ограничивались одной отраслью и быстро охватили своими щупальцами разные отрасли промышленности и выпуск бесчисленного ассортимента товаров. Затем изобретение и совершенствование технологии агрессивного слияния компаний, усиленные амбициями управленцев и финансовыми кредитами, дали новый импульс увеличению размеров компаний. Наконец, в последние 30 лет XX века стремление промышленных лидеров, в основном японских, к захвату мирового лидерства в своих отраслях и к контролю как можно большей доли рынка стало завершающим этапом в формировании культа размера среди корпораций.

Таким образом, вследствие различных причин за 75 лет XX века происходило прогрессирующее и казавшееся безостановочным расширение размеров промышленных предприятий, а до недавнего времени – такое же увеличение масштабов активности крупнейших фирм. Но в последние два десятилетия эта тенденция внезапно и резко пошла в противоположную сторону. Если в 1979 году на долю 500 наиболее крупных фирм США приходилось примерно 60 % валового национального продукта, то в начале 1990-х годов эта доля снизилась до 40 %.

Нет. Это совершенно не так. Нет ничего плохого в идее о ценности масштабов предприятия и его доли на рынке, которой долгое время придерживались ведущие бизнесмены и специалисты по стратегии развития предприятий. Широкомасштабное производство позволяет распределить на больший объем выпускаемой продукции различные фиксированные затраты и особенно накладные расходы, составляющие львиную долю всех затрат (ведь современные производства очень эффективны). Доля на рынке тоже позволяет поднимать цену. Наиболее известная фирма, контролирующая наибольшую долю рынка, имеющая наилучшую репутацию и самых преданных клиентов, должна просить за свои товары большую цену, чем ее конкуренты, контролирующие меньшую долю рынка.

И все же, почему более крупные фирмы уступают рынок мелким? И почему на практике, в противоположность теории, преимущества большего размера предприятия и контролируемой им доли рынка не преобразуются в более высокую рентабельность? Почему очень часто объемы продаж фирмы растут, но при этом падает прибыль с этих продаж, а основной капитал уменьшается, а не увеличивается, как это предсказывает теория?

Это происходит, главным образом, из-за цены усложненности . Проблема состоит не в больших размерах компании, а в ее излишней усложненности.

Увеличение размера компании без дополнительного усложнения ее структуры всегда приводит к уменьшению себестоимости единицы продукции. Предоставление клиенту все больших объемов одного и того же товара или услуги обязательно приведет к увеличению прибыли.

Однако увеличение размера компании редко означает выпуск того же самого товара. Даже если клиент остается тем же, увеличение объемов производства происходит обычно за счет модификации существующего товара, выпуска новой продукции и/или расширения сервисного обслуживания. На это требуются огромные накладные расходы, которые обычно не видны, но всегда реальны. А если начинаются поиски новой клиентуры, ситуация усугубляется. На привлечение новых клиентов требуются огромные средства, и у этих новых клиентов обычно бывают другие потребности, нежели у старых; это порождает еще большую усложненность и еще большие затраты.

Когда новый бизнес отличается от существующего, пусть и ненамного, затраты обязательно возрастают, но не пропорционально увеличению объема, а более значительно. Это происходит потому, что усложнение организации замедляет эффективность работы простых систем и требует вмешательства управленцев для урегулирования новых ситуаций.

Цена остановки и повторного запуска предприятия, цена связи (или отсутствия связи) между дополнительными людьми и, главное, цена «этапов» при выполнении работы разными людьми, когда почти законченная работа откладывается для того, чтобы ее продолжил делать кто-то другой, – все эти затраты просто чудовищны и неприятны, особенно потому что они, как правило, незаметны. А когда для установления связи нужно задействовать разные подразделения фирмы, разные производственные площадки и разные страны, эти затраты еще более возрастают.