Максим Исповедник - Творения преподобного Максима Исповедника. Книга II. Вопросоответы к Фалассию

Фраза κύριος γενέσθαι μὲν ἁμαρτία на первый взгляд вызывает недоумение. Но далее идет ссылка на 2 Кор. 5:21, которая показывает, что преп. Фалассий, ставя этот вопрос, следует за св. Апостолом Павлом, говорящим, что Бог сделал за нас «грехом» Христа, «не знавшего греха» (русский перевод: «сделал для нас жертвою за грех» — неточен). Другими словами, Бог «возложил на Христа грехи всего мира и поступил с Ним как с действительным грешником» (Толковая Библия, т. 11. Пг, 1913, с. 153).

Преп. Максим обозначает первый грех как εὐδιάβλητος, поскольку он был результатом сознательного волевого акта первого человека. Второй грех, в противоположность первому, есть как бы «невинный» (ἀδιάβλητος), поскольку он является неожиданным и непредвиденным следствием первого. Характерно, что в святоотеческой лексике прилагательное ἀδιάβλητος (в смысле «безукоризненный») весьма часто применяется к человеческим страстям Христа (см.: Lampe G. W. Н. Ор. cit., р. 32). Преп. Анастасий Синаит, полемизируя против монофелитов, использует это прилагательное несколько в ином контексте. Он различает в человеке «богозданную и богоданную волю нашей разумной души» и «плотскую, диавольскую и вещественную волю», возникшую в результате греха. «И святые отцы определяют плотскую волю как чуждую и неподобающую Христу, а плотское и страстное действие греха, [согласно отцам], не является естественным и богозданным и не есть непорочное и безупречное (ἄμωμον καὶ ἀδιάβλητον) действие и воля, [созданные] по образу и подобию Божиему» (Anastasii Sinaitae Sermones duo in constitutionem hominis secundum imaginem Dei necnon Opuscula adversus monotheletas. Edidit Κ. H. Uthemann. Turnhout; Leuven, 1985, p. 63).

Схолия : «По его словам, грех естества есть смерть, вследствие которой мы, даже не желая этого, покидаем бытие; грех же произволения есть противоестественный выбор, вследствие которого мы по своей воле отпадаем от благобытия».

Схолия : «Потому что Господь, воплотившись, был по естеству тленным, как человек, почему и говорится, что Он стал грехом; но естеством [Он был] нетленным по произволению, как безгрешный».

Другими словами, Господь не ведал греха, возникшего в результате «гномической» воли.

Схолия : «Он говорит, что смерть Господа стала началом нетления для всего естества [человеческого]».

Пометка на полях (переведенная и Эриугеной): «Потому что Господь и как человек был по естеству безгрешным».

Схолия : «Грех, [возникший] через нас, есть тленность естества, а наш грех — изменчивость произволения. Поэтому и стал смертным человек, подвергшийся по праведному суду естественной смерти для уничтожения смертного произволения».

Κατὰ τὴν ἀνάστασιν; возможен перевод: «вследствие (согласно, по) Воскресения» Эриугена переводит: per resurrectionem.

В этом предложении неудобовразумительным представляется выражение δί ἣν. Женский род, вероятно, подразумевает здесь слово σάρκωσις или ἐνανθρώπησις. В своем переводе мы следуем за Эриугеной, который прямо указывает на Воплощение (per quam, videlicet incamationem).

Τὴν πρὸς ἀθανασίαν ἀνάκλησιν; о значении слова ἀνάκλησις (букв. «отозвание, призыв обратно»; Эриугена — revocationem) см.: Lampe G. W. Н. Op. cit., р. 107.

Схолия : «Первым грехом он называет изменение произволения, которым не обладал Господь, хотя Он и подлинно воспринял страстность по естеству, которая была наказанием за изменившееся произволение Адама. Поэтому только Он один — „в мертвых свободь“ (Пс. 87:6), не имея греха, через который возникла смерть».

Пометка на полях: «Разумеется — творить и ведать грех по произволению».

Аналогичная пометка: «Конечно, стать страстным по природе Адамом в наказание за грех произволения. Не ведая его, Господь стал грехом, восприняв, как человек, по плоти естественную страстность, происшедшую вследствие греха произволения».

Суть этих мыслей преп. Максима, вероятно, сводится к тому, что «тленность» и «смертность» нашего естества (то есть «второй грех»), порождающие физическую немощь, часто становятся препятствием к осуществлению наших порочных наклонностей и помыслов Поэтому и «стать грехом», то есть унаследовать присущую человеческому естеству после грехопадения страстность (τὸ παθητόν — в смысле способности что-либо претерпевать, «страдательности»), тленность и смертность, лучше, чем «творить и ведать грех», то есть осуществлять порочное произволение, уподобляясь в этом праотцу Адаму. Характерно, что св. Григорий Палама, как и многие другие греческие отцы Церкви, считал, что мы унаследовали от Адама смерть , а не вину . Поэтому грех Адама был не коллективным грехом человеческого рода, но чем-то вроде «порчи» человеческой природы. Личная ответственность людей принимается во внимание лишь постольку, поскольку они подражают Адаму; их врожденной наследственностью от него является лишь тление и смерть, которые, в свою очередь, ведут их ко греху. Таким образом люди вовлекаются в некий порочный круг смерти и греха (см.: Meyendorff J. A Study of Gregory Palamas. Aylesbury, 1975, p. 125). Именно в смысле «подражания Адаму» и следует понимать легкий переход к первому лицу, который наблюдается в данном «вопросе» преп. Максима («мой грех» и т. д.).

Букв. «в котором и существует предмет (τὸ χρῆμα) мудрости».

Пометка на полях: «[Придерживаться] умопостигаемых и вечных [вещей], а [избегать] — чувственных и преходящих».

Пара противоположностей ἡδονή — ὁδύνη постоянно встречается в произведениях преп. Максима. Она в своей сопряженной нераздельности составляет существенное свойство человеческого бытия после грехопадения и является результатом добровольного отречения человека от своего Творца. См.: Schönborn Ch. Plaisir et douleur dans l'analyse de S. Maxime, d'apres les Quaestiones ad Thalassium // Maximus Confessor. Actes du Symposium sur Maxime le Confesseur Fribourg, 1982, p. 273–284.

Пометка на полях· «[Привлекаться], разумеется, к наслаждению и [отвращаться] от муки».

Мысль преп. Максима, вероятно, состоит в том, что оба древа суть «деревья», то есть имеют омонимическое звучание (ὁμωνύμως ἐκφωνηθείσης), хотя смысловое значение их глубоко различно. В святоотеческой традиции имеется и иное толкование этого места Священного Писания, где оба древа не противопоставляются, но рассматриваются как полностью созвучные друг другу. Например, в «Послании к Диогнету» говорится· «Но не древо познания губит, а преслушание. Ибо написано ясно: Бог изначала насадил посреди рая древо познания и древо жизни, указывая на познание как на путь к жизни (διὰ γνώσεως ζωὴν)... Ведь ни жизнь без познания, ни познание без истинной жизни непрочны. Потому то и другое древо было насаждено одно подле другого» (A Diognete Introd., edition critique, traduction et commentaire de Η. I. Marrou (Sources chretiennes, t. 33 b). P., 1965, p. 82).