Сергей Комаров - Королевский путь

Нейробиология говорит о том, что сознание не единый и общий процесс. Сознание в широком смысле – это совокупность всех модулей, которые «сообща» и как-то по своему строят специализированные системы, каждая из которых предназначена для конкретного нервного процесса. К сознанию в широком смысле (или мышлению) вернёмся чуть позже в главе.

Факт в том, что мозг, для описания процессов в нём же, пытаются делить на части (абстрактно, не всегда верно, иногда и без каких-либо конкретных целей, но с завидным постоянством).

Ответить на наши вопросы может помочь так называемая концепция «расщеплённого мозга». Говорить начали о ней с 1976 года, но расцвет идеи пришёлся на отдельного учёного. Майкл Газзанига еще на студенческой скамье стал интересоваться исследованиями регенерации нервов при операциях по расщеплению мозолистого тела. Две половины мозга оставались связаны между собой через ствол. Целью процедуры ставили – избавление людей от эпилепсии.

Правая часть мозга управляет левой кистью; собирает информацию левый глаз; лучше выполняет зрительно-пространственные задачи (левая рука могла сложить без труда цветные кубики так, чтобы воспроизвести их порядок с картинки); левая рука может рисовать объёмные картинки, но не слова.

Левая часть мозга управляет правой кистью; собирает информацию правый глаз; не может нарисовать картинку, но отлично пишет слова; специализируется на языке, речи и разумном поведении.

Поначалу всё происходило как и должно. Левое полушарие отвечало за интеллект, а правое за «интуицию» и чувственное состояние.

Но так было не долго…

«Так, например, мы передали слово “колокол” правому мозгу, а слово “музыка” – левому. Пациент сказал, что видел слово “музыка”. Когда его попросили показать на картинку, соответствующую тому, что он только что видел, он выбрал колокол, хотя там были другие картинки, лучше изображавшие музыку. Тогда мы спросили, почему он выбрал колокол. “Ну, – ответил он, – в последний раз, когда я слышал какую-то музыку, это были колокола, звонившие у вас здесь снаружи”. (Он говорил о расположенной неподалеку колокольне.) Его говорящему левому полушарию пришлось состряпать целую историю, чтобы объяснить, почему он указал на колокол» из книги «Кто за главного» Майкл Газзанига

«В другом эксперименте мы предъявили слово “красный” левому полушарию пациента, а “банан” – правому. Затем мы разложили на столе ручки разных цветов и попросили его нарисовать картинку левой рукой. Он взял красную ручку (это левое полушарие приняло простое решение) и нарисовал левой рукой банан (запечатленный правым полушарием). Когда я спросил, почему он нарисовал банан, его левое полушарие, совершенно не представлявшее, почему левая рука изобразила именно банан, ответило: “Этой рукой проще всего нарисовать что-то вроде банана, поскольку она слабее”. Опять-таки, левый мозг не сказал: “Я не знаю”, – что было бы самым правильным ответом» из книги «Кто за главного» Майкл Газзанига

Также правое полушарие способно воспринимать схемы и структуры, причём автоматически. Правое полушарие автоматически соотносит вещи друг с другом, но не объясняет их. Если шахматисту дать запомнить положение фигур на доске, то он это сделает только тогда, когда это имеет смысл относительно игры. Мы распознаём правым мозгом только картинки, схемы и образы, они должны обязательно иметь смысл.

Просим любить и жаловать, – интерпретатор!

Главная же новость это то, что левое полушарие всё вокруг интерпретирует…

«Мы расстроили одну из наших пациенток, показав ее правому полушарию страшное видео о правилах пожарной безопасности, где человек попадает в огонь. На вопрос, что она видела, пациентка ответила: “Точно не знаю. Думаю, просто белую вспышку”. Но когда ее спросили, повлияло ли это на ее настроение, она сказала: “Сама не знаю почему, но я немного испугана. Я не в своей тарелке. Может быть, мне не нравится эта комната, а может, это вы заставляете меня нервничать”.

Тут она обернулась к одному из моих помощников и сказала: “Я знаю, что мне нравится доктор Газзанига, но сейчас я почему-то его боюсь”. Она переживала эмоциональную реакцию на видео, все последствия со стороны вегетативной нервной системы, но не понимала, чем все это вызвано. Интерпретатор левого мозга должен был объяснить, почему она напугана. Информация, которую он получал извне, говорила о том, что в комнате был я, задававший вопросы, и что ничего плохого не происходило. Первое разумное объяснение, к которому пришел интерпретатор, заключалось в том, что это я ее пугал. Поразительно, но мы обнаружили, что, оказывается, факты – это здорово, но можно обойтись и без них. Левый мозг использует то, что у него есть, а в остальном импровизирует. Первое же правдоподобное объяснение подойдет, так что в рассматриваемом случае – экспериментатор и пугает!

Интерпретатор, находящийся в левом мозге, создает порядок из хаоса, который преподносят ему все остальные процессы, выдающие информацию. Мы повторили эксперимент с другой эмоцией и с другой пациенткой. Мы послали изображение красотки ее правому полушарию, и испытуемая смешливо фыркнула. Она тоже сказала, что ничего не видела, но когда ее спросили, почему она улыбнулась, ответила, что у нас забавное оборудование. Вот что наш мозг делает весь день напролет. Он берет информацию от разных своих отделов и из внешнего мира и соединяет ее в историю» из книги «Кто за главного?» Майкл Газзанига

Модуль интерпретации описывает не только предметы, он и не скупится описать, что произошло.

«Мы пользуемся своим модулем интерпретации в течение всего дня, пытаясь понять суть ситуаций, истолковывал входные сигналы и физиологические реакции нашего тела, объясняя все… мы говорили о том, что правое полушарие живет буквальной жизнью и точно вспоминает предъявлявшиеся ему ранее предметы среди новых, тогда как левое полушарие ошибочно принимает похожий предмет за тот же самый. Как я уже говорил, левый мозг жульничает. А наш интерпретатор поступает так не только с предметами, но и с событиями» из книги «Кто за главного?» Майкл Газзанига.

Причём, как мы уже увидели, интерпретатор может описать в единую историю не только предметы и события, но и то, что происходит в голове.

Логика интерпретации проста – описать всё в единую историю. Сердце колотится, чувствую возбуждение, выделилась слюна, видимо в кого-то влюблён, оглянулся – проходит девушка (и всё сразу ясно). Или если вам введут адреналин, а скажут, что это витамины, как это было в эксперименте Стэнли Шехтер и Джерри Сингера 17 17 Стэнли Шехтер и Джерри Сингер в 1962 году провели эксперимент, в котором доказали эмоциональную зависимость от когнитивных факторов. Участникам объявили, что введут инъекцию витаминов. Одной группе сказали, что инъекция может вызывать побочные действия, второй, что побочных эффектов нет. Затем – вкололи адреналин и спрашивали на протяжении какого-то времени их самочувствие. Первая группа своё состояние сразу списала на действие витаминов. Подопытные из второй же группы демонстрировали приподнятое настроение, списывая эмоции на что-угодно, если находились с благодушным помощником экспериментатора, в противном случае (со злым помощником) – люди испытывали и находили причинность подавленности и злости. Люди склонны находить объяснения событиям, если есть очевидная причинно-следственная связь, то мы их принимаем. . Люди, которые не знали о подобной реакции организма, описывали своё возбуждённое состояние чем угодно из окружающей обстановки.